Сатпрем
Веда и человеческое предназначение
Перевод с французского В. Ширяк
В истории мира Шри Ауробиндо представляет не учение и даже не откровение, а решительное действие, идущее прямо от Высшего.
Мать
Этому тексту более тридцати лет (1961). Никогда не публиковавшийся ранее, он составил часть книги Сатпрема Шри Ауробиндо или Трансформация Мира, написанной до Путешествия Сознания.
Первые страницы этой книги были посвящены Веде и показывали, уже тогда, насколько значим был интерес Сатпрема к Ведам, как ключу к человеческому предназначению.
Не для себя я делаю эту йогу; мне не нужно ничего, ни спасения, ни чего бы то ни было еще; это делается для земного сознания и только, чтобы проложить ему путь к изменению.1
Шри Ауробиндо
ТО, что предстояло совершить Шри Ауробиндо, предсказывалось другими – поэтами, ведическими Риши, многие тысячи лет назад, в предыстории:
Тките нерушимое творение, оставаясь человеческим существом, создавайте божественную расу...
О провидцы Истины, оттачивайте светоносные копья, прокладывайте путь к тому, что Бессмертно; знающие тайные пространства, созидайте ступени, которыми боги достигли бессмертия.
(Ригведа Х.53)
Мы избрали, видимо, со времен Адама, путь вкушения плода с древа Познания, и на этом пути нет полумер и раскаяния, ибо, если под действием ложного смирения мы упадем на колени, уткнувшись носом в пыль, то титаны и джинны, находящиеся среди нас, сумеют захватить Власть, которой мы не захотели – что, впрочем, они и делают – и сокрушат бога в нас. Дело в том, чтобы решить, хотим ли мы оставить эту землю во власти Тьмы, устремившись в очередной раз к различным видам рая, или взять Власть – сначала отыскав её, – чтобы воссоздать эту землю более божественной, и, по слову Риши, “чтобы земля и небо были равны и едины”.
Есть некая Тайна, это очевидно. Все традиции свидетельствуют об этом, будь то Риши или маги Ирана, священники Халдеи или Мемфиса, или Юкатана, жрицы Элевсиса или даже наши кельты. Мы забыли. Мы утеряли Слово.
Я прозрел Закон
Истинный, Вездесущий,
Откуда мы пришли и что мы есть.
Я услышал, как прошедшие века
Рассказывают шепотом свою историю,
И я познал Слово.2
Время Истины, или Сатъя Юга у индийцев, а скорее, время интуиции, предшествовало ментальной истории человечества. Период нашего детства в этом мире, если судить по остаткам традиций, был отмечен озарением, как это бывает иногда в краткий период человеческого детства, пока разум не начнет попирать мечты, или с искателем истины, когда внезапно, в самом начале его поисков, завеса распахнётся на мгновение, ослепив его и как бы говоря: “Вот куда ты идешь”. Потом все вновь закрывается, и мы предаемся веренице неспешно проходящих лет или веков, чтобы позже, много позже, вновь открыть истину ребенка. Мы прошли долгий путь человеческого разума, пришло время вновь обрести Слово: Человечество переживает в данный момент эволюционный кризис, скрывающий в тайне выбор судьбы, ибо человеческий разум достиг той стадии, когда активнейшим образом развившись в некоторых направлениях, в иных остановился, потеряв ориентацию и не в силах вновь обрести путь... Он создал систему цивилизации, которая стала слишком обширной, чтобы можно было использовать её и управлять ею с помощью имеющихся духовных сил и, еще более ограниченных, моральных возможностей... Его современнейшие средства и организационные новшества находятся на службе виталъного “я”, которое принадлежит старому человечеству, это иррациональное и низкодуховное “я”... Груз слишком тяжел применительно к малости современной человеческой личности... Даже если окажется, что это только временный этап, явление, и удастся создать некую приемлемую структуру, позволяющую человечеству на меньшем уровне катастрофичности совершать свое смутное путешествие, это будет лишь передышка. Ибо это проблема и проблема фундаментальная, и ставя её, сама эволюционная Природа человека оказывается перед критическим выбором, который однажды придется сделать правильно, чтобы человечество достигло своей цели или даже просто выжило.
Шри Ауробиндо повторяет: Своим воздействием на жизнь ментальная эволюция привела к такой организации мысли и такому использованию материи, которые человек уже не может более выносить, не изменяясь внутренне.3
Шри Ауробиндо нашел ключ, который может помочь нам осуществить необходимое изменение – изменение сознания – и, одновременно, он обрел ключ ко многим традициям, и именно, к Тайне Веды, о чем мы и будем говорить, поскольку, в конечном итоге, речь лишь об одной тайне. Свет, который она проливает на наше прошлое, поможет нам лучше понять нынешнее состояние человеческого развития и возможности нашей дальнейшей эволюции. Но не надо заблуждаться, было бы ошибкой видеть в этом стремление Шри Ауробиндо к возрождению старых традиций – Мы принадлежим не прошлым восходам, но полдню будущего4 – или, что его работа как-то связана с Ведой, ибо, даже если бы он никогда не владел санскритом, ни его жизнь, ни его работа, ни его дело не изменились бы ни на йоту; его открытия, относящиеся к древности, являются следствием центрального открытия, которое коренится как в прошлом, так и в будущем и являет всю нашу Историю, как расцвет будущего или как бесконечное распускание листвы гигантского дерева, корни которого не внизу или позади, но вверху, – как виделось ведическим Риши, – в вечном Настоящем.
В сердце Времени приводятся в движение высокие замыслы5
Прочитав в первый раз Веды в переводе то ли санскритологов Запада, то ли индийских пандитов, Шри Ауробиндо обнаружил лишь довольно интересный документ по истории Индии, но не представляющий большого значения и важности для истории мысли или живого духовного опыта.6 Пятнадцать лет спустя, в 1910 в Пондичери, Шри Ауробиндо перечитывал Веды в оригинале и открывал их как сплошную золотоносную жилу, бесконечно богатую и мыслью и духовным опытом.7 В то же время, Шри Ауробиндо имел ряд необычных внутренних переживаний, которым практически не было объяснения ни в европейской психологии, ни в школах йоги, ни в учении Веданты, но которые ведические мантры озарили ясным светом.8 Именно благодаря этим “необычным” переживаниям Шри Ауробиндо оказался в состоянии открыть изнутри истинный смысл Веды, (и именно, самой древней из четырех Вед, Ригведы, которую он изучил особенно глубоко, точнее, распознал). Веда дала ему лишь подтверждение того, что он получил напрямую.9 Но разве сами Риши не говорили: “Тайные слова, мудрость провидцев, вы открываете свой внутренний смысл провидцу же” (Ригведа, IV.3.16).
Потому и не удивляет, что толкователи находили в этом лишь собрание искупительных ритуалов, сосредоточенных вокруг жертвы огню, и смутных заклинаний божеств Природы: воды, огня, зари, луны, солнца и т.д., чтобы привлечь дождь и дать племенам добрый урожай, принести в потомстве сыновей и благословить странников, или дать защиту от похитителей солнца – будто эти пастухи были в такой уж степени варварами, чтобы опасаться, что в один скверный день их солнце не взойдет, украденное навсегда. И только в некоторых из “наиболее современных” гимнов проскальзывали, как бы случайно, то там то здесь несколько сияющих строк, указывающих, по меньшей мере, на то благоговение, которое испытывали к Веде Упанишады, появившиеся в начале исторического периода. В индийской традиции именно Упанишады стали истиной Ведой, “книгой Знания”, тогда как Веда, продукт лепечущего человечества, осталась “книгой деяний”, на которую все, естественно, ссылались как на уважаемый Авторитет, но которую никто не понимал. Можно задаться вопросом вместе со Шри Ауробиндо, почему Упанишады, чью глубину признают все, ссылаются на Веду, если речь в ней идет всего лишь о собрании примитивных ритуалов, или как получилось, что человечество так резко перешло от этого, так называемого, лепета к мощному богатству эпохи упанишад, или как, на примере Запада, смогли мы перейти от пастухов Аркадии к мудрости греческих мыслителей? Вправе ли мы полагать, что ничего не было между примитивным дикарем и Платоном или Упанишадами.10
Впрочем, толкователи Веды не полностью не правы, ведь Риши жили среди пастушеских племен, и только используя привычные материальные символы, могли дать этим людям возможность прикосновения к тому, что превосходит непосредственную видимость; надо было принимать их какими они были, с их потребностью в физической безопасности и крепком мужском потомстве; возможно, что их мантры имели силу оплодотворять бесплодных женщин, могли защищать перегоняемые стада от волков и коварных врагов; но главное, для посвященного, они обладали силой осуществлять внутреннюю реализацию. В действительности Веда представляла собой процесс обожествления.11 Конечно же, это была книга деяний, и более того: книгой Творения.
Риши, чтобы сохранить свою тайну, пользовались еще не фиксированным языком. Звуки имели эмоциональное значение и определяли смысл; они были живыми, живыми силами, созидателями идей и были более важны, а главное обладали большей силой, чем идеи, которые они выражали, тогда, как сейчас позиция переменилась, идея стала главной, а звук второстепенным, каждое слово выражает только одно понятие в каждом конкретном случае, оно жестко, проштамповано, и – поэты в отчаянии (“Другой бы язык!” – восклицал Рембо). Но для Риши слово еще не было условным символом идеи; когда он употреблял, например, слово vrika, он мог подразумевать того, кто разрывает, кто разделяет, раздваивает, врага, но еще и волка; корень go мог означать корову, а также луч света. Слова, таким образом, могли использоваться как в их объективном, так и в субъективном смысле, и на этом двойном, часто тройном смысле создавалась Веда; тройной смысл потому, что Риши искали средства передавать не идеи, а опыт, озарения, и средством для передачи видения мог быть только символ; они были kavi, то есть “Провидцы Истины”, и этот термин был синонимом слова “поэт”: Для нас, – пишет Шри Ауробиндо, – поэзия есть игра интеллекта и фантазия, воображение – игрушка и инструмент забавы, то, что нас развлекает, баядерка ментального. Но для человека древних времен поэт был провидцем, открывателем скрытых истин; воображение не было придворной танцовщицей, а жрицей в доме Господа; его предназначение было не плести вымыслы, но в том, чтобы придавать форму сложным и скрытым истинам.12
Эта поэзия пылает повсюду в гимнах Ригведы, которые Шри Ауробиндо столь блестяще расшифровал; не просто так огонь, Agni, был в центре ведических Мистерий: Agni – это внутреннее пламя, душа в нас (а кто не знает, что душа огненная), врожденное устремление, влекущее человека к высотам; Agni, – пылающая воля того, что зрит в нас от вечности, и что хранит память; Agni, – “жрец жертвоприношения”, “божественный труженик”, “посредник между землей и небом” (III.3.2). “Он там, в середине дома” (I.70.2). “Отцы, которые обладают божественным видением, поместили его внутрь, как дитя, которому предстоит родиться” (IX.83.3). Он “ребенок, спрятанный в тайной пещере” (V.2.1). “Он как жизнь и как дыхание нашего существования, он как наше вечное дитя” (I.66.1.). “О, сын тела (III.4.2), о, Огонь, сын неба от тела земли” (III.25.1). “Бессмертный в смертных (IV.2.1), старый и дряхлый, он вновь и вновь становится молодым” (II.4.5). “Когда он рождается, он становится голосом божества; когда он сформирован в матери, подобно пробуждающейся в матери жизни, он становится порывом ветра в своем движении” (III.29.II). “О, Огонь, когда мы хорошо поддерживаем тебя, ты становишься высшим возрастанием, высшим расширением нашего существа; вся слава и вся красота в твоем желанном цвете, в твоем совершенном образе. О, Всеохватный, ты есть полнота, что несет нас к концу пути, ты – изобилие богатств, рассыпанных во все стороны” (II.1.12). “О, Огонь... что видит божественным зрением, живой океан света (III.22.2), о, Пламя из ста сокровищ... о, Знающий обо всем, что рождено” (1.59).
Но мы не единственные привилегированные обладатели божественного пламени; Agni живет не только в человеке. “Он сын вод, сын лесов, сын всего, что не движется и всего, что движется. Он даже в камне” (1.70.2).
Ведическое жертвоприношение не было просто внешним обрядом, но великим внутренним Ритуалом, посредством которого человек превращается в Бога; это был дар, принесенный в Пламени, уничижающий все, что тяготеет чугунными ядрами на наших ногах и препятствует нашей божественности; это было “путешествие”, “восхождение на гору”, долгий перегон овец через многие опасности. Риши не был мечтательным монахом, но Арием (что было свойством души, а не свойством расы, санскритское агуа означает того, кто вспахивает, сражается и взбирается к вершинам), он был воином Света и идущим за Истиной. 13 Боги, которым он приносил жертву, не были плодом воображения, но реальными космическими силами, которые помогали восхождению к Бессмертию, amritam: “Пусть будет между нами и вами, о, боги, эта старинная дружба!” восклицал Риши (VI.18.5), и боги не были далеки, они помогали людям, они только хотели видеть, как те возрастают в силе и свете. Для поэтов Риши мир не ограничивался узостью ментального видения, он был “возносящейся тиарой”, непрерывной последовательностью “тайных планов”, которые существовали одновременно в нас и вне нас, объективно и субъективно. Объективно мир состоял – и сейчас состоит! – из ряда планов космического сознания (ментальное является одним из них, скорее в нижней части шкалы), каждый со своими богами и принадлежащими ему существами, и эти космические планы связаны с индивидуальным бытием, существом субъективным, посредством определенных внутренних точек соприкосновения, или внутренних “центров” (то, что индийская психология именует чакрами), как правило, дремлющих в обычном человеке, но способных пробуждаться под воздействием огня устремления – все того же Agni – и, разбивая наши эфемерные границы, приводит нас в контакт с протяженностью миров, с нашей протяженностью: “Без усилий миры движутся один в другом” (II.24.5). Таким образом, для Риши речь шла не о том, чтобы оставаться закрытым в своей раковине, и тем более не о том, чтобы сбежать в невыразимый Абсолют! Задача состояла в росте сознания и познании всех “домов” нашего царства: нужно было принять “наши различные жизни”, “рождаться” до тотальности нашего существа, ибо миры также именовались “рождениями”, и мы должны родиться семь раз, чтобы полностью овладеть духовным существованием: “В невежестве моего разума, я спрашиваю, что это за ступени, которые боги поместили внутрь. Всеведущие боги взяли годовалое Дитя и соткали семь нитей вокруг него, чтобы сотворить эту ткань жизни” (I.164.5).
Боги, таким образом, не только внешние объективные могущества, это также силы внутренние, ибо каждый раз, когда мы “рождаемся” в другом мире, это означает, что мы, прежде всего, дали родиться в нас богу, соответствующему этому миру или, как сказали бы сейчас, мы поднялись в нашем сознании, в противном случае не было бы связи, и каждый раз мы даем родиться все более великим богам, то есть, поднимаемся все выше в нашем сознании и возрастаем в божественности и всеохватности. И действительно, сказано, что боги “рождаются” в нас, что Отцы людей сформировали богов в себе, так же, как кузнец обрабатывает грубую материю в своей кузнице14 и, возрастая в нас, они увеличивают нашу землю и наши небеса15 (то есть способности нашего физического и ментального существования), “Да будут боги во всех наших домах!” восклицает ведический певец (IV.1.18). И мы должны создавать богов в свою очередь, после того как они создали нас, ибо первопричина является также и конечным результатом; “Освободи отца своего! в твоем сознании храни его со всем, что в нем – твоего отца, который становится твоим сыном и несет тебя” (V.3.9) (сейчас, быть может, мы лучше понимаем, что такое ведическая мантра, эта вдохновенная формула, которая вибрирует как гонг и обрушивает внутренние стены). Нигде в Веде нет и вопроса о сверхъестественном или “чудесном” (сверхъестественное, – говорил Шри Ауробиндо, – это естественное, которого мы еще не достигли, или еще не знаем, или от которого еще не имеем ключа),16 все есть плод прогрессивного саморазвития, этого длительного, усеянного ловушками путешествия, терпеливой победы над силами тьмы, вплоть до того дня, когда Пламя достаточно возрастет в нас, чтобы разбить свою оболочку; тогда свершится полное искупление, рождение Сына через жертву:17 “Мы увидели его, его красную пылающую громаду – великий бог освобожден из тьмы” (V.1.2).
Но мы еще не в сердце ведической тайны. Рождение Agni, души – сколь многие так и не родились – это только начало пути. Это внутреннее пламя, оно ищет, оно наш внутренний искатель, потому что оно искра великого первого Огня, и оно не удовлетворится, пока не обретет своей солнечной полноты: “потерянное солнце”, о котором все время говорит Веда. Но когда мы будем возрастать от плана к плану, и Пламя последовательно родится в тройном мире нашего нижнего существования – физического, витального и ментального – и даже тогда оно не достигнет своей полноты; оно хочет восходить и восходить, и мы приблизимся вскоре к некоей границе ментального, где, кажется, уже нечего охватывать, даже и видеть уже нечего, и нужно от всего отрешиться, чтобы устремиться в экстаз великого Света. В этот момент мы почти болезненно чувствуем вокруг себя этот панцирь из материи, который сжимает нас и препятствует апофеозу Пламени; и мы понимаем тогда того, кто восклицал: “Мое царство не в этом мире”, и ведантические мудрецы Индии, а может быть и мудрецы всех народов и всех религий, не переставая, говорили: нужно покинуть это тело, чтобы соединиться с Вечностью. Так что же, наше пламя в этом мире всегда будет неполным, наш поиск всегда разочарован? Неужто так и будем вечно выбирать между одним и другим и каждый раз отступаться от земли ради неба?
Так вот, за пределами нижнего тройного мира Риши открыли “некий четвертый”, touriyam svid; они обнаружили “обширный дом”, “солнечный мир”, Swar. “Я поднялся от земли к среднему миру [жизнь], я поднялся от среднего мира до неба [разум]; от небесного свода я отправился в солнечный мир, к Свету (Яджурведа, 17.67) и сказано: “Смертные свершили бессмертие” (Ригведа, I.110.4). В чем же их секрет? Как они прошли от “ментального неба” к “великому небу”, не покидая этого тела, не впадая в экстаз, если можно так сказать?
Секрет в Материи. Потому что именно в материи заключен Agni, и мы заключены там же. Сказано, что Agni “без головы и без ног”, что он “прячет свои две оконечности” (IV. 1.11): вверху он исчезает в “великом небе” сверхсознательного (которое Риши называли еще “великий океан”), а внизу он погружается в “бесформенный океан” бессознательного (который они называли также “скала”). Мы нецелостны. Но Риши были людьми солидного реализма (истинного реализма, который опирается на Сознание), а поскольку вершины ментального выходили на световую лакуну, безусловно, экстатическую, но не имеющую отношения к этому миру, они пустились в путь через низ. Так начинается поиск “потерянного солнца”, долгое “паломничество” нисхождения в бессознательное и беспощадная борьба с силами тьмы, “похитителями солнца”, panis и vritras, питонами и гигантами, прячущимися в “скрытом темном месте” вместе с целой когортой узурпаторов: тех, кто раздваивает, кто преграждает путь, кто разрывает, ТЕХ, КТО СКРЫВАЕТ. Но, “божественный работник”, Agni, имеет поддержку богов, его в поиске ведет “луч интуиции”, Sarama, небесный пёс с тонким нюхом, который выводит его на след “украденных стад” (странные стада, испускающие “сияние”). Иногда беглая заря прорывается блеском и исчезает и нужно продвигаться шаг за шагом, “копать и копать”, вступать в бой с “волками”, неистовыми тем более, чем ближе их логово – Agni – воин. Agni возрастает трудностями, его пламя становится все ярче и ярче под ударами Противника, но разве не говорили Риши: “И Ночь и День кормят молоком божественное Дитя” (I.95.1); они говорили даже, что Ночь и День это “две бессмертные сестры, имеющие одного возлюбленного [солнце]... которые в сущности одно и то же, хотя разнятся по форме” (I.113.2,3). Чередование тьмы и света ускоряется, наконец, наступает День и появляются “стада Авроры”18, “пробуждая кого-то, кто был мертв” (I.113.8).“Бесконечная скала” бессознательного разбита, искатель раскрывает “солнце, пребывающее во тьме” (III.39.5), божественное сознание в сердце Материи.
Такова тайна Веды, победа семерых Риши Ангирасов и Навагва, открывших “путь богов”: “Наши отцы Словом своим разбили крепости твердые и неприступные; криком своим провидцы Ангирасы разнесли на куски скалистую твердыню; они проложили в нас путь к Великому Небу; они открыли День и солнечный мир, и луч интуиции, и стада света” (I.71.2). “Они отыскали сокровище неба, спрятанное в тайной пещере, это сокровище, как птенец в бесконечной скале” (I.130.3). “Раскрылся надвое плодородный холм, выпуская высшее рождение... бог открыл врата человеческие” (V.45). В самых глубинах Материи, а именно, в теле, на земле Риши устремились к Свету – тому самому Свету, который другие искали вверху, вне своего тела, вне земли, в экстазе, – и это то, что они назвали “Великим Переходом”. Не покидая землю, они нашли “обширную обитель”, которая и есть “подлинная обитель богов”, Swar, истинный солнечный мир, который Шри Ауробиндо именует супраменталъным миром: “Человеческие существа [Риши особенно подчеркивают, что они люди], предав смерти того-кто-скрывает, пересекли землю и небо [материю и разум] и сделали обширный мир своим домом” (I.36.8). Они вошли в “Обширное, Истинное, Точное”, Brihat, Satyam, Ritam, “свет, который не расколот”, “свет, который не имеет страха”, ибо там нет больше ни страдания, ни лжи, ни смерти: это бессмертие, amritam. И Веда дает нам высокое объединяющее видение, которое освещает Индию до наших дней: “Есть Истина, скрытая Истиной там, где они распрягли коней солнца; десять тысяч держались вместе: и были Этим Одним. Я увидел величайшего из воплощенных богов” (V.62.1). Эта Истина, скрывающая Истину, есть вершина ментального, мистическая граница, где искатель впадает в экстаз, воображая, что нашел высшую Истину, это “золотая крышка”, о которой позже будут говорить Упанишады. Но Риши нашли Истину, которая находится за этой Истиной, место, где десять тысяч лучей наших озарений и наших низших истин собираются в одно великое солнечное Тело, они увидели блистательное Тело, в котором все боги являются живыми силами – tad ekam, Это – Одно; tat satyam, Это – Истина. “Сущее – Одно, – говорил Риши Диргхатамас, – но мудрые выражают его по-разному: они говорят Индра, Варуна, Митра, Агни; они именуют его Агни, Яма, Матаришван...” (I.164.46).
Но это солнечное видение не упраздняет нашу землю, оно её совершенствует: “Тогда они действительно пробудились и увидели во всей полноте. Позади себя, вокруг себя и повсюду они видели воистину тот восторг, которым наслаждаются на небесах. Во всех запертых жилищах были все боги” (IV.1.18). Солнце заполнило наши дома, оно завладело всеми нашими действиями и нашими движениями; божественное Блаженство низошло в клетки нашего тела, как вино: “О, Пламя, О, вино, твоя героическая сила стала осознанной” (I.93.4). Напиток бессмертия течет в наших жилах, Soma, амброзия, которая, возможно, еще и не бессмертие тела, но обладание нашим божественным сознанием на вершине вечной горы. Но горе тому, кто не готов, “он расколется, как плохо обожженный кувшин”, ибо не сможет выдержать Интенсивность: “Тот не вкусит блаженства, кто незрел и чье тело не претерпело жар огня: вынести и насладиться им могут только те, кто был подготовлен пламенем” (IX.83.1). Риши прошел все испытания, отныне он утвержден на “своем высоком основании” (III.55.7) и он обладает одновременно, в своем теле, на этой земле, “двумя рождениями”, человеческим и божественным, “вечными и в одном гнезде”, “как тот, кто получает радость от двух своих жен” (I.62.7).
Все в согласии. Риши стал “сыном двух матерей”, он является сыном Aditi, сияющей коровы, Матери бесконечного света, творительницы миров, но он также сын Diti, черной коровы, Матери “темного бесконечного” и разделенного существования, ибо Diti в самом конце, когда заканчивается ее мнимая Ночь, дает нам небесное молоко и божественное рождение. Всё совершено. Риши “несет в одном потоке силы человеческие и божественные сущности” (LX.70.3), он реализовал всеобщее в частном, он стал Бесконечностью в конечном: “Тогда твое человеческое станет творением богов, будто небо света обосновалось в тебе” (V.66.2) и, не отрешаясь от земли, он молит: “О божество, храни для нас Бесконечное и расточай для нас конечное” (IV.2.11).
Путешествие окончено. Agni вновь отыскал свою солнечную полноту, свои две скрытые оконечности. “Нерушимое дело” исполнено. Ибо Agni есть место, где встречаются верх и низ, – но только нет больше ни верха, ни низа; есть одно Солнце повсюду: “О, Пламя, Ты устремляешься в океан небес, к богам; Ты соединяешь божеств разных планов, воды царства света над солнцем и воды, пребывающие внизу” (III.22.3). “О, Огонь, о, всеобщее божество, Ты пуповина всех земель и их обитателей, Ты управляешь всеми рожденными людьми, и Ты держишь их, как опора” (I.59.1). “О, Пламя, Ты утверждаешь смертного в высшем бессмертии... Ты творишь божественное блаженство и человеческую радость” (I.31.7).
Ибо Радость есть сердце мира, она в основании вещей, она “источник мёда, скрытый в скале” (II.24.4).
Давая нам ключи к Веде, последнему завету времен Интуиции,19 Шри Ауробиндо, быть может, дал нам ключи от всех традиций, от Ирана до Центральной Америки и до берегов Рейна, секрет всех искателей совершенства, от Элевсиса и Катаров до алхимиков, ибо везде, как кажется, мы находим эту древнюю Память о великой преобразующей истине и ее затмении, о Поиске, о битве героев Света с силами зла: Индра и змей Vritra, Аполлон и Пифон, Тор и гиганты, Сигур и Фафнир, но нигде не находим мы в столь чистом виде полноты Секрета, и мы восхищаемся ведическими победителями: Они, возможно, не запрягли молнию в свои колесницы, не взвесили солнце и звезды, не материализовали все разрушительные силы Природы, чтобы с их помощью убивать и властвовать, но они дали меру всем небесам и всем землям, которые в нас, они проникли в бессознательное и подсознательное, и сверхсознательное; они разгадали загадку смерти и распознали секрет бессмертия... И прежде всего, они обладали этим “светом ария”, этой уверенностью и этой радостью, этой дружбой на равных с богами, которые Арий принес с собой в мир.20
Все ссылки, за исключением некоторых названий на французском языке взяты из оригиналов на английском языке издательства Centenaire.
1 Переписка с Ниродбараном, том 1 с. 138
2 Собрание Стихотворений, V.303
3 Жизнь Божественная, XIX. 1053
4 Очерки о Гите, VIII. 8
5 Савитри,XXVIII. 168
6 Тайна Веды. Х.34
7 Там же, Х.38
8 Там же, Х.37
9 О Себе
10 Тайна Веды, Х.25
11 Гимны Мистическому Огню, XI. 11
12 Человеческий цикл, с. 9-10
13 Тайна Веды, Х.236
14 Синтез Йоги, с.87
15 Тайна Веды, Х.235
16 Мысли и афоризмы, н.84
17 Синтез Йоги, том II, с 482
18 Вспомним Гомера и его “стада Гелиоса”
19 Тайна Веды, Х.10
20 Там же, Х.439.