Мать
Агенда
Том 7
Ноябрь 1966
3 ноября 1966
Хотела бы ты заработать 200,000 долларов?
Что для этого надо сделать?
Надо доказать существование души после смерти.
А! да-да, я знаю — та статья…
«Награда в 200,000 долларов ожидает того на этой земле, кто сможет привести научное доказательство существования души в человеческом теле, которая покидает его после смерти. Так было написано в завещании Джеймса Кида, аризонского разработчика полезных ископаемых, умершего в 1951 г. Если же не будет представлено научного доказательства, тогда деньги перейдут любому исследовательскому учреждению, нацеленному на доказательство существования человеческой души.» [«The Hindu», 26 октября 1966 г.]
Кажется, есть люди, представившие свои аргументы.
Доказательство… они хотят доказательства, научно продемонстрированного. Но, прежде всего, идет ли речь о душе? Ведь они все находятся в ужасной путанице: для них душа может означать что угодно. Хотят ли они получить доказательство существования вечной, бессмертной души, или доказательство продолжения жизни после смерти? Это разные вещи. Жизнь после смерти была доказана в ряде случаев: есть немало случаев, когда люди продолжали свою предшествовавшую жизнь в этой жизни. Была история, связанная с отцом одного семейства: он умер, а затем родился ребенок в соседней семье, и впоследствии он представил невероятно точные детали того, что знал только умерший отец того семейства. Только он знал это. И этот ребенок, как только он начал делать самостоятельные движения, то есть, в возрасте пяти-шести лет, он захотел снова вести свою прежнюю жизнь; он сказал: «Но мои дети ждут меня в этом доме, мне надо заботиться о них!» Это был ребенок, и он говорил: «Мои дети ждут меня там.» И как раз в том доме умер тот отец. И были совершенно точные детали, которые мог знать только умерший; он говорил: «Но я клал это сюда, почему этого здесь нет?». Всевозможные подобные истории. Это относительно недавний случай. Зарегистрировано, по крайней мере, четыре-пять подобных случаев, значит, есть продолжение жизни после смерти. Но что продолжает жить? В случае с этим ребенком речь идет не о душе, это не имеет ничего общего с душой: это существа Витала 118 (витальные ментализированные существа) остаются нетронутыми и, в силу особых обстоятельств, сразу же реинкарнируют. Так что их прежняя жизнь остается еще «довольно свежей». Случай с этим ребенком кажется мне бесспорным с научной точки зрения, поскольку они не могут сказать: «Он чокнулся» или «Это галлюцинация», ведь это ребенок, и он говорит о «своих детях». Есть и другие случаи, столь же убедительные, как и этот (я их больше не помню). Но это ли они хотят знать? Или они хотят знать, есть ли душа и бессмертна ли она и… В сущности, они ничего не знают. Это вопрос, поставленный невежественными людьми. Надо бы начать с того, чтобы сказать им: «Извините! Прежде чем задавать свои вопросы, надо изучить проблему.»
Была еще история с Фордом: он написал нам со Шри Ауробиндо, что собирается к нам приехать, чтобы задать один мучающий его вопрос: «Что происходит после смерти?» Он готов был отблагодарить любого, кто смог бы ему ответить, и кто-то сказал ему: «Да, Шри Ауробиндо может Вам ответить.» Так что Форд оповестил, что собирается к нам приехать, чтобы задать свой вопрос. А затем он умер!
Нет, это вопросы, ставящееся невежественными людьми. Им надо бы для начала изучить суть вопроса, чтобы знать, о чем говорить.
Душа есть. Есть душа, совсем просто являющаяся эманацией… можно назвать это всевышним Сознанием, всевышней Реальностью, всевышней Истиной, не важно, чем угодно, мне все равно — подобными словами. Но, как бы там ни было, душа является эманацией Этого, прямой эманацией. В теле Это облачается в психическое существо. Психическое существо — это существо, постепенно формирующееся в ходе всех жизней. Так что, говорите ли вы о душе, то есть, о психическом существе (которое сначала является эмбрионом, а затем развивается в сознательное и совершенно независимое существо) или же вы говорите просто о жизни индивидуального сознания после смерти? Ведь это совсем другое. Есть доказательства этому; только в этом случае это совершенно витальное сознание низшего порядка, и может так случится, что оно сразу же возвращается в другое тело вследствие некоторого стечения обстоятельств, и возвращается с памятью. Но, согласно опыту тех, кто изучал этот вопрос, только психическое существо в процессе своего развития хранит память о своих прошлых жизнях. Но, что касается материального, чисто физического мира, оно хранит память только о тех МОМЕНТАХ, КОГДА ОНО ПРИНИМАЛО УЧАСТИЕ. Так что, вместо всех этих рассказываемых «историях о прошлых воплощениях» (это вымыслы), есть только вот такие воспоминания [Мать обозначает кончиками пальцев серию «точек» в пространстве], они могут быть более или менее детальными, более или менее полными, но они являются только фрагментарными воспоминаниями МОМЕНТА, когда психическое проявлялось физически. Многие люди имеют подобные воспоминания, но они не знают, что это значит. По большей части они принимают их за «сны» или «фантазии». Те, кто знают (то есть, кто сознает то, что происходит в их физическом сознании), они могут видеть, что это воспоминания.
Практически не поддается счету количество воспоминаний этого рода, которые я имею. Но они не носят тот же характер, что и воспоминания высших сознаний (тогда это не «память»: это нечто вроде видения высших существ 119 ; но это нечто другое). Воспоминания, о которых я говорю, это воспоминания психического существа, они носят другой характер: они носят довольно личный характер, то есть, есть ощущение ЛИЧНОСТИ, которая вспоминает. Тогда как другие — это воспоминания свыше, видения «действующего сознания». А воспоминания психического существа не ментализированы, то есть, к примеру, если в тот момент вас не занимало, во что вы одеты, или каково было окружение, то вы этого и не вспомните. Помнится только то, что происходило, и, особенно, то, что происходило с точки зрения сознания, чувств и внутренних движений.
Обычно это фрагменты — фрагменты жизни — которые были индивидуализированы, и пока в теперешней жизни вы нормально развиваетесь, имея группировку [различных существ] вокруг центрального сознания, все элементы возвращаются, чтобы тоже сгруппироваться. Каждый из этих элементов возвращается со своими воспоминаниями. Например, я имела подобные воспоминания (я имела их сотни), когда была молодой (должно быть, мне было около двадцати), и это не было ночью, но я лежала, отдыхая: вдруг я почувствовала себя сидящей на коне, с грандиозной воинственной силой и ощущением… воли к победе и МОЩИ победы. Я ощущала себя всадником: я видела белого коня, видела свои ноги, бриджи, красный вельветовый костюм. И мой конь скакал галопом. Я не знала, какой была голова или что-то подобное, естественно! И затем: толпа людей, армии, восходящее солнце. И это было таким сильным, ощущение… это было ощущение воли к победе и МОЩИ победы. Это пришло вот так. Затем, какое-то время спустя, я прочла где-то историю о Мюрате (не знаю… это было под Магнетой 120 , я думаю… я больше не помню этого), и я сразу же поняла, что это было начало сражения: у него был внутренний зов к Силе, и тогда произошло отождествление [с Силой Матери], и из-за это я вспомнила это, и это пришло. Если бы я сказала (как говорят теософы): «Я была Мюратом», это было бы глупо. Но это было вернувшееся сознание. Это было таким сильным! Это впечатление держалось довольно долго с ощущением сражения, но, особенно, с ощущением СИЛЫ, делающей вас непобедимым. Это было интересно, поскольку в то время (это было как раз в самом начале: я только начала заниматься этими вещами и наткнулась на «космическое» учение) я была убеждена, что психическое существо женщины всегда реинкарнирует в женщину, а психическое существо мужчины всегда реинкарнирует в мужчину (многие школы учат этому; Теон также верил в это и настаивал на этом). Поэтому это вызвало удивление, ведь это не согласовывалось с тем, что я думала (!). Позже (гораздо позже) я поняла, что все эти догмы были, конечно же, глупостью, но…
Это согласуется с тем, что я в прошлый раз тебе сказала: реинкарнируют, эволюционируют, развиваются, совершенствуются СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ. Скорее так: вот из-за чего пришло то воспоминание. И так со многими воспоминаниями. И я знаю, что будет неправильным принимать за единственное объяснение то, что это «инкарнируют состояния сознания», это было бы ложно — это совершенно ложно — но это способ смотреть на вещи за пределами ощущения маленькой личности; это расширяет сознание: имеешь в себе вещи гораздо более универсальные и гораздо менее ограниченные, чем личные переживания. У людей, ведущих исключительную жизнь, бывают также исключительные моменты, когда они больше не являются маленькой личностью: они являются силой в действии. Вот как.
В сущности, этот вопрос (я прочла этот вопрос, он был где-то опубликован, мне его прочли) поставлен невежественными людьми. Они спрашивают что-то, но они невежественны. Им сначала надо бы изучить предмет и узнать о нем что-то, и тогда они смогли бы понять доказательства, которые можно им дать. Иначе они не поймут.
Мне задали этот вопрос (задал мне кто-то, кто послал мне эту статью с надеждой, что я отвечу), и я сказала: «Нет! Они не готовы для ответа; пусть они сначала поработают над этим, тогда мы ответим.»
Это невежественные люди, которые хотят, чтобы им все разжевали! [Смеясь] Так не пойдет. 121
9 ноября 1966
(Сатпрем читает Матери несколько отрывков из «Саньясина», в частности, ту сцену, где Саньясин стоит спиной к двери храма, потеряв веру как в «духовные небеса», так и в землю, в той форме, в которой он ее любил.)
Этот образ [Саньясина, припертого к бронзовой двери] был таким сильным, ты знаешь!… Всякий раз, когда ты говоришь об этом, ко мне возвращается мое видение 122 . Это было таким сильным! Это был храм — видны были только дверь и стены — и затем еще вершина горы и крутой склон. Затем был узкий проход между храмом и пропастью, и гудящая толпа, поднимающаяся по узкому проходу, а затем…
И всегда, всегда я вижу одно и то же.
Это ДОЛЖНО было существовать, потому что у этого есть интенсивность чего-то физического. 123
В действительности, в первой идее книги была эта девушка, которая должна была умереть, и как раз это спровоцировало волнение среди людей, которые стали преследовать Саньясина. А затем я попробовал представить все без смерти этой девушки.
Да, так лучше. Лучше без преследующей толпы, иначе можно подумать, что это физический страх припер его к стенке, и тогда у этого нет прежней силы.
Это видение было воспоминанием, то есть, чем-то, что существует в «памяти земли». Но нет причины раздувать из этого историю. Лучше бы твоей книги иметь более глубокое основание.
Значит, из-за этого у него возникла реакция против аскетизма?
Из-за того, что он ее потерял. Не физически, но он теряет ее из-за того, что она отказывается. Она говорит: «Но ты теперь Саньясин, так что все кончено.» Он падает со своего неба, чтобы впасть в другую крайность и вести с ней обычную жизнь. И она отвечает «нет», она говорит: «Это не то, это не новая жизнь».
Но не будет ли это выглядеть как страстное стремление к сексуальному наслаждению, нет? Ведь это опустит все на самый низкий уровень. Люди, склонные к дурному, скажут: «Ну конечно, сексуальное желание сильнее духовной жизни».
Смотря как рассказать об этом. Эта женщина… это не женщина, это девушка, почти ребенок. Между ними никогда не было любовной связи; это ребенок двенадцати-тринадцати лет, и есть древняя связь с ней. Они даже никогда не произносили слово «любовь». Есть только потребность быть вместе, потребность в единении. Она чувствует единство между собой и Саньясином, это «быть вместе», и это «быть вместе» не означает «жениться». Но она чувствует единство, единство с ним. 124
А! С общей точки зрения было бы так хорошо, если бы люди поняли, что настоящая любовь не имеет ничего общего с сексуальной связью, витальным притяжением, даже с сентиментальными чувствами, что все это не имеет ничего общего с настоящей любовью. 125 Но люди не понимают. Даже когда они говорят «любовь», они сразу же думают о сексуальном единении, и это опасно, это полностью портит идею.
Я не знаю, я не читала книгу Павитры «О Любви», ты читал? Ясно ли это в его книге?
(Сатпрем делает гримасу)
Не ясно?
Я нахожу что-то ложное в его книге — что-то ложное или ложное выражение.
Ложное?
Согласно ему есть два пути: «внешний путь» и «путь возвращения». Внешний путь — это когда люди удаляются от Господа, живут мирской жизнью, становятся мужьями, женами и т.д. И есть «путь возвращения», это истинный путь, путь возвращения к Господу, и на этом пути все это является препятствием… Так что, для меня, это ложно.
Конечно!
Потому что получается, что «внешний путь» уводит то Господа, а на «пути возвращения» человеческие отношения являются просто препятствием?… Возвращение, это, напротив, когда идешь все время вверх…
Да, и приносишь вниз Божественное.
Точно.
Да, это — возвращение.
Но, для него, возвращение — это когда снова поднимаешься к Господу — а затем?…
Затем конец жизни!
Я был шокирован, когда прочел это. Я хотел сказать ему об этом, но промолчал… [Мать одобряет]. Что касается меня, я всегда видел возвращение как нисходящий путь.
Это нисходит Господь.
Это нисходит Истина. Возвращение — это не восхождение, это не так; восхождение, напротив, это «внешний путь».
Конечно, это «внешний путь», «обычный ход жизни».
Он начался с камня — камня — и очень хорошо видна разница между камнем и растениями, растениями и животными, животными и человеком; видна вся Материя, стремящаяся, стремящаяся и стремящаяся к Господу — это «внешний путь». Так и было с самого начала. Это восходило со всеми своими ошибками, всеми своими путаницами, всей своей ложью, всеми своими искажениями — но восходило ВСЕ. А возвращение — это то, о чем говорится в том послании, которое я собираюсь дать 4.5.67 [4 мая 1967 г.]: «тюрьма, превращающаяся в божественную обитель». 126
В книге, которую я пишу, я как раз показываю, что момент соприкосновения с этим Светом — это поворотная точка; что истина — это не конец высоко вверху — вверху только половина истины.
Да! [смеясь] Это начало конца!
Вся моя книга основывается на этом.
Это очень важно. Ведь первое движение всех людей, которые начинают разочаровываться жизнью — это уйти, у всех них. Я получаю вагоны писем: как только они разочарованы жизнью, как только жизнь перестает быть чем-то чудесным: «О! довольно! я хочу уйти, я хочу уйти.» Да, таково первое движение: вы поднимаетесь вверх, но делаете это для того, чтобы спуститься и изменить вещи ЗДЕСЬ — не для того, чтобы упразднить их, а чтобы изменить их.
Будда представлял крайнюю точку упразднения. Он доводил упразднение до максимума. Очень хорошо, но… Это достигается в тот момент, когда достигаешь верха, видения свыше. Но надо спуститься.
Они не понимают, они еще вверху, все они.
Да, об этом я и говорю. Вся его книга такова: «обычный внешний путь» уводит от Господа, а «путь возвращения» — это восхождение к Господу. [Обращаясь к Суджате:] Ведь так в его книге?
(Суджата:) Эта книга… я не знаю, она показалась мне несколько странной.
Возвращение к Божественному, да, это Нирвана.
Единственно, как только вы приходите туда и вступаете в контакт с Божественным, он говорит вам: «Иди вниз! Не оставайся здесь, это не твое место!»
Но, ты знаешь, я отчаянно борюсь со всеми, кто постигает духовную жизнь как… фрр! вы уходите. Это только начало. Я всегда отвечаю историей Будды: когда он был готов войти в Нирвану, он вдруг осознал, что земля должна измениться… и он остался.
Помню, однажды, это было с Мадам Дэвид-Нил. Это очень интересно. Она пришла, чтобы прочесть лекцию (я не знала ее, там я с ней и познакомилась), думаю, это было в Теософском Обществе (я не помню). Я сидела на этой лекции, и, в то время, как она говорила, я увидела Будду — я ясно его видела: не над ее головой, а чуть сбоку. Он присутствовал. После лекции ей меня представили (я не знала, что за женщиной она была), и я ей сказала: «О! Мадам, в то время, как вы говорили, я видела здесь Будду.» Она ответила мне [разгневанным тоном]: «Это невозможно! Будда находится в Нирване!» [Мать смеется]. О! так что…
Но он действительно был там, что бы она ни думала!
Это вот что: уход.
Я не понимаю, почему Павитра написал это, ведь он находится здесь.
Нет, я очень хорошо понимаю ход его мыслей: он смотрит на все со слишком близкого расстояния, мой мальчик! Он видит, что все усилие земли должно быть направлено к Божественному, к единению с Божественным; он видит… (как сказать?) то, что предшествует, и слишком близко, не на достаточном удалении. Так что, для него, путь возвращения — это возвращение к Божественному.
Но если ему сказать: «Это упразднение, Нирвана», он ответит: «Нет, совсем нет!» Только он не видит это.
В сущности, это тройное движение: творение, бывшее «бегством от Божественного» (согласно обычному представлению, которое говорит, что творение «пало», что оно «удалилось» от Божественного, и люди «удалились» от Божественного); это было первым движением. Но это из-за того, что он смотрит со слишком близкого расстояния; он не видит, что Божественный погружен до самых глубин Несознательного (и вопрос такой: почему Он погружен до самых глубин Несознательного?… Это еще предстоит «выяснить» [Мать смеется], еще не известно, как объяснить это: все говорят по-разному). Он дошел до самых глубин (что касается меня, я думаю, что знаю, почему это так, но оставим это на потом). Он погружен до самых глубин Несознательного: до камня [Мать делает незыблемый жест, до самых глубин], до минерала; минерал уже являет собой начало пробуждения сознания… Единственно, надо видеть в целом, чтобы понять, что это есть восхождение. Если смотреть на человеческую жизнь, как она есть, возникает впечатление, что люди потерялись в «падении», но это результат Разума; Разуму надо пройти через все переживания, дойти до самого конца, чтобы понять все и снова привести все к восхождению. Что касается растений, это действительно восхождение. Так что, согласно этому видению, есть три движения. Но если видеть все вместе, есть только два движения: первое движение — нисхождение Господа в Несознательное (пока что ничего нельзя сказать об этом; когда мы выйдем из этого, мы сможем сказать); второе движение (и первое, которое мы можем постичь) — это медленное-медленное, через всевозможные опыты, даже через самые полные ментальные отрицания Божественного, восхождение к Божественному. И затем, когда мы поднялись… [Мать делает жест нисхождения] «Приди, приди сюда: преврати эту тюрьму в обитель Божественного.»
Это будет очень хорошее послание к 4.5.67.
Четверка означает манифестацию. Пятерка – силу. Шестерка – творение. Семерка – реализацию. Четыре цифры, чудесно идущие друг за другом. Вот реализация (вы хотите реализации?), вот реализация: тюрьма, превращенная в обитель Всевышнего. Люди говорят: «Ничего не поделаешь с этой землей, она пропащая…» Вот! будет прекрасно. 127
*
* *
Если бы человек не думал, что это было «падение», у него никогда бы не нашлось воли подняться снова. Ему надо думать, что это падение — но это не падение, это… нечто иное, что я сейчас раскрываю. 128
*
* *
(Чуть позже, переводя на французский язык «послание» от 4.5.67, Мать останавливается на слове, перевод которого не приходит к ней.)
…Я не думаю ни о чем — о! ты знаешь, это благодать, мой мальчик! Я никогда не думаю ни о чем! Я вот так [жест неподвижного созерцания, обращенного к высотам]. Единственное, что формулируется на словах: «Господи, Ты… что Ты хочешь, что Ты знаешь, что Ты делаешь, есть только Ты.» Вот так [тот же жест неподвижности]. И затем вдруг, не думая об этом, не ища этого, пуф! капля света — ах!
Это удобно. 129
12 ноября 1966
Вчера была пуджа Кали 130 , и я могла бы сказать по-английски: «Она не говорит напрямик.» После полудня она выразила… [смеясь] свою «точку зрения на вещи».
Она была недовольна?
[Мать кивает головой]. И это было забавно, потому что это было не только здесь, это касалось не только земли, но это было недовольство способом действия сил Природы… Ирония: вчера я получила телеграмму — S.O.S из Бихара: у них нет питьевой воды, они находятся в ужасном состоянии засухи и бедствия, и они просят о помощи. И, в то же время, здесь поднялся уровень воды, грозя наводнением! Смехотворная ирония. Тогда она стала выражать свою «точку зрения». Она говорила довольно забавные вещи (это было после полудня).
А затем, когда она ушла, я стала смеяться и сказала: «Не беспокойтесь! Я же смеюсь!» [Мать смеется]. Тогда на сердцах отлегло.
Что она сказала?
Она разгневалась, она сказала мне: беспорядок, бессвязность, нехватка организации и т.д.
Что нужно сделать в мире, чтобы навести немного порядка?
В этом весь вопрос… Нет, она сказала об этом по-другому: «Что должно произойти с ВАМИ, люди, чтобы вы стали хотеть быть сознательными? Сколько вам нужно…» [жест удара молотом].
Как бы там ни было…
Но я нашла это особенно ироничным: утром мне сказали: «Снова начинается наводнение, вода поднимается», а затем пришла телеграмма: «Мы умираем от жажды, все высушено»!
Это довольно символично.
Да, беспорядок — потеря равновесия.
15 ноября 1966
…Я совершенно отсутствую.
Устала?
Нет, совсем ушла [жест вверх]. Я отдаю себе отчет, что совершенно бесполезно хотеть чего-либо, устанавливать что-либо: ты видишь, который сейчас час, 10.45. Я сдалась. Я только робот, пригодный для подписания бумаг, это все. Хочу я или не хочу… Уже давно «я» не хочу, но, как бы там ни было, выражать физическую необходимость… бесполезно.
Я действительно ушла.
Не уходи!
О! это ничего не значит. Это [Мать указывает на свое тело] всегда здесь! 131
Нет, одно за другим, одно за другим, во всех областях: я вижу что должно быть и что истинно, но все-все способствует тому, чтобы было иначе, так что… [тот же жест ухода вверх]. Я не хочу портить себе кровь! — я отхожу. Я снова становлюсь Свидетелем.
Они действительно не понимают Милости.
Я думаю, что никто не может понять это!
Послушай, как раз этим утром я получила записку с вопросом: «Почему не действует Истина?» Мой ответ, сейчас я его тебе прочту… всегда одинаков (это в продолжении переписки):
«…Очевидно, что решение лежит в Истине.»
Тогда из-за чего же происходит задержка?
«Из-за того, что Истина крайне разрушительна по отношению ко Лжи и дурной воле; если бы Она сразу же воздействовала на мир, каким он сейчас является, то мало бы что осталось… Она терпеливо подготавливает свое появление.»
Это верно, я чувствую это: сопротивление столь ТОТАЛЬНОЕ, что пойди Это вот так [жест нисхождения на землю], ничего бы не осталось!
Но, естественное, Это активно с теми, кто находится на верной стороне.
(Мать дает
Сатпрему цветы)
Ты не понимаешь Милости?… Погоди, когда-нибудь ты поймешь.
Это не так, что я не понимаю, но я имею в виду, что «люди вообще» не понимают.
«Люди вообще»!… [Мать смеется] Мой мальчик, я буду очень грубой: им на это наплевать!
Я имею в виду милость твоего присутствия здесь.
О-о! [Мать смеется] А на это им еще больше наплевать! 132
(молчание)
Есть очень сильное — очень сильное — ощущение Могущества… что это нисходящее Могущество такое грандиозное в сравнении с… о! каким маленьким, скудным, без силы, без великодушия, без широты кажется все по сравнению с этим. Ты знаешь, я вижусь со значительным числом людей, и время от времени падает нечто вроде совсем маленького луча или капли Этого, и тогда человек начинает трепетать! Не зная, почему, он начинает трепетать. Так что?…
И это происходит все время.
Только с детьми не так. Они такие невинные! Маленькая Аша приходит каждое утро (это она так решила, я не говорила «нет»! она сказала: «я буду приходить»), она приходит каждое утро. Сначала она обычно делала «пранам», но серьезный «пранам»: она оставалась, водя своей головой по моим ногам! Но теперь она нашла кое-что другое: она приходит, никому ничего не говорит, смотрит на людей в комнате, а затем, когда видит, что все чем-то заняты, она ныряет под стол [Матери], хватает мою руку и начинает играть с ней: целует ее, поворачивает, тянет. И когда она кончила с одной стороной, она принимается за другую!… И с такой радостью и доверием, так радостно, так доверительно: «О! как это забавно!».
Это мило.
Дети таковы.
Другие, когда входят, сразу же начинают орать. Они входят, но не могут: они не могут, они не хотят, они впадают в какое-то неистовство (таких очень мало).
Но они очень спонтанные. Те, кто живут здесь, они входят, припадают к моим ногам, поворачиваются, вращаются, не хотят уходить!
Вспоминаю кое-какие случаи, произошедшие очень давно (в самом начале, по крайней мере, за два года перед тем, как в первый раз приехать сюда). Я не знала Шри Ауробиндо, но я знала «Космическое» и изучала, серьезно работала над оккультизмом (я еще не знала и Теона). Я была погружена в собственные переживания Это было в Париже. Я ездила автобусом или метро, и были люди (такое случалось не раз), например, одна женщина с ребенком: ребенок вдруг резко оставил свою маму (это были дети трех-четырех лет, только что начавшие ходить) и подошел ко мне (такое было несколько раз). Я же просто находилась в медитации, не обращая внимания ни на что и ни на кого; вдруг ребенок отцепился от своей мамы, пришел, пуф! и прижался ко мне вот так, цепляясь за мои колени. Тогда мама сказала «извините», думая [смеясь], что это очень бестактно! Но я ответила: «Нет, все в порядке!»
Помню, такое происходило несколько раз. И у меня было впечатление, что когда я была спокойной, было что-то (это было совсем не человеческое), что спокойно действовало через меня (я даже не замечала этого) и делало это. Это впечатление было очень ясным. В то время я даже проделывала опыты. Например, однажды в автобусе ехал человек, который корчился и плакал; было видно, что он очень несчастен. Тогда, не двигаясь, не делая ничего, я увидела эту «Силу», идущую к этому человеку, и постепенно его лицо расслабилось, все успокоилось, и он затих. Такое тоже было несколько раз. И так я узнала… Ведь в то время я не очень-то еще была осведомлена; я всегда чувствовала Мощь там вверху, но я не знала, что это было — была «Сила», которая приходила вот так и спокойно действовала. А сейчас то же самое, только полностью сознательно; то же самое: что-то, что завладевает телом. Тело участвует (то есть, оно вовсе не чувствует, что оно «действует», оно почти не ощущает себя), оно только сознает… о! вибрацию такую теплую, такую сладкую, и в то же время такую у-жас-но мощную! Она приходит вот так, и телу не нужно ни хотеть, ни пытаться, ни что-либо еще: оно не думает, не ищет, не шевелится [Мать делает жест купания полностью в Господе]: это спонтанно и естественно.
И иногда, когда тело устало или когда что-то не вполне в порядке или… (это всегда приходит от контакта со внешним миром; потом я вижу, я знаю, что было тому причиной; но в тот момент это просто недомогание или расстройство), тогда, в этот момент, о! это в точности доверительный уход ребенка в… нечто… что есть повсюду, вокруг него, внутри него, здесь, вот так [жест окружения]. И стремление тела, это только: «Чтобы существовало только Это.» Все остальное… уф! это совсем ничего, нагромождение. «Чтобы существовало только Это… Если бы существовало только Это, сколь чудесным был бы мир!»
Вот как это ощущается. Все остальное — либо утомительное, либо глубоко смехотворное. О, часто это такое смехотворное! И, во всяком случае, такое скудное, такое сухое, как плохое представление. И то, что становится довольно комичным, действительно забавным, комичным, это… [Мать раздувает щеки] когда раздувается эго! О! налицо… раздувающиеся эго, которые приходят и говорят: «Я хочу это, не хочу того, я решил…» О! это, мой мальчик, это big fun [большая комедия]! И они нисколько не видят, что являются марионетками. 133
*
* *
Чуть позже
Не прошлой, а позапрошлой ночью, я опять провела всю ночь со Шри Ауробиндо, по крайней мере, четыре часа, в тонком физическом мире. У него там довольно красивый дом! Он великолепен! Великолепен. Он не текучий: дом очень конкретный, и все же он не фиксирован! Он обладает пластичностью, приспосабливаясь ко всем потребностям. Это действительно интересно.
Но это еще период подготовки и адаптации: это не окончательно. Дом не окончателен: есть эксперименты, пробы. Он чрезвычайно пластичный, это период формирования, как если бы это готовилось к манифестации или, скорее, как если бы это «училось» тому, что должно быть. Это очень интересно.
19 ноября 1966
(Мать протягивает Сатпрему маленькую розовую розу:)
Знаешь, что это такое?
Нет, Мать.
Я подозревала!
Что это?
Это настоящая нежность: нежность Божественного. Люди не знают, они всегда думают о чем-то человеческом. Но это не человеческое… [Мать закрывает глаза и остается в концентрации]… Это чрезвычайно светлое, розовое, немного золотое… всегда улыбающееся… Это очень особенное ощущение. [После долгого молчания] Все как прекрасная розовая роза — красивая роза. Лучше чем это, гораздо лучше… (как сказать?) Не может быть трудностей — их нет [когда находишься в этой Нежности]. Это сторона жизни («жизни», я имею в виду Манифестацию), являющаяся всем: красотой, улыбкой, миром и светом — спонтанно, без усилия, и невозможно, чтобы было иначе. Это очень особенно. И это очень высоко, очень высоко… И все же, время от времени, я вижу каплю этого здесь. Первый раз, когда я увидела это… [Мать качается на ногах]. Мне надо сесть, а то я готова унестись!
[Мать садится и продолжает говорить] Это может быть реализовано только в мире без эгоизма. Иными словами, только когда кончится все действие индивидуализации, и больше не будет нужен этот элемент эгоизма, тогда «это» сможет полностью проявиться.
Можно было бы назвать это «сладостью Любви», но слово «сладость» немного слащавое. Это гораздо лучше, чем сладость. Это без трудностей: не происходит трудностей, она не знает трудностей, она их полностью игнорирует — их нет, они не существуют. Так что, когда это проявляется, нет трудностей. И тогда, естественно, это не может оставаться здесь, потому что… потому что еще есть трудности!
Как бы там ни было… 134
*
* *
Чуть позже
Дошел ли до вас один из новых слухов, кружащихся сейчас в Ашраме?… Говорят, что я якобы сказала, что Махешвари 135 манифестировала в золотом свете и пришел Шри Ауробиндо (откуда пришел, неизвестно!) и сказал, что мир не готов и что из-за этого происходят катастрофы и циклоны — вы не слышали этой болтовни? Как бы там ни было, я опровергла все это. Прежде всего я сказала: «Откуда мог придти Шри Ауробиндо? Он всегда здесь, так что ему не нужно приходить!»
Эта болтовня не имеет значения, за исключением того, что люди были взволнованы: они ожидали конца света! Мол, раз Шри Ауробиндо сказал: «Мир не готов», это означает конец всему!
Как бы там ни было, вчера (думаю, это отклик на эту болтовню о Махешвари и Шри Ауробиндо, говорящем, что мир не готов) я написала кое-что по-французски, но это было сделано под давлением сознания Шри Ауробиндо. Он сказал [Мать берет записку и читает]:
«По человеческим законам виновный должен быть наказан. Но есть и более императивный закон, чем человеческий закон: это закон Божественного, закон сострадания и милосердия. И благодаря этому закону мир может продолжать свое существование и развиваться…»
Это видение было таким ясным. Это видение такое ясное… Если строго придерживаться этого закона, что виновный должен быть наказан, тогда, постепенно, по мере развития вещей, все должно быть наказано! [Мать смеется] Не осталось бы ничего! Так что Шри Ауробиндо сказал:
«Благодаря этому закону мир может продолжать свое существование и развиваться к Истине и Любви.»
Виновный должен быть наказан!… Всегда эта идея; у людей всегда эта идея: виновный должен быть наказан — но куда это ведет??
(молчание)
Я написала еще кое-что. Я говорила тебе, что Кали приходила в день своей пуджи и была недовольна. Так что я написала [Мать берет другую запись и читает]:
«Они знают, что не надо делать
Они знают, что надо делать
Они знают, как это делать
Они знают все!…
И все же, из всех факторов, именно ментальная надменность более всего неблагоприятна для действия божественной Милости.»
Эта запись, ты знаешь, это было чисто и просто вопросом вибраций; это была вибрация ментальной надменности (это воспринимаемо, ясно, совершенно ясно). Она пришла и заняла все место… [Мать делает жест раздувания], она заняла много места!… Она заняла все место, и затем, это спокойное Действие, такое… без шума, без грохота, без претензий, без всего такого; оно идет вот так [жест невозмутимого нисхождения], с совершенной простотой — и оно было совершенно блокировано, не могло пройти! Тогда я написала эту заметку.
«Они знают, что не надо делать
Они знают, что надо делать
Они знают все!…»
Это был результат действия Кали. И это переживания было очень сильным (это материальное переживание, здесь; не где-то далеко: здесь), и как только я это сказала, что-то прояснилось. Словно было нечто вроде абсолютной необходимости сказать это. И что-то прояснилось. 136
Надо также сказать, что с тех пор, как финансовые дела стали не блестящими, до меня «доходило» много чего… Есть большие трудности. Я вынуждена говорить людям, что я не могу платить, и они не должны тратить деньги без необходимости, и, с другой стороны, я смотрю, в чем препятствие… Ведь сила приводить деньги остается такой, как и была (и она значительна); следовательно, не должно быть трудностей. Так что я написала эту записку, ведь я ясно вижу, что в мыслях люди говорят: «О! надо делать это, о! не надо делать то, о! если Мать делает это, о! если она не делает то…» Некоторые люди осмеливаются говорить это вслух, другие — нет, но они так думают — очень немного тех, кто так не думает. И еще меньше тех, кто сам себе говорит: «Лучше мне не беспокоиться об этом, поскольку я ничего в этом не понимаю.» Так что было так, словно меня заставили взять карандаш и написать: «Они знают, что надо делать, они знают…» [Мать делает жест вдалбливания в головы]. И это принесло много блага.
Говорила ли я тебе, что в Бихаре в тот же вечер начался дождь?… Я узнала, как все произошло. Р пролетал на самолете над Бихаром и видел пустыню, опустошение: сухо, сухо, сухо, ничто не растет, растрескавшаяся земля; и тогда он вспомнил о кое-каких опытах здесь. 137 Когда он прилетел в аэропорт, он был официально принят и сказал: «Я хотел бы встретиться с премьер-министром в частном порядке, с глазу на глаз.» Он встретился с ним и рассказал об опыте, который он имел и свидетелем которому он был здесь [в Пондишери]. Затем он предложил: «Почему бы Вам не попросить Мать?» А тот ему спонтанно ответил: «Было бы лучше, если бы Вы сами попросили ее за нас!» Тогда он и послал свою телеграмму. И в тот же вечер пошел дождь. Он написал по этому поводу: «Этот первый дождь был для меня как божественный нектар.» И он сообщил, что люди там были совершенно доверительные и находились в наилучшем расположении. И он увидел связь между этими засухами, этими природными катастрофами, и силами, препятствующими поступлению денег; он увидел, что их затронул этот опыт неожиданного дождя. Например, в то же время (один-два дня спустя), он повстречал людей, не очень-то богатых людей (муж занимал хорошее положение, но они не были богаты: у них была семья, дети), и, не известно по какой причине, глава семейства получил 10,000 рупий в качестве компенсации от правительства. И тогда совершенно спонтанно и естественно они пошли к Р и сказали ему: «Передайте эти деньги Матери.» Он спросил даму: «Но почему вы отдаете все это?» Она спонтанно ответила: «Но что мне делать с этими деньгами? Они мне не нужны.» Это и есть истинная позиция. Так что все это заставило думать Р, что что-то находится в движении.
И эта вчерашняя записка показала мне указание и ключ (я имею в виду «внутренне», в универсальных позициях); все это было ясно видно: люди всегда думают, что виновный должен быть наказан, что это средство выхода из трудностей, но настоящее средство — это сострадание и милосердие. Это не так, что в своем неведении вы не знаете, какое движение истинное, а какое ложное, но это СПОНТАННОЕ милосердие, без усилия — и всегда. Было очень ясное видение того, как возможен прогресс — если бы ошибка всегда наказывалась, не было бы никого, кто смог бы прогрессировать!
Таков итог.
Ты знаешь, я скоро получу деньги!
О, ты богатый человек!
Но как это вышло? Ты мне уже говорил об этом… Когда ты узнал об этом?
Пять-шесть дней тому назад.
Ты мне «сказал» об этом перед тем, как пришел в прошлый раз.
Я не говорил тебе об этом, поскольку ждал, когда придут деньги.
Нет, но тебе и не нужно ничего мне говорить! [Мать смеется] Вот как сейчас. Это очень интересно. Я видела это: все так и приходит. Как объяснить это?… Это не слова, не мысли, это что-то совершенно конкретное, что приходит словно на экран. И этот экран находится внутри моего сознания: это не снаружи, а внутри моего сознания, и все проецируется на этот экран; и это не слова, не мысли, не чувства, это… «нечто». Но я знаю. И это приходит вовсе не объективным образом, то есть, это не так, как если бы кто-то мне сказал: «Сатпрем скоро получит свою пенсию», вовсе нет: это «движение жизни», в котором перемешивается Сатпрем, пенсия, правительство, все это [Мать вращает одну руку в другой в знак движущегося переплетения]. Это живет, обретает форму, и затем я себе говорю: «Смотри-ка!».
Если бы я была в поверхностном сознании, я спросила бы себя: «Почему я думаю об этом?». Но я не «думаю», и это не мышление… [тот же движущийся жест]… это самоорганизующаяся жизнь.
Это очень интересно. Мне надо научиться точно получать вещи. Я их не объективизирую, конечно же (то есть, я не помещаю их на другой экран, где они стали бы объективным знанием), я совсем не делаю так, так что я не могу быть пророком —иначе, каким бы пророком я была!… Начиная с самых маленьких вещей и заканчивая самыми большими: циклонами, землетрясениями, революциями, все это, а затем все малейшие вещи, все мельчайшие вещи, еще гораздо более маленькие, чем «пенсия», совсем маленькие обстоятельства жизни, или что-то, что собирается придти, как подарок, который мне отправили или… все маленькие вещи, совсем маленькие, кажущиеся не имеющими никакого значения — все представляется с одинаковой ценностью! Нет ни «большого», ни «маленького», ни «важного», ни «неважного». И все время так!
Вчера множество вещей приходили таким образом, когда я гуляла после полудня. Затем, после ходьбы, в течение пяти-десяти минут я оставалась неподвижной, спокойной, а вещи все приходили и приходили. Тогда я сказала Господу: «Не могу ли я побыть пять минут спокойно с Тобой!» [Мать смеется]. Если бы ты знал эту атмосферу, этот свет смеха, и такого чудесного смеха — такого чудесного… действительно милосердного, понимающего и нежного, о!… И я сказала себе [смеясь]: «Действительно, я дура!»
Это становится действительно интересной жизнью.
И привычка постоянно жаловаться на трудности, о! каким ничтожным, бесполезным кажется все это — трата времени. Мы тратим свое время, протестуя против того, чего не должно быть — не надо об этом думать! Надо только оставлять это вне сознания, вот и все! Надо, чтобы это было вне сознания; когда мы сможем иметь чисто светлое сознание, это совершенно гармоничное, светлое, благосклонное сознание и… в сущности, свободное от всего, что мы тянем с собой из прошлого.
Это так: сила освободить себя от прошлого, не тянуть его вслед за собой — внезапно появиться в свете и… остаться там.
*
* *
(Чуть позже, Мать снова смотрит на свои записи, прежде чем разложить их, и громко читает отрывок из одной из них:)
«…самое неблагоприятное для действия божественной Милости.» 138 Есть слова, точно выражающие вибрацию. Это еще одно переживание: есть слово, которое точно передает вибрацию, и есть другие слова, производящие какой-то расплывчатый и неопределенный эффект. Некоторые слова точно соединяются: «неблагоприятное для действия божественной Милости…»
*
* *
(Затем Мать переходит к переводу отрывка из «Савитри». Любопытно отметить, что тем же утром, перед встречей с Матерью, Сатпрем смотрел на этот отрывок и думал о двух различных вариантах перевода одного и того же слова.)
Когда тьма углубится, сжимая грудь земли
И телесный ум человека станет единственной лампой,
Как у вора в ночи будет скрытая поступь того,
Кто НЕЗАМЕТНО войдет в его дом… 139
Вот еще пример: «Кто НЕЗАМЕТНО войдет в его дом.» Этим утром это пришло на «экран» (приходит так много всего, что невозможно вспомнить, но это не интересно), и когда пришло слово «незаметно», я сказала себе: «Да, так лучше» [Сатпрем думал о варианте: «тайком»].
Это любопытно. Это почти… (если было бы время вспомнить точно), это почти что «заблаговременная память».
Это любопытно.
*
* *
Несколькими строчками ниже,
Мать колеблется между двумя вариантами:
And Earth [shall] grow unexpectedly divine.
[Перевод на французский:]
Et sans s’y attendre, la Terre deviendra divine.
[Перевод на русский:]
И Земля неожиданно станет божественной.
Это опять вопрос качества вибрации: «Sans s’y attendre» [«не ожидая этого»] полнее — более полное, более золотое. Другой вариант перевода: «D’une facon inattendue» [«неожиданным образом»] несколько холодный и сухой.
«И Земля неожиданно станет божественной…»
23 ноября 1966
После чтения отрывка
спора со Смертью:
Если есть Бог, ему нет дела до мира;
На все он смотрит спокойным безразличным взглядом,
Он обрек все сердца на печаль и желание,
Он связал всю жизнь своими неумолимыми законами;
Он не отвечает на невежественный голос молитвы.
Он вечный, тогда как внизу упорно трудятся века,
Недвижимый, не затрагиваемый ничем, что он сотворил,
Он взирает как на ничтожные детали среди звезд
На агонию животных и человеческий рок:
Неизмеримо мудрый, он превосходит твое мышление;
Его уединенной радости не нужна твоя любовь. 140
Да, но нам нужна его радость.
Все это мне было сказано этим утром. Причем абсолютно то же самое (другими словами, но совершенно то же самое), и не «сказано»: прожито, как если бы мне показали вещь, чтобы я почувствовала ее. И я сказала: «Зачем? У чему это испытание? Какой от него толк?». Это мое тело сказало: «Какой от него толк?». Тогда это прекратилось.
Я сказала: «Зачем? Что все это значит?» Я не перечила, не спорила, только «Какой от этого толк?» [Мать делает жест, как если бы она разметала пыль].
Ты знаешь, сознание этого тела заставляют проходить какую-то стремительную дисциплину, галопом — каждая минута на счету.
Но оно хорошо ведет себя, ничего не могу сказать. 141
Посмотрим, как оно будет держаться (в этом все дело!).
Так что этот Господин [Смерть] сказал бы: «Ты видишь! Вот, ты видишь: вот жалость, которая припасена для тебя!» Но я отвечаю: «Мне не нужна жалось… [Смеясь] Это не то, чего я хочу: я хочу победы.»
Но это интересно.
О! если бы ты знал, что за люди приходят!… В последнюю минуту люди приходят и говорят мне: «Я только что прибыл, хочу Вас видеть.» Хорошо, я говорю: «Хорошо.» Мы растянем день! [Мать смеется].
А! До свидания, дети мои, оставайтесь очень спокойными у себя дома. Очень спокойными. Достаточно одного, кто «тяжело трудится»! Я действительно хотела бы, чтобы было так, я сожалею, что кому-то необходимо заболеть 142 , но почему?… О! я знаю, почему, но… Жаль.
Это Милость учит свой урок. Она усваивает, что Она еще не та, кем Она должна быть… Ты понимаешь, всегда есть два способа смотреть на вещи; можно сказать «Мир еще не готов» и смотреть на это с улыбкой (этот способ очень… как сказать?… его можно назвать эгоистическим), а можно сказать и по-другому: «Это я еще не способна. Если бы я действительно была способна, не было бы нужно ничего этого [заболеваний, катастроф и т.д.], все делалось бы в гармоничном ритме.»
Можно было бы сказать: «Божественный учит свой урок.» [Смеясь] У него есть все, чтобы учиться! Когда Он усвоит свой урок, мир будет таким, каким и должен быть, вот и все.
Почему бы и нет? Можно было бы сказать и так: одно столь же верно, как и другое.
26 ноября 1966
(Мать выглядит очень уставшей. Этим утром она ничего не ела и никого не принимала. Когда пришел Сатпрем, она дала ему цветы и суповые пакетики, присланные из Израиля:)
Но это ты не ешь!
[Смеясь] Мне не хочется. Все же эти супы — единственное, что я принимаю… Но, ты понимаешь, я не делаю упражнений, я не двигаюсь весь день, так что для мне действительно не нужно усиленное питание!
Но телу все же надо пытаться, не так ли?
Я не знаю 143 … Ведь нападения чудовищно множатся и, например, вчера я нашла только одно решение — оставаться спокойной: ничего не принимать, ничего не говорить, вообще не двигаться, пока это происходит. Тогда все в порядке. Как только я не двигаюсь, не ем, не действую, все в порядке.
Прошло довольно много времени со времени последнего нападения. Я говорила тебе несколько раз, что я могла сопротивляться нападению, но на этот раз, этим утром было чудовищно. Это было чудовищно. Словно этот Господин [Смерть] пытался вырвать все с корнем. Так что я сопротивлялась и сопротивлялась, затем вдруг… это не могло больше идти, я должна была лечь и оставаться спокойной. И, кроме того, не есть — я не хотела есть. Я могу есть только тогда, когда все в порядке.
Как только есть неподвижность и созерцательность, все в порядке.
(молчание)
Нет, это настойчивость (та же самая настойчивость, что и у этого Господина, во всяком случае), настояние на невозможности, и она дает такие очевидные доказательства… Конечно, внутри ничего не шевелится и улыбается — не движется — но тело… это вводит его в ужасное напряжение. Ведь тело очень хорошо сознает свою немощь (оно не может похвастаться, что трансформируется), оно очень хорошо сознает, что находится в миллионах километров от своей трансформации. Так что… так что не трудно убедить его. Труднее дать ему уверенность, что будет по-другому. Оно даже не очень-то понимает, как это может быть по-другому. И, кроме того, приходят все другие верования, все другие так называемые откровения, «небеса» и т.д. Все Христианство и весь Ислам очень легко решили эту проблему: «О! нет, здесь никогда не будет хорошо, но там может быть совершенно.» Здесь не о чем говорить. И есть весь этот Нирванизм и Буддизм: «Мир является ошибкой и должен исчезнуть.» Так что все это приходит волнами, и тело чувствует себя очень… ты понимаешь, оно хотело бы иметь уверенность в своей возможности. Такое не часто происходит с ним. Но нападение было слишком сильным; оно шло одновременно отовсюду и было таким сильным: «Эту Материю невозможно трансформировать.» Так что тело боролось, боролось и боролось, а затем вдруг было вынуждено лечь. Но как только оно легло и полностью оставило все, наступил Мир и Покой, и такой сильный — такой сильный, могучий. Тогда все в порядке.
Это пришло со множеством внушений (это не внушения, а формации), враждебных формаций дезорганизации; например, как та формация, которую получил С [один из помощников Матери, который совсем недавно заболел]. Я была предупреждена за два дня до этого, и я пыталась сделать самое лучшее: я не смогла — я не смогла, тело не устояло. Так что теперь это становится исключительным (сам доктор говорил, что нет причины, чтобы это длилось вот так), это становится нескончаемым, потому что тело уступило. Так что теперь нужно все это медленно отвоевывать. И это приходит ко всем людям, ко всем обстоятельствам — не ко мне, никогда не приходит ко мне, потому что на меня это не воздействует; если приходит внушение, я говорю: «Ну и что! мне все равно.» Так что со мной и не пытаются, это бесполезно. Но это приходит ко всем людям, чтобы дезорганизовать всех и каждого, одного за другим. И этим утром была полная дезорганизация всего за раз. Я сопротивлялась, сопротивлялась и сопротивлялась, а затем вдруг что-то… [Мать делает жест]. Так что тело сказало: «хорошо».
Если я остаюсь спокойной, все прекрасно. Я пропустила прием пищи. Доктор не доволен, но [смеясь], мне это доставляет удовольствие! Питание — это работа (и много работы).
В этом году такое в первый раз произошло со мной. Раньше такое происходило довольно часто, но в этом году — в первый раз; это доказывает, что все же идет улучшение… О! но это так ужасно, люди не представляют, что это такое! Это завладевает всем миром, всеми людьми, всеми обстоятельствами, всем, и затем это обретает форму дезинтеграции — совсем как этот Господин (думаю, что это он!), точно так. Но это не носит поэтической формы [Савитри], это не поэзия: это отражает всю скудность жизни. И очень настаивает на этом. В последние дни это очень настаивало на этом; я сказала себе: «Ты видишь, все, что написано и сказано, это все относится к области красоты, гармонии и величия, и, как бы там ни было, проблема ставится достойно; тогда как только она становится совершенно практической, материальной, то это так мелко, так сказать, так скудно, так узко, так уродливо!…». Такое доказательство. Когда вы выходите из этого, все прекрасно, вы можете сталкиваться с любыми проблемами, но когда вы спускаетесь туда, это такое уродливое, такое мелочное, такое скудное… Мы такие рабы наших нужд, о!… Держишься час, два часа, а потом… И это верно, физическая жизнь безобразна — не везде, но как бы там ни было… Я всегда думаю о растениях и цветах: вот это действительно мило, свободно от этого; но человеческая жизнь такая мерзкая, с такими грубыми императивными нуждами — она такая мерзкая… Только когда вы начинаете жить в чуть более высоком видении, вы становитесь свободными от этого; во всех Писаниях очень мало людей принимали мерзость жизни. И на этом настаивает этот Господин. Я сказала: «хорошо». Ответ тела очень прост: «Конечно, мы не держимся за то, чтобы жизнь продолжалась, как сейчас.» Тело не находит ее очень-то милой. Но мы постигаем жизнь — объективную, как наша материальная жизнь, которая не будет иметь всех этих мерзких нужд, будет более гармоничной и более спокойной, это то, чего мы хотим. Но он [Господь] говорит, что это невозможно — нам же «сказано», что это не только возможно, но и определенно. Из-за этого и сражение.
Затем выдвигается большой аргумент: «Да-да, когда-то это будет, но когда?… Пока что вы находитесь во всем этом, и вы прекрасно видите, что это не может измениться. Так и будет продолжаться. Да, через тысячелетия, это будет.» Это последний аргумент; он больше не отвергает эту возможность, он говорит: «Хорошо, поскольку вы ухватили что-то, вы надеетесь реализовать это сейчас, но это ребячество.»
Тогда тело говорит самому себе: «Но, конечно, я принимаю это, я полностью принимаю это! Но не этого я хочу; я не хочу того или этого: я хочу просто того, что хочет Господь, ничего другого — будет то, что Он решил. Когда Он скажет, что это кончено, это будет кончено; если Он говорит продолжать, это будет продолжаться.» Но тогда, поскольку Господин не хочет уступать, это заходит со всех сторон: от того или этого человека, от той или иной вещи, от того или иного обстоятельства, все это собирается дезорганизовать. Тогда я начинаю работать [чтобы противодействовать].
Вчера это было действительно ловко подстроено… очень ловко. Он очень ловкий.
Он большой фокусник.
Вот так.
Так что я не делала свою работу, ничего не делала. Я решила только увидеться с тобой — не работать, а только увидеть тебя.
(молчание)
Защищать других — это очень действенно, потому что я начинаю работать, бороться. Единственный аргумент, выставляемый этому телу: «Ты прекрасно видишь, что тело продолжает ухудшаться, так на что ты надеешься?… Оно так и будет портиться, пока не остановится.»
Но если посмотреть на это без предубеждения, совершенно объективным образом, это только видимость ухудшения: это не верно. Наоборот, по некоторым «пунктам» тело гораздо более прочное, чем когда-либо раньше.
Самое важное — это то, что мы могли бы назвать «нереальность ухудшения», то есть, все, что не гармонично и дезорганизовано, все больше и больше производит впечатление иллюзии — все больше иллюзии — что достаточно только определенного внутреннего движения сознания, и этого не будет.
Здесь снова возникает проблема. Ведь есть различные детальные переживания (в малейших деталях), детальные переживания различных позиций сознания, чтобы знать, какое из них эффективно. Это целое поле для исследования. Это микроскопическое, конечно же, но чрезвычайно интересное. И тогда ответ всегда один и тот же; он такой милый: «Когда ты забываешь, кем ты являешься, когда есть только Господь, все трудности сразу же исчезают.» Сразу же: секундой раньше трудность была, а через секунду она ушла. Но это не то, что можно делать искусственно; это не некая ментальная или личная воля занять эту позицию: надо, чтобы это было спонтанно. Но когда это спонтанно, тогда СРАЗУ ЖЕ исчезают все трудности.
Их больше нет: есть только Господь.
И это единственное средство.
Но как сделать это?… Ты понимаешь, сдача [surrender], самоотдача, принятие, все это делается больше и больше, лучше и лучше, но этого не достаточно — этого не достаточно. В этом все дело. Не достаточно даже попытки сознания централизоваться на существовании Господа и попытаться забыть остальное. Это имеет свой эффект, но очень умеренный эффект: это не «то». Но когда удается… больше не существовать: чтобы существовал только Господь — тогда мгновенно приходит великолепие, вот что чудесно!
Но это трудно. Есть очень старая привычка, препятствующая этому.
Но это единственное средство, нет другого. Это даже не сдача (слово «сдача» [surrender] не подходит, поскольку есть еще «что-то, что осуществляет сдачу», а это не так), это даже не аннигиляция, потому что ничто не аннигилирует… Не могу объяснить; существует только Господь. И тогда что за чудо! Мгновенное чудо.
И в микроскопических деталях, ты знаешь; это не вопрос чего-то «важного» или «интересного», ничего подобного: это относится к клеточному действию. И это единственное средство.
Когда Материя будет готова для «этого»? Вот в чем вопрос.
Внутренне это легко, но внешне… Вдруг, особенно в материи мозга, там [жест к высотам], есть это движение нисхождения, Всевышний завладевает, тогда внешне вы чувствуете, словно падаете в обморок. Вот почему вы не можете стоять и должны лечь; когда вы легли, мгновенно исчезает почти все: ощущение времени, трудности, все-все — нет ничего, кроме светлой безмерности, мирной и такой сильной!
Вот урок дня.
[Мать смеется] Хорошо, мы сделали еще шаг — большой шаг. 144
30 ноября 1966
Сейчас лучше, чем в прошлый раз?
О, все в порядке.
Это решающие моменты… они наступают время от времени. С оккультной точки зрения это известное явление: Теон говорил мне об этом, мадам Теон тоже. Но когда вы прошли через это, то после все сразу же становится лучше, наступает довольно значительное улучшение.
Но есть множество людей, творящих что-то вроде черной магии.
Опять?
Да, и много. Мне говорили об этом несколько раз, но, конечно… Есть множество так называемых свами [swamis], садху [sadhous], они просто обманщики, но некоторые из них обладают примитивным оккультным знанием, к сожалению, в той области, где достаточно знать очень немного, чтобы творить много вреда. Таких много — не один-два, а много. И я знаю людей, которые ходили к ним, умоляли их и пытались заставить их вмешаться [против Матери]. Их направляли либо против окружающих меня людей, либо против меня самой. Против меня было не так уж много, но один-двое из них считают, что являются «господами мира», и поэтому они совершенно неуязвимы, и они пытались, но… Это может вызвать небольшое трение, не более того. Однако, когда это направлено против окружающих меня людей, этому труднее противодействовать, поскольку всегда есть… всегда есть небольшой отклик. Они не достаточно чисты. Так что это доставляет мне немало неприятностей. В прошлый раз так и было: это было направлено против окружающих меня людей и доставило мне немало работы.
Думаю, с С [заболевшим помощником Матери] произошло что-то подобное, поскольку за два дня перед этим я была предупреждена одной формацией: эта формация пришла ко мне с гримасничающим лицом и сказала мне, что «Со всей прекрасной работой С. покончено.» Ты знаешь, это совсем маленькие сознания с большой злобой и также с какой-то яростью — почему? по отношению к чему-то, что они не понимают. И, затем, они используют довольно примитивное оккультное знание. Я сделал то, что нужно было сделать, но сначала я не думала, что это в точности была магия: было множество причин. Но сам С вчера имел сон, в котором кто-то преследовал его (кто-то или что-то, не знаю точно), и он все бежал и бежал, чтобы избавиться от этого. Он все бежал, пока не проснулся, а проснувшись, он совершенно запыхался, как если бы действительно бежал. Тогда я сказала себе, что, вероятно, я правильно думала.
Этой ночью на меня напали: я видела двух громадных черных тварей, похожих на быков или, скорее, на зубров, громадных, с гигантской грудью — это действительно «сила», совершенно черная. Одна из этих тварей не обратила на меня внимания, но другая бросилась на меня, чтобы напасть, и тогда я побежал, а затем проснулся.
О, здесь тоже…
И, что любопытно, я видел, что кто-то приблизился к другой громадной твари, которая не напала, наложил на нее свою руку, и она очень спокойно легла. Это любопытно — эта громадная мощь легла как кроткое животное. Но другая тварь бросилась, чтобы напасть на меня.
[Мать концентрируется на мгновение]. Что же, это так. Это так. Но много есть таких, ты знаешь! Я могла бы сказать, по крайней мере, сотни, все время, все время.
Люди действительно глупы: они ненавидят то, что не понимают. Вместо того, чтобы сказать «Я не понимаю это, так что это меня не волнует, вот и все», они ненавидят! Они хотят разрушить это.
*
* *
Чуть позже
Один американец прислал письмо, в котором говорится, как печально видеть весь этот беспорядок в Индии (очень милое письмо), и в конце он сказал: «Если бы вся Индия могла быть большим Ашрамом Шри Ауробиндо, тогда она постоянно бы прогрессировала.» Это было очень мило.
Очевидно, есть большое движение… Еще вчера я виделась с одним человеком, который в своей время был губернатором Мадраса. Он пришел сюда (он был проездом и хотел остановиться здесь) и спросил: «Есть ли решение?». Затем добавил: «Мы все молимся, чтобы вы дали его нам.» Я ответила… [Мать улыбается] что я не занимаюсь политикой. Но он представляет целую категорию людей Индии, которые сейчас действительно думают, что есть только одно решение — попытаться реализовать более высокую жизнь.
Есть большое движение. Вчера пришло письмо от S.M. 145 , в котором он сказал, что Индира Ганди действительно полагается на него в надежде найти выход и чтобы все пошло должным образом. Он также сказал, что надеется на торжество истинного духа, знания… Единственно, его здоровье не совсем в порядке, иначе у него была бы чудесная возможность сделать что-то, поскольку она каждый день вызывает его, чтобы спросить совета, что следует делать, и он присутствует на всех собраниях министров. Это значит, что, действительно, эти две вещи идут рядом: новое движение и видимый беспорядок.
*
* *
Мать переходит
к переводу «Савитри»
Все еще этот Господин…
Immortal bliss lives not in human air
[Бессмертное блаженство не живет в человеческой атмосфере]
[Смеясь] К сожалению, это легко констатировать! Бессмертное блаженство не живет в человеческой атмосфере. Но она могло бы ответить ему: «Это из-за тебя, так что лучше бы ты помалкивал!»
*
* *
(Чуть позже, по поводу трудностей одного слепого ученика. Следующий фрагмент записан по памяти из-за поломки магнитофона)
…Что касается меня, странно, я вижу словно через плотную вуаль, то есть, все туманно. Затем, вдруг, без видимой причины, я вижу предмет, тот или иной, ясно-ясно, точно, в деталях, как если бы его показывали мне. Или, скажем, я читаю книгу; если я читаю ее, не обращая внимания ни на что другое, я вижу прекрасно, но если я начинаю думать над ответом или концентрироваться, если сознание начинает работать, тогда все исчезает, я не вижу больше ничего — спустя минуту строчки снова ясно видны. Значит, это не зависит от какого-либо дефекта зрения или материального органа: это что-то другое, чему меня хотят научить. Ведь это постоянно возвращается ко мне, словно для того, чтобы показать мне что-то; но у меня столько работы и столько людей, что никогда нет времени остановиться и сконцентрироваться, чтобы увидеть, что это такое. Мне надо бы ухватить как раз тот момент, когда зрение приходит и уходит, и проследить за состоянием сознания в тот момент.
Это действительно так, как если бы мне хотели продемонстрировать, что зрение не зависит от глаз.
Орган находится в хорошем состоянии, ему не надо никакого урока. Но зрение одного глаза не такое, как зрение другого; этот глаз [правый] видит в общем, немного расплывчато, а тот глаз [левый] видит точно, ясно, но в его уголке есть совсем маленькая точка, словно черная точка, из-за чего все мне видится ясно, но с пятнышком в уголке. Затем, если я сконцентрируюсь, я вижу, что это пятно становится ярким и светлым, как темно-голубая звездочка, и эта звездочка перемещается передо мной (это не зависит от глаза), она перемещается, движется. И если я, к примеру, фиксирую свой взгляд на ком-то, я вижу, как эта темно-голубая звездочка перемещается и останавливается здесь или там [жест, указывающий на различные уровни личности], точно в том месте, где нужно поработать. Значит, это не зависит от глаза. И, кроме того, если я смотрю на фотографию, то в определенной позиции между левым и правым глазом я вдруг вижу, что фотография оживает, обретает три измерения, и голова человека выходит. Вот как я могу видеть характер. Это действительно любопытно, словно мне хотят научить видеть иным образом.
Мы усваиваем свой урок.
118 Мать имеет в виду не «существа» в смысле отдельных сущностей, а уровни существа человека.
119 Опять же, речь идет не об отдельных высших «существах», а об высших уровнях существа или высших состояний существа.
120 Если речь идет о сражении под Магнетой, то это был не Мюрат, а Мак-Махон. Вероятно, это все же был Мюрат, но в другом сражении.
121 Есть магнитофонная запись этой беседы.
122 См. «Агенда», том 1, беседа от 20 ноября 1958 г.
123 Следующего фрагмента нет в магнитофонной записи.
124 Магнитофонная запись возобновляется здесь.
125 Сатпрем нашел следующую запись среди бумаг Матери: «Надо бы, говоря о сексуальном желании, вместо того, чтобы называть его благородным словом “любовь”, называть его просто “витальным канибализмом”».
126 «Земля — это место жительства великой Божественности, выбранное ею самой, и Ее извечная воля — превратить эту слепую тюрьму в великолепную обитель и высокий храм, доходящий до небес.» (Шри Ауробиндо).
127 Следующего отрывка нет в магнитофонной записи.
128 Магнитофонная запись возобновляется здесь.
129 Есть магнитофонная запись этой беседы.
130 Кали представляет воинственный аспект вселенской Матери. Ежегодно в это время проходят церемонии в ее честь.
131 Магнитофонная запись следующего отрывка не сохранилась.
132 Магнитофонная запись возобновляется здесь.
133 Есть магнитофонная запись начала этой беседы. Следующая часть беседы не сохранилась.
134 Есть магнитофонная запись начала этой беседы. Следующая часть беседы не сохранилась.
135 Махешвари – всевышняя Мать.
136 Напоминаем, что записи Матери часто служат оккультным инструментом: она держит их возле себя и «заряжает» время от времени.
137 «Неожиданный» дождь или «неожиданное» прекращение дождя.
138 «…Из всех факторов метальная надменность — самое неблагоприятное для действия божественной Милости.»
139 When darkness deepens strangling the earth’s breast
And man’s corporeal mind is the only lamp,
As a thief’s in the night shall be the covert tread
Of one who steps UNSEEN into his house…
“Savitri”, I.IV.55
140 If god there is he cares not for the world;
All things he sees with calm indifferent gaze,
He has doomed all hearts to sorrow and desire,
He has bound all life with his implacable laws;
He answers not the ignorant voice of prayer.
Eternal while the ages toil beneath,
Unmoved, untouched by aught that he has made,
He sees as minute details mid the stars
The animal’s agony and the fate of man:
Immeasurable wise, he exceeds thy thought;
His solitary joy needs not thy love.
“Savitri”, X.IV.646
141 Следует напомнить, что на следующий день будет Даршан, и поэтому Мать перегружена визитерами и письмами.
142 Заболело несколько учеников, близких к Матери, в частности, ее ближайшая помощница.
143 Магнитофонная запись начинается здесь.
144 Есть магнитофонная запись этой беседы.
145 Ученик Матери и Шри Ауробиндо, близкий к Правительству.