Мать
Агенда
Том 8
Ноябрь 1967
4 ноября 1967
(В связи со штормом, совпавшем с пуджей Кали)
Твой дом не затопило? В той вон комнате вода капала на стол возле моего кресла, так что я подставила горшок с цветами и раздала всем людям мокрые цветы!
Кали успокоилась?
[Смеясь] Может быть, ее тоже замочило!
Она смеялась… Она тоже умеет смеяться!
*
* *
(Затем речь зашла о старых беседах Матери, с 1950 по 1958 гг. Сатпрем подготавливает первое издание этих бесед и жалуется, что не может найти оригинальных текстов)
Q очень вольно обращалась с этими текстами; тексты некоторых бесед она даже уничтожила — те, что не нравились ей!
Долгое время я использовал тексты бесед, оставленные Q, до того дня, когда обнаружил, что они были значительно сокращены. Тогда я отыскал другие записи этих бесед, но в конце концов я понял, что и они не были точным оригиналом. Так что всякий раз приходится делать огромную работу, чтобы собрать все вместе и точно восстановить оригинал.
А кто записывал?
Сначала записывали «на проволоку», а поскольку не хватало материала, запись переписывали от руки, а затем стирали. Но если бы можно было найти первоначальный вариант того, что было переписано… Только найденный мною «оригинал» был изменен, это не настоящий оригинал!
О! в разговорной речи встречается столько всяких шероховатостей, неоконченные фразы…
Но это не важно! Я заметил (ведь я уже давно делаю эту работу), я заметил, что даже когда фраза не закончена, ее стоит оставить такой, как она есть, незаконченной, поскольку есть особый внутренний ритм в том, что говорится, и этот ритм нарушается, если не оставить все, как есть.
О, я могла бы сказать, когда слова приходили свыше… Но всегда было одинаково: бывали дни, когда я говорила, и это не было сознанием отсюда, это приходило вот так [жест нисхождения], и даже когда, как ты сказала, предложение оставалось незаконченным, все это делалось с сознательной Волей.
А в другие дни речь была гораздо более поверхностной — без особого значения, имела гораздо меньшую ценность.
*
* *
Мать входит в
долгое созерцание
Очень трудное время.
(долгое молчание)
В разгар работы и… ничего не скажешь, невозможно. Невозможно.
Самое трудное здесь, в материальном мире, это бороться со всем этим тысячелетним опытом, породившим какое-то пессимистическое и пораженческое сознание — общее сознание, ты знаешь, вот так [жест, охватывающий землю]. Это не формулируется на словах, но для этого сознания может быть переведено так: «Да, мы не отрицаем существования всех этих божественных вещей, но это не для нас, это для…» [жест к высотам].
Очень жалкое. Какое-то такое общее состояние, очень жалкое. И в этом дело, это то, что видели все люди, имевшие переживание наверху, и они говорили: это hopeless [безнадежно].
Это совсем не так (конечно, нет), это не hopeless, но требует постоянной, постоянной, постоянной бдительности и заботы.
(молчание)
Так что посмотрим.
И в то же время работа стала («работа», не настоящая работа: внешняя работа, люди, письма…), она стала огромной… Я ясно вижу причину этому: это потому что [молчание]… обстоятельства складываются так, чтобы тело утратило ощущение личности. Но это очень трудно.
Это очень трудно.
Оно может очень хорошо делать это, но в самой сознательной своей части.
8 ноября 1967
(Мать начинает с чтения послания для национального индийского радио, которое собираются передать 21 февраля 1968 года по случаю ее девяностолетия)
Люди стареют не из-за прожитых лет. Вы становитесь старыми, когда перестаете прогрессировать. Как только вы начинаете чувствовать, что сделали то, что намеревались сделать, как только вы начинаете думать, что знаете все, что вам нужно знать, как только у вас появляется желание сесть и только пожинать плоды своего усилия, тогда вы сразу же становитесь старыми и начинаете увядать. Когда же, напротив, вы убеждены, что то, что вы знаете, есть ничто по сравнению со всем тем, что еще осталось познать, когда вы чувствуете, что все, что вы сделали, является только начальной точкой для того, что еще предстоит сделать, когда вы видите будущее притягательным солнцем, сияющим неисчислимыми возможностями, которые еще предстоит реализовать, тогда вы юны, не зависимо от числа прожитых лет, вы молоды и богаты реализациями завтрашнего дня. И если вы не хотите, чтобы тело подвело вас, избегайте пустой траты своей энергии на бесполезные бурные движения. Что бы вы ни делали, делайте это в спокойной и невозмутимой манере. В мире и покое кроется величайшая сила.
Вот так.
*
* *
Большую часть ночи, начиная с одиннадцати часов и до… о! долгое время, почти до трех часов утра, мы проводим вместе, работая — работая и перемещаясь. Эти места — некие дома, пейзажи — я знаю очень хорошо, и я хожу туда периодически, в особой для них атмосфере и для особой работы. Там есть горы, спускающиеся дороги… И всегда одно и то же: это место существует постоянно, но всякий раз там происходит что-то другое (как в жизни?). И пребываю я туда по-разному: иногда я просто иду, иногда еду на машине, иногда использую совсем особые транспортные средства! И я встречаю там всегда разных людей, никогда не делаю одну и ту же работу, но качество атмосферы [Мать щупает воздух пальцами] остается всегда одним и тем же. И это определенное место организации — силы организации.
Я давно знаю это место и давно хожу туда. И в прошлую ночь я провела там… о, добрых три часа — три часа нашего времени здесь (я не знаю, сколько прошло там).
Я встречалась там с тобой, говорила с тобой, объясняла что-то, и мы делали кое-что вместе: были все малейшие детали, все это… Если по пробуждении я оставалась бы совершенно неподвижной, я вспомнила бы все, а так у меня осталось только впечатление и несколько вот так приходящих образов [жест разброса: Мать словно касается различных точек одной картины, различных остающихся кусочков одного полотна], и только впечатление или память о какой-то работе… Очевидно, это место связано с построением будущего на земле.
Но я вышла оттуда с большим удовлетворением, отметив, что все пошло гораздо лучше… Можно видеть, ты понимаешь: будущее стало более ясным.
Обычно я не остаюсь там так долго — должно быть, был решающий момент. 198
*
* *
(Затем Мать переходит к другим делам и мимоходом замечает:)
А! Вчера я виделась с бывшим «братом» А. Он приходил на встречу со мной (он попросил меня об этом, и я его позвала). Он вошел, дал мне букет цветов, затем сел и смотрел на меня; мы смотрели друг на друга в течение, по крайней мере, пяти минут. Затем я улыбнулась, на что он сделал большой «пранам», а затем поднялся и ушел. Я нашла его очень восприимчивым, очень восприимчивым и очень искренним в своем стремлении найти самого себя и свою душу. Очень хороший, очень сконцентрированный, очень хороший. Я была весьма удовлетворена. Как бы там ни было, он вел себя самым подобающим образом. Он был очень мирным и очень восприимчивым.
Затем, в определенный момент, я улыбнулась вот так (не знаю, почему), и тогда он поднялся и ушел. Это было хорошо.
Он искренен, приходил без какой-либо задней мысли — совсем не как та мадам [мадам Z].
(молчание)
А 11 ноября будет день рождения М. Она родилась одиннадцатого числа одиннадцатого месяца 1911 года — а число «11» означает прогресс. Может быть, духовно она не очень-то заинтересована, но материально эта женщина действительно любит и хочет хорошо все делать; ей нравится хорошо делать все, что она делает. 199
*
* *
(В конце беседы Мать возвращается к переживанию, о котором она рассказывала в начале)
Прошлая ночь была очень хорошей — ты очень сознателен, очень сознателен.
!!!
Не хватает одного звена [Мать показывает тонкий слой, прижимая указательный палец к большому]. Даже я, ты знаешь, когда я просыпаюсь, для меня стирается целый мир. Это так: если я делаю усилие, это возвращается, но это отнимает время, это трудно и, к тому же, надо быть очень спокойной, не занятой ничем. Но этот мир очень близок к нашему миру, очень активен здесь, и из-за этого так и происходит: гораздо легче помнить то, что происходит там наверху, чем то, что ближе к нашему миру.
Должно быть, я хожу туда почти каждый день, но мимоходом; тогда как этой ночью было замечательно. И ты чувствовал себя там совершенно непринужденно, я имею в виду, это было… ты был там как бы по обыкновению — впрочем, я вижу тебя там очень часто. Но вчера это длилось гораздо дольше: всевозможные объяснения, демонстрации, организации, и там также есть место, откуда виден весь мир свыше. Это совсем близко к земле.
Ты знаешь, достаточно слоя, тонкого как листок бумаги, чего-то неразвитого, чтобы сознание забывало при переходе оттуда сюда [жест между двумя]. В этом месте оно забывает.
Но эффекты, результаты не теряются — они выходят изнутри. Это не так, что что-то отрезается: это относится только к активному сознанию, теряется активное воспоминание.
Вот так, до встречи, мой мальчик. 200
10 ноября 1967
Прошлой ночью снова, в течение долгого времени опять в том же месте. И это любопытно, поскольку нет точного воспоминания того, что происходило, я не смогла бы тебе об этом рассказать, но на всех обстоятельствах утра наложился отпечаток: «А! решено этой ночью.. а! это было видно сегодня ночью…» Вот так. Любопытно. И всегда перед днем встречи с тобой.
*
* *
(Мать читает послание, которое она хочет распространить на 1 января 1968:)
Оставайтесь молодыми.
Никогда не переставайте стремиться к совершенству.
*
* *
(Затем Мать начала входить в состояние созерцания, которое длилось затем почти сорок пять минут)
Ничего не скажешь? не спросишь?… Я могу оставаться вот так сколько угодно. Такого никогда не происходит, заметь 201 — да, на одну-две минуты может быть, но вот так, такое долгое время дает мне нечто вроде купания в спокойном свете: ничего не остается, ничто не шелохнется, все светло, мирно, спокойно… нечто вроде блаженства.
Уф!
15 ноября 1967
Ничего не скажешь?
Нет, такое впечатление, что если, по крайней мере, не случится чего-то чудесного, как люди понимают это, что же, тогда потребуется много веков.
Но ведь ты никогда не надеялся, что на это не потребуется время?
Да, конечно.
Но я никогда не думала и не верила, что это может придти быстро. Прежде всего, если бы кто-то попытался, как я, работать с собственным телом, он скоро бы увидел разницу между материей, как она есть, ее строением, как оно есть и… тем, что мы можем постичь как божественное существование — «божественное», то есть, не связанное в каждую секунду темнотой почти несознательной материи… Сколько времени это займет? Сколько времени потребовалось, чтобы превратить камень в растение, растение в животное, а животное…? Мы ничего не знаем, но судя по тому как все идет… Сейчас, когда они так поднаторели в вычислениях, как им представляется, когда была сформирована Земля? Сколько миллионов лет тому назад? 202
Конечно, чем быстрее мы идем, тем быстрее идут вещи, это понятно, но скорость… Насколько быстро?
Если бы процесс был бы «природным», это заняло бы вечность.
Но Шри Ауробиндо говорил (я читала это два дня тому назад, я не знаю, где он написал это, поскольку это была цитата), что если божественное Сознание, божественная Мощь, божественная Любовь, Истина слишком быстро проявились бы на земле, то земля растворилась бы! Она не смогла бы пережить это… брр!
Я пересказываю это, но идея такая!
Ну, может быть, не большая, а маленькая божественная доза!
[Мать смеется] Маленькая доза всегда здесь, всегда есть маленькая доза! Это даже довольно крупная доза, и если смотреть на Это, изумляешься. Но как раз благодаря Этому все еще видно… как обстоят дела на самом деле.
Ты знаешь, не проходит и дня без констатации того факта, что не просто доза, а совсем маленькая доза, микроскопическая капелька Этого может вылечить за одну минуту («может»: это действительно ЛЕЧИТ, не просто «может»), что вы всегда находитесь в сомнительном равновесии, так что малейшее отклонение означает расстройство и конец, а просто с капелькой Этого… это становится светом и прогрессом. Две крайности. Две крайности рядом друг с другом.
Это то, что замечаешь, по крайней мере, несколько раз за день.
Но, конечно, если бы этот инструмент [Мать] был бы нацелен на то, чтобы наблюдать, объяснять, описывать, он мог бы порассказать чудес, но ты видишь… Я думаю… я не знаю, но кажется, что это в первый раз инструмент, вместо того, чтобы приносить «Благую Весть», «Откровение», давать объяснения, был создан чтобы… пытаться реализовать: делать работу, темный труд. Так что он наблюдает, но не уходит блаженно в радость наблюдения, и он обязан каждую минуту, НЕСМОТРЯ НА ЭТО, видеть, сколько еще работы осталось сделать!… Поэтому он не может уйти в радость, пока работа не будет сделана — а что значит «работа сделана»? — значит, что-то УСТАНОВИЛОСЬ. Это божественное Присутствие, это божественное Сознание, это божественная Истина проявляется вот так, проблесками, а затем… все продолжает идти своим проторенным путем — изменение есть, но он неуловимо. Что же, для него [тела] это очень хорошо, я полагаю, что это то, что поддерживает его стойкость и придает ему нечто вроде улыбчивого мира и покоя, несмотря на то, что оно очень мало удовлетворено результатом; но оно не может быть удовлетворено этим результатом, оно не будет удовлетворено… пока это не будет сделано, то есть, пока то, что сейчас является откровением — ослепительными, но скоротечным — пока это не будет установлено, когда действительно будет божественное тело, божественное существо и все вокруг будет делаться божественным образом, тогда… оно скажет «да», но не раньше. Что же, я не думаю, что это может быть сразу же.
Ведь я вижу, я прекрасно вижу, что сейчас вырабатывается… Я говорила тебе, есть множество вещей, с которыми, да, если бы мое назначение заключалось в том, чтобы рассказывать, объяснять и предсказывать, мы могли бы сделать целое учение — причем только с ОДНИМ из переживаний, а я их имею, по крайней мере, несколько каждый день. Но это ничто не значит, конечно же, я знаю это!
Это не нетерпение, даже не нехватка удовлетворения, ничего подобного, это… Сила, Воля, продвигающая шаг за шагом, и она не может остановиться, чтобы рассказывать, чтобы находить удовольствие в том, что сделано.
(молчание)
Есть ли где-либо на земле действительно божественное существо, то есть, не управляемое законом Несознания?… Мне кажется, что мы знали бы об этом. Если бы оно было, а я не знала бы об этом, я должна была бы сказать себе, что во мне должна быть где-то порядочная неискренность.
По правде говоря, я не задаю себе этого вопроса.
Во всех тех, кто известен как «открыватели нового мира» или «реализаторы новой жизни», либо кто занял такую позицию, во всех них есть гораздо больший процент несознания, чем во мне, так что… Но это только то, что публично известно: есть ли где-то существо, которое не знает никто?… Было бы удивительно, если бы не было никакой связи. Я не знаю.
Есть много-много всего, есть целый букет новых Христосов, Кальки 203 , сверхлюдей, уф! есть много кого, но, обычно, так или иначе, устанавливается связь, и, во всяком случае, их существование становится известным; что же, среди них, среди всех, с кем я находилась в видимом или невидимом контакте, не было ни одного, у кого было бы… (как сказать?) меньше несознания, чем в этом теле — но я знаю, что здесь его много, о!
Я не вижу процесса, который вывел бы из этой инерции или несознания.
Процесс, какой процесс? Процесс трансформации?
Да, говорят, что сознание должно действовать и пробудить все это…
Но оно делает это!
Да, оно делает это, но…
Оно не перестает делать это!
Говорю тебе, отклик такой: есть внезапное восприятие (о! это очень тонкие вещи — очень тонкие — но как раз для сознания это очень конкретно), восприятие некой дезорганизации, как потока дезорганизации; тогда субстанция, составляющая тело, начинает сначала чувствовать это, затем видеть эффект, затем все начинает дезорганизовываться: именно эта дезорганизация препятствует необходимой сплоченности клеток для составления индивидуального тела, так что вы говорите: «А! [жест растворения], подходит конец.» Тогда клетки устремляются, есть нечто вроде центрального сознания тела, которое сильно устремляется, со сдачей насколько возможно более полной: «Твоя Воля, Господь, Твоя Воля, Твоя Воля…» Тогда есть нечто — не что-то шумное, не ослепительная вспышка, а… это производит впечатление потока дезорганизации, и тогда что-то останавливается: сначала мир и покой, затем свет, затем Гармония — и беспорядок исчезает. И тогда, когда беспорядок исчез, сразу же это впечатление В КЛЕТКАХ, впечатление жизни вечностью, для вечности.
Что же, это со всей интенсивностью конкретной реальности происходит не только ежедневно, а несколько раз в день. Иногда оно очень значительно, то есть, как масса; иногда это только как касание; затем, в телесном сознании оно передается вот так, через нечто вроде действия милости: еще один шаг в процессе покорения Несознания. Но это не какие-то «грохочущие события»: человек, находящийся поблизости, даже не знает об этом; он может заметить некую остановку во внешней деятельности, концентрацию, но это и все. 204 Так что, конечно, об этом не говорится, об этом не напишешь книг, не сделаешь пропаганду… Такая вот работа.
Ни одно ментальное стремление не будет удовлетворено этим.
Это очень темная работа.
(Мать входит в
долгое созерцание)
Были две вот такие большие свечи и еще три маленькие, зажженные… Что это могло бы значить? Горели все пять. Что это может значить? Я не знаю. Две вот таких, горящих, и все они были цвета… не красного и не желтого, а оранжевого, но прозрачного, и это были словно свечи, горевшие между нами.
Две больших и три маленьких. Я не знаю, что это значит.
Они горели медленно вот так [неподвижный жест], без тока воздуха, очень спокойно.
Это оставалось долгое время.
(долгое молчание)
Один-два дня тому назад, не знаю, было нечто вроде общего видения этого усилия земли к ее обожествлению, и было так, как если бы кто-то сказал (не «кто-то»: это было сознание-свидетель, наблюдающее сознание, но оно формулировалось в словах — очень часто это формулируется на английском языке, и у меня было такое впечатление, что это был Шри Ауробиндо, его активное сознание, но иногда это переводится в слова только в моем сознании), и в эти последние дни словно кто-то сказал: «Да, времена провозглашений, времена открытий прошли — теперь к действию.»
По сути, превращения, откровения, пророчества, все это очень удобно, это дает впечатление чего-то конкретного; сейчас же это очень темное, ощущение, что это очень темное, невидимое (это будет видимо в своих результатах только в далеком-предалеком будущем), но не понятное.
Это не понятно… Кое-кто, С, хотел перевести на хинди «Заметки на Пути» и «A Propos», в одном томе. Он говорил об этом с R, и R написал мне: «Люди ничего не понимают», и у него такое впечатление, что «Человеческий непригоден выразить это, тогда как же делать перевод? — Невыразительность. Лучше подождать.» Я полностью согласна и сказала ему, что лучше подождать. Но это дало мне точную меру. Ведь R и C — это люди, от которых ожидается, что они поймут, но, очевидно, они ничего не понимают. И затем Нолини был здесь, я дала прочесть ему это письмо, и он сказал: «Ах! да.» — Для него тоже так, не понятно! Так что это всеобщее. Ведь множество людей цитируют мне то, что я говорила, или ссылаются на переживание, которое они имели, дают объяснения «согласно» «Заметкам на Пути», но всякий раз я вижу, что они НИЧЕГО не понимают.
Так что это кажется мне общим непониманием.
(молчание)
Это относится к области, которая еще не готова быть выраженной, проявленной на словах.
Очевидно, я ясно это вижу, что из-за того, что они все очень любезные, они не позволяют своему уму говорить: «Это вздорная болтовня», но для них это относится к области непонимаемого.
И, действительно, в той степени, насколько это действительно ново, это непонятно. То, о чем я говорю, не соответствует переживанию в том, кто читает.
Я ясно вижу, так ясно вижу маленькую работу вот так [жест обращения], которая сделала бы из этого пророческое откровение! Маленькая работа, маленькое обращение в уме — это переживание полностью вне ума, так что же можно сказать о нем… [Мать качает головой]. Как раз из-за того, что это не ментальное, оно почти непостижимое, и для того, чтобы все это (о! это видно), чтобы все это стало доступным, требуется только [тот же жест] маленькое обращение в уме, и это станет пророческим. Но это… это невозможно. Тогда оно утратит свою истину.
Вот так, это в пути. 205
18 ноября 1967
(Мать отвечает на обращения)
Я почувствовала в ее письме, что она совершенно растеряна. Я хотела сохранить это письмо, чтобы показать его тебе, но здесь такая мешанина писем, что я не знаю, куда оно делось. Я даже не знаю… Я хотела ей сразу же коротко ответить, но не уверена, сделала ли это.
Ведь со всем этим скоплением работы я могу поступать только так: это ежеминутно «передавать» и ждать, придет или нет Побуждение к ответу. На определенные вещи отклик приходит сразу же: я сразу же пишу строчку, и на этом конец; что касается других вещей, я вынуждена откладывать их и ждать, чтобы узнать, что мне с ними делать, и среди них есть те, что я храню и снова обнаруживаю, и тогда отклик приходит, и я отвечаю; но среди них есть и такие, это как если бы… [жест испарения] как если бы что-то улетучивалось! Они исчезают, я больше их не вижу… Конечно, ментальный ответ, невидимое действие делается сразу же, всегда — я знаю, что я ей ответила и, самое главное, что СДЕЛАЛА; это само собой разумеется, это всегда есть, поскольку на это не требуется времени, это сразу же. Это только вопрос… по сути, ответ — это только уступка внешнему сознанию. Ты понимаешь, сотни случаев ежедневно, так что… не хватает только материального времени.
22 ноября 1967
[Мать берет цветы] Я поставлю их в воду… Цветы — это красота жизни.
Есть прогресс.
Да?
В конце спортивного праздника 206 [2 декабря] все дети будут вместе молиться, и я написала им молитву. Я прочту ее тебе.
Но я не думала об этом: меня попросили, и я написала.
Вероятно, они прочли «Бюллетень», а затем попросили у меня молитву — молитву действительно для тела. Я ответила:
МОЛИТВА КЛЕТОК ТЕЛА
Теперь, когда благодаря Милости мы медленно поднимаемся из несознания и пробуждаемся к сознательной жизни, пламенная молитва поднимается в нас к большему свету, большему сознанию:
«О, Всевышний Господь Вселенной,
мы умоляем Тебя, дай нам
силу и красоту,
гармоничное совершенство,
необходимое, чтобы быть Твоими
божественными инструментами на земле.»
Это почти воззвание.
Вот так. Мы переведем это на французский язык.
Они скажут это после своей демонстрации; кажется, они собираются показать всю историю физической культуры, а в конце скажут: «Мы еще не достигли конца, мы находимся в начале чего-то, и вот наша молитва.»
Я была очень довольна.
Ты говоришь, есть прогресс?
Прогресс! Это огромный прогресс! Они никогда не думали, никогда; в своих мыслях они никогда не думали о трансформации: они думали лишь о том, чтобы стать самыми лучшими атлетами в мире и о всем таком.
Тело, ты понимаешь, они просили молитву для ТЕЛА. Они наконец-то поняли, что тело должно начать трансформироваться в нечто иное. Раньше они все были полны всей историей физической культуры во всех странах, сравнивали их, говорили об использовании тела как такового и… и т.д. Как бы там ни было, это был олимпийский идеал. Теперь же они перепрыгнули через это: это уже в прошлом, они хотят трансформации.
Ты понимаешь, раньше люди просили быть божественными в своим уме и витале — об этом говорит вся древняя история духовности, это повторяли из века в век — а теперь, нет, в ТЕЛЕ. Именно тело просит о своем участии. Это точно прогресс.
Да, можно видеть, как стремление в уме поддерживает самого себя, как оно живет само по себе. Также можно видеть, как живет стремление в сердце. Но в теле? Как пробудить это стремление в теле?
Но, боже мой, оно полностью пробуждено! Уже несколько месяцев у меня! Это значит, что они почувствовали это, они чувствуют это.
Как это сделано? — Это делается сейчас.
Но как можно в себе…
Нет-нет-нет. Если это сделано в одном теле, то это можно сделать во всех телах.
Да, но я спрашиваю как… Да, как?
Что же, именно это я пытаюсь объяснить целые месяцы.
Сначала пробудить сознание в клетках…
Да!
Да, но как только это сделано, то сделано: сознание все больше пробуждается, клетки сознательно живут, сознательно устремляются. Я пытаюсь объяснить это, боже мой, в течение месяцев! целые месяцы я пытаюсь объяснить это. Так что я рада тому, что они поняли, по крайней мере, возможность этого.
То же самое сознание, бывшее монополией витала и ментала, сало телесным: сознание действует теперь в клетках тела.
Клетки тела становятся в чем-то сознательными, совершенно сознательными.
Независящее сознание, совершенно не зависящее ни от витального, ни от ментального сознания: это телесное сознание.
(молчание)
И этот физический ум, о котором Шри Ауробиндо говорил, что это невозможность, что это что-то вечно бегающее кругами, без сознания, как какая-то машина, этот ум обратился, он замолк, и в молчании он воспринял вдохновение Сознания. И он снова начал молиться: те же самые молитвы, которые раньше были в уме.
Я вполне понимаю то, что происходит в тебе, но…
Но поскольку это происходит в одном теле, оно может происходить во всех телах! Я не сделана из чего-то, чего нет в других телах. Разница в сознании, и это все. Тело сделано точно из того же самого, с теми же элементами, я ем то же самое, и тело было сделано тем же способом.
И оно было столь же глупым, темным, несознательным, упрямым, как и все другие тела в мире.
Это началось тогда, когда доктора заявили, что я серьезно больна, это было начало. 207 Ведь тело лишилось своих привычек и сил, а затем клетки стали медленно-медленно-медленно пробуждаться к новому восприятию и открывались напрямую божественному Воздействию.
Каждая клетка вибрирует.
Иначе было бы безнадежно! Если эта материя, начавшаяся с… Даже в камне уже есть организация; это определенно было хуже, чем камень: Несознательное, абсолютно инертное. И затем мало-помалу, мало-помалу материя пробуждалась. Это видно, ты знаешь, это можно увидеть, надо только открыть глаза, и это видно. Что же, то же самое происходит сейчас: чтобы животное стало человеком, необходимо было вливание сознания — ментального сознания — а сейчас происходит пробуждение сознания, которое было в самой глубине, вот так. Разум ушел, витал ушел, все ушло; в то время, когда меня объявили больной, ушел разум, ушел витал, тело было предоставлено самому себе — намеренно. И как раз из-за этого, как раз из-за того, что разум и витал ушли, это выглядело как очень серьезное заболевание. И затем, в теле, предоставленном самому себе, клетки стали постепенно пробуждаться к сознанию [жест поднимающегося стремления]; как только эти двое ушли, сознание, внедренное в тело ЧЕРЕЗ витал (от разума к виталу, от витала к телу), сознание стало медленно появляться. Это началось с той вспышки Любви в самом верху, с предельной всевышней высоты, а затем постепенно спускалось к телу. А затем этот физический ум, то есть, что-то совершенно глупое, бегавшее кругами вот так, всегда повторявшее одно и то же, сто раз одно и то же, постепенно это стало проясняться и становиться сознательным, организованным. Затем этот ум замолк, и в этом молчании стремление стало выражать себя в молитвах.
(молчание)
Это отрицание всех духовных заверений прошлого: «Если вы хотите жить полностью сознательно божественной жизнью, оставляйте свое тело — тело не может следовать такой жизни.» Что же, Шри Ауробиндо пришел и сказал: «Тело не только может следовать, но и может стать базой для манифестации Божественного.»
Осталось проделать эту работу.
Но теперь есть уверенность. Результат все еще очень далек. Очень далек, еще много чего предстоит сделать, чтобы корка — переживание самой внешней поверхности, как она есть — смогла проявить то, что происходит внутри (не «внутри» духовных глубин: внутри тела). Чтобы она смогла проявить то, что внутри… Это придет последним, и это очень хорошо, ведь приди оно раньше, мы бы забросили работу; мы были бы так довольны, что забыли бы закончить свою работу. Надо, чтобы все было сделано внутри, чтобы все полностью изменилось, тогда внешняя часть выразит это.
Но это все ОДНА субстанция, одинаковая везде, и она везде была несознательной; замечательно то, что изменение происходит АВТОМАТИЧЕСКИ [жест, указывающий на точки, разбросанные по всему миру], совершенно неожиданно, здесь и там, даже у людей, которые не знают ничего.
(молчание)
Эти материальные клетки должны обрести способность воспринимать и проявлять сознание; и радикальную трансформацию допускает тот факт, что вместо восхождения, так сказать, вечного и неопределенного, появился новый тип — это нисхождение свыше. Предыдущее нисхождение было ментальным, и это то, что Шри Ауробиндо назвал «супраментальным нисхождением»; впечатление таково: нисхождение всевышнего Сознания, вливающегося в нечто, что способно воспринять и проявить. И затем, когда это нечто будет хорошенько обработано (сколько времени это займет? не известно), родится новая форма, которую Шри Ауробиндо назвал супраментальной — она будет… не важно чем, я не знаю, как эти существа назовут ее.
Каков будет их способ выражения, как они будут понимать друг друга и т.д.? У человека это развивалось очень медленно. Единственно, разум провел большую обработку, и, по сути, заставил все двигаться быстрее.
Как мы достигнем этого?… Несомненно, будет стадия манифестации с, возможно, «образцом», который придет и скажет: «Вот это как.» [Мать смотрит перед собой]. Это видно.
Однако, когда человек появился из животного, не было никакого средства зарегистрировать это — записать и зарегистрировать процесс — теперь же совсем по-другому, так что это будет интересно.
(молчание)
Но даже сейчас громадное большинство — громадное большинство — интеллектуальных людей совершенно удовлетворены быть занятыми самими собой и своим маленьким прогрессом [Мать очерчивает микроскопический круг]. Они даже не хотят чего-то другого!
Поэтому появление сверхчеловеческого существа может… очень даже может быть пройти незамеченным или непонятым. Мы не можем сказать, поскольку нет аналогий; очевидно, что если бы обезьяны, одна из больших обезьян, повстречали бы первого человека, они бы почувствовали что-то… странное, и это все. Но теперь все по-другому, поскольку человек думает, рассуждает.
Но о всем, что превосходит его, человек привык думать как о… божественных существах, то есть, о бестелесных существах, появляющихся в свете; по крайней мере, таковы все боги в человеческом представлении — но это совсем не то!
(долгое молчание)
Переведем это?
(Мать переводит на французский
«молитву клеток тела»,
молчание)
Итак?
Ты не убежден?
Почему бы тебе не попробовать?
Но да! Поэтому я и задал тебе этот вопрос. Я не сомневаюсь, что это так. Я спрашиваю, как это сделать, я не вижу, как это делается… Например, утром я бреюсь. Так вот, утром есть отупение, усталость, ум не работает, витал не работает.
Да, это отличная возможность.
Да, именно так! Я и делаю, но я не вижу, нет. Я не знаю, как это расшевелить — это не шевелится… Не меняется, если не приложить ум, витал или сердце.
Ба!
Это не так, что я сомневаюсь! Я говорю, что мое тело — осел, это может быть, но я не сомневаюсь.
Оно не осел, бедненькое тело! [Мать смеется]
Нет сомнения. Но вопрос в том, «как», я этого не знаю.
Эта проблема никогда не стоит передо мной, поскольку… Когда люди занимаются музыкой или живописью, очень легко заметить, что сознание проникает в клетки, и эти клетки становятся сознательными. Например, такой опыт: в коробке есть предметы, и ты говоришь своей руке: «возьми двенадцать предметов», и рука просто идет, ты не о чем не заботишься, и она достает ровно двенадцать (без счета, вот так) и дает их тебе. Такой опыт был у меня давным-давно; в двадцать лет я начинала с подобных опытов; так что я знаю, я знала, как работает сознание. Конечно, невозможно научиться рисовать или играть на пианино без того, чтобы сознание вошло в руки, и руки становятся сознательными НЕЗАВИСИМО от мозга — мозг может быть занят чем угодно, это не имеет никакого значения. Между прочим, вот что происходит с людьми, называемыми «лунатиками»: у них есть сознание, принадлежащее их телу, и это сознание заставляет их двигаться и делать что-то, совершенно не зависимо от ума и витала.
Я хочу сказать, что когда я бреюсь перед зеркалом, то если внутри себя я не задействую мантру или стремление, исходящее от сердца, что же, тогда это бреется инертный кусок, и, кроме того, бегает кругами физический ум. Но если я прикладываю мантру или ментальную волю…
Нет! Это ТЕЛО в конечном счете произносит мантру, спонтанно! настолько спонтанно, что даже если по случаю будешь думать о другом, твое тело все равно будет произносить мантру. У тебя не было такого переживания?
Нет.
Именно тело стремится, тело произносит мантру, тело хочет света, тело хочет сознания — сам же ты можешь думать о чем-то другом: о Пьере, Павле, Жане и т.д., это не имеет значения.
Но теперь я понимаю, я очень хорошо поняла. Сначала я не понимала, я думала, что я оказалась, так сказать, «очень больна», для того, чтобы я прекратила вести ту жизнь, которую я вела «на нижнем этаже» 208 — я стала вести даже еще более занятую жизнь, чем прежде, так что… Я спрашивала себя, почему это так: не было ли это переходным этапом? Но теперь я понимаю: отрезанность — я могла падать в обморок. Доктор заявил, что я больна на основании того факта, что я не могла сделать ни шага без того, чтобы не упасть в обморок: я могла бы пойти отсюда-туда, а по пути — пуф! Я могла бы по пути упасть в обморок; меня нужно было поддерживать, чтобы тело не упало. Отсюда и решение доктора: лечь в постель, не ходить. Но, что касается меня, ни на минуту я не теряла сознания. Так что теперь я понимаю! Тело было отрезано от витала и ментала и было предоставлено самому себе; а затем, мало-помалу, мало-помалу…
Помню, например, все, что делали доктора: они давали витамины, то это; затем, после приема этих витаминов я видела, как этот физический ум начинал шевелиться-шевелиться-шевелиться: «Витамины», – сказала я, – «я не хочу их, они возбуждают мозг.» Тогда они сменили режим, и в другой раз дали что-то другое, и это было хорошо. И все это, все это, это было просто ТЕЛО: все, что оно знало, все переживания, которые оно имело, все мастерство ото всех частей существа, от витала до ментала и выше, все это ушло! и это бедное тело было предоставлено самому себе. И затем, конечно, постепенно, тело перестроилось. В течение долгого времени я не могла… Я больше не могла делать почти ничего (кое-что немножко могла, но не все), но мало-помалу все это перестраивалось, перестраивалось и перестраивалось: сознательное существо, чисто сознательно — сейчас это во многом болтовня! (я не могла выразить себя в то время).
Да, я понимаю. Я понимаю. Что же, возможно, это и имел в виду Шри Ауробиндо, когда он сказал мне: «Твое тело сейчас единственное на земле, которое может сделать это.» Я думала, это был комплимент с его стороны… Но тело на самом деле было отрезано, я знала это — видела это — отрезано, другие состояния существа были отосланы: «Уходите прочь, вы больше не нужны.» И тогда тело должно было перестроить свое существование. И вместо того, чтобы проходить через все свои состояния существа, как раньше, через последовательное пробуждение [жест подъема от уровня к уровню, как делали все йоги в прошлом], до высочайшей высоты, за пределы формы; теперь же это вовсе не так, не нужно делать ничего такого, есть просто… [жест направленного вверх стремления, раскрывающегося как цветок]. Что-то внутри открылось и развилось и заставило этот глупый ум быть организованным, быть способным замолкать в стремлении; и тогда… тогда возник прямой Контакт, без посредников — прямой контакт. Теперь так стало постоянно. Все время, постоянно прямой контакт. И это ТЕЛО: это не связь через всевозможные вещи и состояния существа, вовсе нет, это прямой и непосредственный контакт.
Но как только это сделано (так говорил Шри Ауробиндо), как только ОДНО тело сделало это, это может перейти на другие тела; и я говорю тебе, теперь (я не говорю, что это в целостности и деталях, вероятно, это не так), здесь и там [разбросанный жест, указывающий на различные точки на земле] у людей вдруг возникает то или иное переживание. Некоторые (таких большинство) пугаются, и тогда, конечно, это уходит — из-за того, что они не были достаточно подготовлены внутри (если это не ежеминутная маленькая рутина, как всегда, тогда они пугаются), тогда, после того, как уходит страх, потребуются еще годы подготовки, чтобы вернулось это переживание. Но, в конце концов, у кое-кого нет такого страха; внезапно переживание: «Ах!…» Что-то совершенно новое, совершенно неожиданное, о чем они никогда не думали.
Это заразительно. Я знаю это. И это единственная надежда, ведь если бы каждый человек должен был бы пройти через весь этот опыт… Что же, мне уже девяносто — к девяноста годам люди устают, им достаточно от жизни. Чтобы делать эту работу, надо ощущать себя молодым как маленький ребенок.
И на это требуется долгое время, я ясно вижу, что это занимает много времени.
И это не сделано, конечно же, это ДЕЛАЕТСЯ, но еще не сделано — далеко от этого. Еще далеко до завершения… Какова пропорция сознательных клеток? Неизвестно.
И время от времени одни клетки ругают другие, это очень забавно! Они ругают их, они ловят их, говорят им пару слов (на свой манер), тем клеткам, которые хотят… [Мать очерчивает малюсенький круг] продолжать свои старые привычки: пищеварение должно идти определенным образом, впитывание должно идти определенным образом, циркуляция должна идти определенным образом, дыхание… все должно функционировать по способу Природы. И когда это не так, они беспокоятся. Тогда те клетки, которые знают, хватают их и задают им бомбардировку Господа, это очень забавно!
Кое-что переводится в слова (это без слов, но кое-что переводится там в слова), и тогда между клетками происходит такой разговор [Мать смеется]: «Что за глупость, почему вы напуганы? Вы не видите, что Господь делает это для того, чтобы трансформировать вас?» И тогда те: «Ах!…» Затем все успокаивается, открывается и ждет, а затем… боль уходит, беспорядок уходит, и все устраивается.
Это чудесно.
Но если, к несчастью, приходит ум, начинает ассистировать или судить, тогда все останавливается и впадает в старую привычку.
(долгое молчание)
По сути, это витальное, ментальное эго и т.д., все это — пуф! ушло.
Это была радикальная операция.
Так что теперь есть некая гибкость и пластичность. И все это учится (это в связи со всем [горизонтальный жест]), учится искать всю свою опору, всю свою силу, все свое знание, весь свой свет, всю свою волю, все-все, вот так [вертикальный жест обращения ко Всевышнему], исключительно вот так, в необычайной пластичности.
И тогда — великолепие Присутствия.
(молчание)
Вот так.
Так что мне сделать для тебя?
Не знаю, операцию!
Радикальную операцию [Мать смеется]
Да, может быть.
Но, скажи мне, когда они усыпили тебя, чтобы вскрыть твой живот, был ли ты сознательным? Совсем нет? Нисколько?
Нет.
Посмотрим.
Посмотрим. 209
Молитвы клеточного сознания
(Мы приводим здесь второй ряд «Молитв клеточного сознания» 210 в том виде, как Мать дала их Сатпрему в 1970 году под этим заголовком)
Июль 1965
Я устала от нашей недостойности. Но это тело стремится не к покою, а к великолепию твоего сознания, к великолепию твоего света, к великолепию твоей силы и, особенно, к великолепию твоей всемогущей и вечной любви. 211
Июль 1965
Ом, Всевышний Господь, Бог доброты и милосердия.
Ом, Всевышний Господь, Бог любви и блаженства.
Я устала от нашей немощи, но это тело стремится не к покою, оно стремится к полноте Твоего сознания, оно стремится к сиянию Твоего света, оно стремится к великолепию Твоей силы — и больше всего оно стремится к великолепию Твоей всемогущей и вечной любви.
Июль 1965
Другие состояния существа, витал, ум, могут наслаждаться промежуточными контактами.
Только всевышний Господь может удовлетворить меня.
22 ноября 1967
Молитва клеток тела
Сейчас, когда благодаря Милости мы медленно выходим из несознания и пробуждаемся к сознательной жизни, пламенная молитва поднимается в нас к большему свету, большему сознанию:
«О, Всевышний Господь Вселенной,
умоляем Тебя дать нам силу и красоту,
гармоническое совершенство, необходимое,
чтобы быть Твоим божественным
инструментом на земле.»
Без даты
Сделай так, чтобы можно было выдерживать работу трансформации.
Без даты
…ведь я не знаю никого, кто мог бы сделать тело, в которое я смогла бы войти, не теряя своего сознания.
Без даты
…ведь должно быть превзойдено состояние Природы, делающее это необходимым.
Мы стремимся ко времени, когда Шри Ауробиндо больше не нужно будет умирать.
Без даты
Задача завершения видения Шри Ауробиндо была возложена на Мать. Творение нового мира, нового общества, выражающего и воплощающего новое сознание — это та работа, за которую она взялась. По самой природе вещей это идеал, стремящийся расширить базу попытки установить гармонию между телом и Душой, Духом и Материей…
Без даты
Задача придать конкретную форму видения Шри Ауробиндо была возложена на Мать.
25 ноября 1967
По поводу писем
Очень часто бывает так: каждый день я получаю по двадцать пять или тридцать писем; у меня есть время прочесть восемь-десять из них, и когда я читаю их, чаще всего нет ответа: по крайней мере, девяносто пять процентов из них бесполезны. Когда есть что-то, ответ сразу же приходит. А когда нет ответа, я частенько откладываю письмо в сторону, а затем, когда я одна, приходит Шри Ауробиндо и говорит мне: «Почему бы тебе не сказать так?» Тогда я сразу же записываю. Так происходит очень часто. И ответ всегда, о! с ощущением смехотворности, с чувством юмора, касающегося точки слабости и несознания. Это очень забавно. Так что я никогда не ищу, конечно, совсем никогда, все просто вот так. Когда нужно, чтобы я ответила, ответ приходит; тогда мне остается только взять бумагу, карандаш и записать ответ. Это часть работы — даже не работа, а развлечение.
*
* *
Чуть позже
Я два раза обращалась к тебе с речью.
Очень рано этим утром, когда ты, должно быть, спал. Прошлой ночью и позапрошлой ночью, очень рано, где-то в четыре часа утра, я обратилась к тебе с речью. Не совсем «я» (И, прежде всего, где «я», я не знаю ничего), это… Иногда это приходит высоко свыше, вот так, императивно; иногда это приходит от Шри Ауробиндо, и это гораздо ближе, сокровеннее. И оба раза это был Шри Ауробиндо. Я обращалась к тебе с речью.
Что это было?
Он должен был сказать тебе это! Так что для тебя это вернется вот так [жест изнутри]; однажды вдруг это вернется из твоих глубин. Я даже видела это (переживание было довольно полным), я видела, что это входило вовнутрь, и когда-нибудь это вернется и станет просто вдохновением или откровением, либо даже просто знанием: «А! Вот это как!»
Это очень забавно.
Шри Ауробиндо говорил очень ясно. Он сказал тебе, ПОЧЕМУ это так. Но он не говорил мне этого, он сказал: «Я говорю ему это, и когда-нибудь он узнает это.»
Но по поводу чего?
По поводу того, что ты говорил мне в прошлый раз: что твое тело предоставлено самому себе и не имеет переживаний. Он сказал тебе, почему это так. И он сказал тебе, что делать. Но я не могу повторить тебе это; я могу только сказать, что делать: он сказал, что твое тело еще находится в том состоянии, когда оно должно учиться, и именно твое внутреннее существо, твое сознание, твое настоящее я должно преподносить ему урок. Он сказал: «Его тело еще пребывает на той стадии, когда его надо учить, так что его надо учить.»
Вот так.
Это очень интересно и очень сокровенно.
Затем я спросила его: «Надо ли мне сказать ему все это?» Он ответил: «Нет, надо, чтобы это вышло из него самого, вот так, это должно быть внезапным откровением, и тогда он скажет: ах! да…»
Вот так [смеясь]. И я кидаю тебе маленькую веревочку!
29 ноября 1967
Хорошо, прочти мне это письмо.
Милая Мать, в «Бюллетене» ты сказала: «Воспоминания психического… это незабываемые моменты жизни, когда сознание интенсивно, светло, сильно, активно, мощно, а иногда это также поворотные моменты в вашей жизни, дающие ей новую ориентацию. Но никогда вы не сможете описать одежду, которую вы носили, или того, человека, с которым вы разговаривали, или соседей или где вы находились.» [«Вопросы и Ответы», 6 мая 1953]. А по поводу памяти мелких деталей ты сказала: «Это совершенно глупо.»
Но тогда как же быть с тем, что в газетах мы довольно часто читаем истории о маленьких детях, помнящих свою прошлую жизнь?…»
Это не память психического. Они всегда все ужасно путают!
Это не психическое; такое бывает, когда витал при особых обстоятельствах переходит в другое тело, и тогда он помнит. Это обычно происходит, когда он возвращается в ту же самую семью или семью соседей.
Это все, что он пишет?
«…Как так выходит, что в газетах довольно часто печатаются истории о маленьких детях, помнящих свои прошлые жизни, и рассказанные ими детали подтверждаются? И поскольку изучение событий такого рода ведет парапсихологов к констатации факта существования реинкарнации, значит, они не совсем на ложном пути? И как можно научно доказать существование реинкарнации другим образом?»
Сколь высокомерен разум! Вместо того, чтобы просто сказать: «Есть что-то, что я не понимаю» и попросить объяснить, ох! он сразу же поднимает голову.
Как зовут этого маленького простофилю?… Я пошлю ему вот что [Мать пишет]:
Память, о которой ты говоришь и которой говорится в газетах, это память витального существа: в исключительных случаях это витальное существо переходит из одного тела в другое. Такое случается, но не часто. А память, о которой я говорю, это память психического существа, и человек сознает ее только тогда, когда он находится в сознательной связи со своим психическим существом. Между этим нет никакого противоречия.
*
* *
Затем речь заходит
о даршане 24 ноября
У меня есть новые фотографии, снятые в день даршана. Эти фотографии сняты с помощью телескопических линз, хочешь посмотреть? [Мать идет за фотографиями]
У S есть новый телескопический фотоаппарат, так что, вместо того, чтобы снимать всю панораму балкона, она сняла только мое лицо. Две фотографии я нахожу очень хорошими… Они не увеличены, так они и были сняты [Мать показывает Сатпрему фотографии].
Я не знаю, но на каждом даршане у меня возникло впечатление, что я другая личность, и, действительно, когда я смотрю на себя вот так, объективно, всякий раз я вижу другую личность. Иногда я похожа на старого китайца! В другой раз это как транспозиция Шри Ауробиндо, завуалированного Шри Ауробиндо; в третий раз это личность, с которой я очень хорошо знакома, но это не эта личность: ОДИН раз я была ей. Такое происходило несколько раз.
Но и у меня здесь такое впечатление… Это очень отличается от того, как ты бываешь обычно.
Конечно!
И мне кажется, что это что-то, что мне известно.
Да, так и есть. У меня в точности такое же впечатление. Я смотрю на эту фотографию и говорю: я очень хорошо знаю эту личность — но она не имеет ничего общего с этим телом.
Но это что-то, что я знаю!
Не очень-то понятно, женщина это или мужчина, нет уверенности.
Я спрашивала себя, не живет ли это существо в другом мире, отличном от физического мира на земле? Ведь это… я знакома с этим существом, но без близости телесного ощущения. Очевидно, это кто-то, кого я очень хорошо знаю и кого я часто видела.
У меня тоже такое впечатление, что это кто-то, кого я уже видел.
О, да. Но я не знаю, видел ли ты это в этом мире.
Мне приходит на ум картина или художник, не знаю почему.
Какая из двух тебе больше знакома?
Вот эта, номер 14.
А ты уверена, что это женщина?
Я не уверен.
Нет.
Но, не знаю, почему, ко мне приходит идея художника или картины.
Художник?… Леонардо де Винчи? [Смеясь] Но у него была борода!
[Обращаясь к Суджате] А тебе знакома эта личность?
Это не та же Мать!
Да [Мать берет сначала одну фотографию, затем другую]: здесь две разных личности.
Но, странно, я очень хорошо знаю эту, особенно здесь [Мать показывает на часть фотографии между бровями и губами], и нечто во взгляде.
Может быть, ты прав, это с картины. Но с какой? я не вижу.
Кто-то, очень знакомый мне, но… Если бы мне сказали, что это историческая личность, я бы не удивилась.
Особенно здесь [номер 14].
Странно. И все больше становится так. По мере того, как тело все больше схватывает внутренний ритм, это нарастает.
Должно быть, это не физическое.
[Суджата:] Немного китайского!
Что это? Когда-нибудь мы узнаем.
Это очень знакомо.
Да. Но мое впечатление таково: это кто-то, кого я знаю очень близко, с кем я, возможно, жила, но не «я», ты понимаешь. То есть, это тело говорит: «Не я.» Внутри совсем по-другому: нет меня-тебя, нет ничего такого; но у тела еще есть это, и оно говорит: это не я, это кто-то, кого я знаю очень хорошо, очень хорошо, но это не я.
Почему так выходит на балконе?
Этому можно дать два объяснения. Возможно, изначальное сознание раздвоилось в прошлом существовании (так происходило несколько раз) и манифестировало в двух разных телах одновременно; так что, естественно, есть близость и, вероятно, некое соседство в жизни — это может быть чем-то физическим! Но это также может быть кто-то, существующий постоянно, постоянная где-то форма, с кем мы находимся в постоянной связи в том мире (надментльном, супраментальном или еще каком-то), так то ощущение «о, мне это знакомо» возникает изнутри. Может быть то или другое — я не знаю, что именно.
[После молчания] Это больше выражения, вибрация некоторого рода, атмосфера, а не точные черты. Так что скорее так: это кто-то существующий где-то постоянным образом, с кем мы находимся в связи.
И это объяснило бы то ощущение, что неизвестно, мужчина это или женщина: это, должно быть, из бесполого мира, где нет ни мужчин, ни женщин.
(молчание)
Само тело имеет больше, чем впечатление, нечто вроде… это знание — больше, чем знание, в конце концов, это факт: есть много-много существ, сил, личностей, проявляющихся через него, даже иногда несколько из них одновременно. Это совсем обычное переживание. Например, что Шри Ауробиндо здесь, и он говорит и видит со своим способом видения [проницательный и иронический жест] и своим способом выражения — это происходит очень часто. И, затем, часто это Дурга, Махакали или … очень часто. И часто также манифестирует существо с очень большой высоты, весьма постоянно — весьма постоянно — и тогда в существо приходит некая абсолютность. Иногда это существа с близкого плана пытаются выразить себя, но это под контролем.
Тело привыкло к этому, ты понимаешь.
Но любопытно то, что на этот раз, 24 ноября, когда я вышла на балкон, это был кто-то… (и это случалось время от времени, но все чаще) кто-то, кто смотрел с некоего плана вечности, с примешанной во взгляде большой благосклонностью (нечто как благосклонность, я не знаю, как выразить это), но с абсолютным покоем, почти безразличием, и все вместе смотрело вот так [Мать прочерчивает волны далеко внизу], как если бы это был взгляд издалека, с очень большой высоты, очень… (как сказать?) как взгляд вечного видения. Вот что почувствовало мое тело, когда я вышла на балкон. Тогда тело сказало: «Но мне надо стремиться, нужно стремление, чтобы Сила опустилась на всех этих людей!» И «То», это было вот так [суверенный жест свыше], о! очень благосклонное, но с неким безразличием — безразличием вечности, я не знаю, как объяснить это. И тело чувствовало это как нечто, что использовало его.
Вот почему мне интересны эти фотографии — чтобы объективизировать это состояние.
Узнаем.
198 Следующего отрывка нет в магнитофонной записи.
199 Магнитофонная запись возобновляется здесь.
200 Есть магнитофонная запись этой беседы.
201 Потому что у Матери никогда нет на это времени.
202 Ученые говорят: четыре – четыре с половиной миллиарда лет тому назад.
203 Последний Аватар, следуя индийской традиции.
204 В такие моменты Мать становится белой; тогда зачастую она прикладывает ладони рук к своим глазам.
205 Есть магнитофонная запись этой беседы.
206 Каждый год, 2 декабря, все дети Ашрама и все ученики-спортсмены делают общую «демонстрацию» физической культуры.
207 Поворотная точка 16 марта 1962 г., достигшая кульминации 13 апреля 1962: великие пульсации.
208 С начала этого «заболевания» Мать не покидала своих комнат, находящихся в верхней части дома.
209 Есть магнитофонная запись этой беседы.
210 Первый ряд молитв опубликован в «Агенде», том I.
211 См. «Агенда», том VI, беседа от 21 июля 1965 г.