Шри Ауробиндо

САВИТРИ

Символ и легенда

Часть 1. Книга 2. Книга путешественника миров

Песнь двенадцатая
Небеса Идеала

Всегда Идеал манил издалека.
Пробужденный прикосновением Незримого,
Покидая границу достигнутого,
Сильный открыватель стремился, неутомимая Мысль,
Открывающая на каждом шагу светлый мир.
Она оставила известные вершины ради неведомых пиков:
Охваченная страстью, она искала одной нереализованной Истины,
Она тосковала по Свету, что не знает рождения и смерти.
Каждая стадия далекого восхождения души была возведена
В постоянные небеса, здесь всегда ощутимые.
На каждом шагу путешествия чудесного
Новая ступень блаженства и чуда,
Новый пролет в могучей лестнице Бытия формировался,
Великая широкая ступень, дрожащая драгоценным огнем,
Словно пылающий дух трепетал там,
Поддерживающий своим пламенем надежду бессмертную,
Словно сияющий Бог дал его душу,
Чтобы он мог ощущать поступь паломнических ног,
Взбирающихся к дому Вечного в спешке.
С любого конца каждой лучезарной ступени
Небеса идеального Разума были видны
В голубой прозрачности грезящего Пространства,
Как цепляющиеся за луну полоски блестящего неба.
С одной стороны один за другим мерцал плывущий оттенок,
Слава восхода, к душе пробивающаяся,
В дрожащем восторге внутреннего зрения сердца
И спонтанном блаженстве, что дает красота,
Прекрасные царства бессмертной Розы.
Над духом, вложенным в смертное чувство,
Находятся суперсознательные царства небесного мира¹,
Ниже – Несознания тусклая пучина угрюмая,
Между ними, позади нашей жизни,- бессмертная Роза.
Сквозь скрытый воздух дух дышит,
Космической красоты и радости тело
Незримое, не предполагаемое слепым страдающим миром,
Взбирающееся из глубокого сдавшегося сердца Природы,
Она цветет вечно под ногами Бога,
Вскармливаемая жертвенными мистериями жизни.
Здесь тоже ее бутон рождается в сердцах человеческих;
Затем касанием, присутствием или голосом
Мир превращается в храмовую почву
И неведомого Возлюбленного все обнаруживает.
Во вспышке небесной легкости и радости
Жизнь уступает божеству внутри
И отдает восторг-подношение всей себя целиком,
И душа открывается к счастью.
Блаженство ощущается, что никогда не может целиком прекратиться,
Тайной Милости мистерия внезапная
Цветет, золотя нашу землю желания красного.
Все высокие боги, что свои прятали лица
От испачканного страстного ритуала наших надежд,
Открывают свои имена и свои неумирающие силы.
Феерическая тишина будит спящие клетки,
Страсть плоти становится духом
И, наконец, осуществляется дивно
Чудо, ради которого наша жизнь была сделана.
Пламя в белом безгласном куполе
Видно и лица бессмертного света,
Светящиеся члены, что не знают рождения и смерти,
Груди, что вскармливают первенца Солнца,
Крылья, что наполняют пылкие безмолвия мысли,
Глаза, что смотрят в Пространство духовное.
Наши скрытые центры небесной силы
Раскрываются, как цветы, к атмосфере небесной;
Разум медлит, дрожа с небесным Лучом,
И даже это бренное тело тогда может чувствовать
Идеальную любовь и безупречное счастье,
И смех восторга, и сладости сердца,
Свободного от грубой и трагической власти Времени,
И красоту, и ритмичные ноги часов.
Этого в высоких царствах бессмертный касается род;
Что здесь есть почка, там цветет.
Там находится тайна Дома Пламени,
Сияние богоподобной мысли и золотого блаженства,
Восторженный идеализм небесного чувства;
Там – чудесные голоса, солнечный смех,
Журчащие маленькие водовороты в реках радости Бога
И мистические виноградники лунного золотого вина,
Весь огонь и вся сладость, чьих с трудом здесь
Светлая тень смертную жизнь посещает.
Хотя там бывают свидетелями радости Времени,
Давящее на грудь ощущается прикосновение Бессмертного,
Слышна флейты Бесконечного музыка.
Здесь, на земле,- пробуждения ранние,
Моменты, что трепещут в божественном воздухе,
И на стремлении ее почвы выросших
Солнечных цветов Времени взгляд на золотую Вечность:
Там – нерушимые счастья.
Миллион лотосов качаются на одном стебле,
Один многоцветный и экстатичный мир за другим
Взбирается к некоему далекому невидимому богоявлению.
     На другой стороне вечных ступеней
Могучие царства бессмертного Пламени
Абсолютов Бытия стремились достигнуть.
Из горя и тьмы мира,
Из глубин, куда жизнь и мысль сходят,
Одиноко поднимается к небесам бессмертное Пламя.
В священных тайнах скрытой Природы
Он горит вечно на алтаре Разума,
Его жрецы – души посвященных богов,
Человечество – его дом жертвоприношения.
Однажды зажженный, никогда он погаснуть не сможет.
Огонь, вдоль мистических путей земли горящий,
Сквозь смертную полусферу он поднимается,
Пока, переносимый бегунами Дня и Сумерек,
В оккультный вечный Свет он не входит
И не взбирается, белея, к незримому Трону.
Его миры – это восходящей Силы ступеньки:
Греза очертаний гигантских, титанические линии,
Дома непадшего и освещенного Могущества,
Небеса неизменного Добра, чистого и нерожденного,
Высоты грандиозности безвозрастного луча Истины,
Когда в символическом небе они начинают видеться
И в воздух более обширный звать наши души.
На их вершинах они несут бессонное Пламя;
Мистического Запредельного грезу,
Трансцендентальность путей Судьбы и Времени,
Они указуют вверх, над собою, своими вершинами
Через бледно-сапфирный эфир богоума
К какого-то золотого Бесконечного апокалипсису.
Гром, катящийся среди гор Бога,
Неутомим, суров их Голос ужасный:
Превосходя нас, превзойти нас самих они нас призывают
И предлагают нам непрестанно подниматься все выше.
Далеко от пределов нашего рвения те вершины живут,
Слишком высокие для нашей смертной силы и высоты,
С трудом в ужасном экстазе усилия
Досягаемые духа нагой атлетической волей.
Суровые, нетерпимые, они от нас требуют
Усилий, слишком продолжительных для нашего смертного нерва,
Им наши сердца оставаться не могут верными, наша плоть – поддержать;
Только Вечного сила в нас может отважиться
На попытку огромной авантюры того восхождения
И жертву всего, что мы пестуем здесь.
Наше человеческое знание есть свеча, что горит
На смутном алтаре Истины, огромной как солнце;
Добродетель человека, груботканное плохо сидящее платье,
Облекает Добра деревянные образы;
Страстная и ослепленная, кровоточащая, грязью испятнанная,
Его энергия спотыкается на пути к Силе бессмертной.
Несовершенство преследует нашу высшую силу;
Части и отражения бледные – вот наша доля.
Счастливы те миры, что не ощущают падения нашего,
Где Воля едина с Истиной, Добром и Силой;
Не доведенные до нищеты бедностью земного ума,
Они хранят Бога естественное дыхание мощи,
Его нагую спонтанность интенсивностей быстрых;
Там есть его великое прозрачное зеркало, Сам,
И там, – его суверенное самодержавие блаженства,
В котором бессмертные натуры свою часть имеют,
Наследники и соучастники божественности.
     Он через царства Идеала по желанию двигался,
Принимал их красоту и их величие чувствовал,
Принимал участие в славах их чудесных полей,
Но проходил, не задерживаясь под их великолепия властью.
Все было там интенсивным, но частичным светом.
В каждой серафимокрылой высоколобой Идее
Все знание объединялось одной властной мыслью,
Всякое действие склонялось к одному золотому значению,
Все силы подчинялись единственной силе
И делали мир, где она могла одна царствовать,
Идеала абсолютного дом совершенный.
Орден своей победы и своей веры,
Они предлагали Путешественнику у их ворот
Негасимое пламя или цветок неувядающий,
Эмблему привилегии высокого царства.
Великолепный сияющий Ангел Пути
Дарил поиску души
Мощь и сладость идеи,
Каждая считалась сокровенным источником и высшей силою Истины,
Самой сутью смысла вселенной,
Ключом совершенства, в Парадиз паспортом.
Однако были там регионы, где абсолюты встречались
И делали круг блаженства сочетающимися браком руками;
Свет стоял, обнимаемый светом, огонь сочетался с огнем,
Но никто в другом не терял своего тела,
Чтобы найти свою душу в Душе мира единственной,
Множественный восторг бесконечности.
Вперед он проходил к более божественной сфере:
Там, объединенный в общем величии, блаженстве и свете,
Все высокие, прекрасные и желанные силы,
Забывающие свое отличие и свое сепаративное царство,
Становились одним многочисленным целым.
Над разветвлением дорог Времени,
Над Тишиной и ее тысячекратным Словом,
В неизменной и ненарушаемой Истине
Вовеки соединенные и неразделимые,
Лучистые дети Вечного жили
На широких духовных высотах, где все есть одно.

Конец песни двенадцатой

¹ Peace – покой, мир

Назад