САЙТ ШРИ АУРОБИНДО И МАТЕРИ |
Домашняя страничка | Работы | Работы Шри Ауробиндо | Савитри |
Sri Aurobindo | Шри Ауробиндо |
SAVITRI | САВИТРИ |
A Legend and a Symbol | Символ и легенда |
PART ONE | ЧАСТЬ ПЕРВАЯ |
BOOK ONE | КНИГА ПЕРВАЯ |
The Book of Beginnings | Книга Начал |
Canto Five | Песнь пятая |
The Yoga of the King: | Йога царя: |
The Yoga of the Spirit's Freedom and Greatness | Йога свободы и величия Духа |
This knowledge first he had of time-born men. | Это знание он имел первым среди во времени рожденных людей. |
Admitted through a curtain of bright mind | Пропущенный за занавес светлого разума, |
That hangs between our thoughts and absolute sight, | Что висит между нашими мыслями и абсолютным зрением, |
He found the occult cave, the mystic door | Он нашел пещеру оккультную, двери мистичные |
Near to the well of vision in the soul, | Рядом с источником видения в душе, |
And entered where the Wings of Glory brood | И вошел туда, где Крылья Славы раздумывают |
In the silent space where all is for ever known. | В безмолвном пространстве, где все вовеки известно. |
Indifferent to doubt and to belief, | Безразличный к сомнению и убеждению, |
Avid of the naked real's single shock | Алчущий лишь удара голой действительности, |
He shore the cord of mind that ties the earth-heart | Он разрезал шнур разума, что связывает сердце земное, |
And cast away the yoke of Matter's law. | И отбросил ярмо закона Материи. |
The body's rules bound not the spirit's powers: | Правила тела не ограничивают духа энергий: |
When life had stopped its beats, death broke not in; | Когда свои удары жизнь прекратила, смерть не ворвалась; |
He dared to live when breath and thought were still. | Он отважился жить, когда дыхание и мысль стихали. |
Thus could he step into that magic place | Так смог он шагнуть в то место мистическое, |
Which few can even glimpse with hurried glance | Которое мало кто даже беглым взглядом может заметить, |
Lifted for a moment from mind's laboured works | Поднятый на миг из трудов тяжких разума |
And the poverty of Nature's earthly sight. | И нищеты приземленного взгляда Природы. |
All that the Gods have learned is there self-known. | Все, что Боги познали, там само собой знаемо. |
There in a hidden chamber closed and mute | Там, в спрятанной комнате, немые и запертые, |
Are kept the record graphs of the cosmic scribe, | Хранятся космического чертежника протокольные графики |
And there the tables of the sacred Law, | И таблицы Закона священного, |
There is the Book of Being's index page; | И Книга индексных страниц Бытия; |
The text and glossary of the Vedic truth | Текст и глоссарий Ведической истины |
Are there; the rhythms and metres of the stars | Есть там; звезд ритмы и метры |
Significant of the movements of our fate: | Несущие значение движений нашей судьбы: |
The symbol powers of number and of form, | Силы чисел и форм символичные |
And the secret code of the history of the world | И секретный код истории мира, |
And Nature's correspondence with the soul | И корреспонденция Природы с душою |
Are written in the mystic heart of Life. | Записаны в сердце Жизни мистическом. |
In the glow of the spirit's room of memories | В рдении комнаты памяти духа |
He could recover the luminous marginal notes | Он снова найти смог светлые заметки на полях книги, |
Dotting with light the crabbed ambiguous scroll, | Усеивающие точками света неясные письмена неразборчивые, |
Rescue the preamble and the saving clause | Спасающие преамбулу и сохраняющие пункт |
Of the dark Agreement by which all is ruled | Темного Согласия, которым все управляется, |
That rises from material Nature's sleep | Что встает из сна материальной Природы, |
To clothe the Everlasting in new shapes. | Чтобы облечь Вечнодлящегося в новые формы. |
He could re-read now and interpret new | Он мог перечитать сейчас и интерпретировать заново |
Its strange symbol letters, scattered abstruse signs, | Ее странные символичные буквы, рассеянные непонятные знаки, |
Resolve its oracle and its paradox, | Понять ее пророчество и ее парадокс, |
Its riddling phrases and its blindfold terms, | Ее фразы загадочные и недоступные термины, |
The deep oxymoron of its truth's repliques, | Глубокий оксюморон реплик ее истины, (Оксюморон - сочетание противоположных по смыслу слов) |
And recognise as a just necessity | И признать необходимостью верной |
Its hard conditions for the mighty work,- | Ее тяжелые условия для могучей работы, - |
Nature's impossible Herculean toil | Природы невозможный труд Геркулесов |
Only her warlock-wisecraft could enforce, | Лишь ее искусство волшебное может осилить, |
Its law of the opposition of the gods, | Ее закон оппозиции богов, |
Its list of inseparable contraries. | Ее список противоположностей неразделимых. |
The dumb great Mother in her cosmic trance | Безмолвная великая Мать в ее космическом трансе, |
Exploiting for creation's joy and pain | Использующая для радости и боли творения |
Infinity's sanction to the birth of form, | Бесконечности санкцию на рождение формы, |
Accepts indomitably to execute | Принимает упрямо для исполнения |
The will to know in an inconscient world, | Волю к знанию в несознательном мире, |
The will to live under a reign of death, | Волю жить под правлением смерти, |
The thirst for rapture in a heart of flesh, | Жажду восторга в сердце из плоти, |
And works out through the appearance of a soul | И исполняет через появление души |
By a miraculous birth in plasm and gas | Чудесным рождением в плазме и газе |
The mystery of God's covenant with the Night. | Мистерию договора Бога, заключенного с Ночью. |
Once more was heard in the still cosmic Mind | Еще раз было слышно в безмолвном космическом Разуме |
The Eternal's promise to his labouring Force | Обещание Вечного его трудящейся силе |
Inducing the world-passion to begin, | Убеждающее мировую страсть начаться, |
The cry of birth into mortality | Крик рождения в смертность |
And the opening verse of the tragedy of Time. | И раскрывающий стих трагедии Времени. |
Out of the depths the world's buried secret rose; | Из глубин похороненный секрет мира поднялся; |
He read the original ukase kept back | Он прочитал изначальный указ, спрятанный |
In the locked archives of the spirit's crypt, | В запертых архивах тайника духа, |
And saw the signature and fiery seal | И увидел подпись и огненную печать |
Of Wisdom on the dim Power's hooded work | Мудрости на скрываемой капюшоном работе Силы неясной, |
Who builds in Ignorance the steps of Light. | Которая строит в Неведении ступени Света. |
A sleeping deity opened deathless eyes: | Спящее божество открыло бессмертные очи: |
He saw the unshaped thought in soulless forms, | Он видел несформированную мысль в неодушевленных формах, |
Knew Matter pregnant with spiritual sense, | Знал Материю, носящую в чреве назначение духовное, |
Mind dare the study of the Unknowable, | Разум, изучать посмевший Непознаваемое, |
Life its gestation of the Golden Child. | Жизнь, вынашивающую Золотого Ребенка. |
In the light flooding thought's blank vacancy, | В свете, затопляющем незаполненную пустоту мысли, |
Interpreting the universe by soul signs | Интерпретирующем вселенную в знаках души, |
He read from within the text of the without: | Он читал изнутри текст того, что снаружи; |
The riddle grew plain and lost its catch obscure. | Загадка становилась понятной и утрачивала владевшую ею неясность. |
A larger lustre lit the mighty page. | Больше света освещало страницу могучую. |
A purpose mingled with the whims of Time, | Намерение, смешанное с причудами Времени, |
A meaning met the stumbling pace of Chance | Смысл встречал шаг запинающийся Случая |
And Fate revealed a chain of seeing Will; | И Судьба показывала цепь видящей Воли; |
A conscious wideness filled the old dumb Space. | Сознательная ширь заполняла прежнее немое Пространство. |
In the Void he saw throned the Omniscience supreme. | В Пустоте он видел на троне Всезнание высшее. |
_____A Will, a hope immense now seized his heart, | _____Воля, надежда безмерная захватила сейчас его сердце, |
And to discern the superhuman's form | И чтобы различить форму сверхчеловека, |
He raised his eyes to unseen spiritual heights, | Он поднял свои глаза к невидимым духовным высотам, |
Aspiring to bring down a greater world. | Стремясь более великий мир принести вниз. |
The glory he had glimpsed must be his home. | Слава, им замеченная, быть должна его домом. |
A brighter heavenlier sun must soon illume | Более яркое, более небесное солнце скоро должно осветить |
This dusk room with its dark internal stair, | Эту сумрачную комнату с ее темной внутренней лестницей, |
The infant soul in its small nursery school | Дитя-душа в ее маленьком детском садике, |
Mid objects meant for a lesson hardly learned | Среди вещей, для урока предназначенных трудного, |
Outgrow its early grammar of intellect | Перерастает свою грамматику интеллекта земную |
And its imitation of Earth-Nature's art, | И свою имитацию искусства Земной Природы, |
Its earthly dialect to God-language change, | Свой земной диалект на язык Бога меняет, |
In living symbols study Reality | В живых символах изучает Реальность |
And learn the logic of the Infinite. | И познает Бесконечности логику. |
The Ideal must be Nature's common truth, | Идеал должен быть Природы обычною истиной, |
The body illumined with the indwelling God, | Тело - быть освещенным живущим внутри Богом, |
The heart and mind feel one with all that is, | Сердце и ум - чувствовать единство со всем существующим, |
A conscious soul live in a conscious world. | Сознательная душа - жить в сознательном мире. |
As through a mist a sovereign peak is seen, | Как сквозь туман суверенный пик поднимается, |
The greatness of the eternal Spirit appeared, | Показалось величие вечного Духа, |
Exiled in a fragmented universe | Во фрагментарную вселенную изгнанного |
Amid half-semblances of diviner things. | В частичное сходство с вещами более божественными. |
These now could serve no more his regal turn; | Сейчас они уже не могли его царственному повороту служить; |
The Immortal's pride refused the doom to live | Гордость Бессмертного отвергает удел жить |
A miser of the scanty bargain made | Скрягой, заключающим жалкую сделку |
Between our littleness and bounded hopes | Между нашей малостью и безграничными чаяниями |
And the compassionate Infinitudes. | И сострадательными Бесконечностями. |
His height repelled the lowness of earth's state: | Его высота низкорослость земного состояния отбрасывает: |
A wideness discontented with its frame | Обширность, каркасом своим недовольная, |
Resiled from poor assent to Nature's terms, | Отказалась от скудной уступки на Природы условия, |
The harsh contract spurned and the diminished lease. | Презрела строгий контракт и аренду уменьшенную. |
Only beginnings are accomplished here; | Здесь лишь начала заложены: |
Our base's Matter seems alone complete, | Лишь Материя нашей основы завершенною выглядит, |
An absolute machine without a soul. | Абсолютной машиной, лишенной души. |
Or all seems a misfit of half ideas, | Или все кажется плохо скроенным платьем идей половинчатых, |
Or we saddle with the vice of earthly form | Или мы обременили земной формы пороком |
A hurried imperfect glimpse of heavenly things, | Торопливый несовершенный проблеск небесных вещей, |
Guesses and travesties of celestial types. | Предположения и пародии небесных образчиков. |
Here chaos sorts itself into a world, | Здесь хаос себя в мир сортирует, |
A brief formation drifting in the void: | Формация краткая, дрейфующая в пустоте: |
Apings of knowledge, unfinished arcs of power, | Имитации знания, незавершенные арки силы, |
Flamings of beauty into earthly shapes, | Вспышки красоты в земных формах, |
Love's broken reflexes of unity | Разрушенные отблески единства Любви |
Swim, fragment-mirrorings of a floating sun. | Плывут, фрагментарные отражения плывущего солнца. |
A packed assemblage of crude tentative lives | Сырых экспериментальных жизней скопление плотное |
Are pieced into a tessellated whole. | Составлено в мозаичное целое. |
There is no perfect answer to our hopes; | Здесь нет совершенного ответа на наши надежды; |
There are blind voiceless doors that have no key; | Здесь есть глухие безмолвные двери, ключа нет к которым; |
Thought climbs in vain and brings a borrowed light, | Мысль взбирается тщетно и приносит заимствованный свет, |
Cheated by counterfeits sold to us in life's mart, | Обманутая подделками, на рынке жизни нам проданными, |
Our hearts clutch at a forfeited heavenly bliss. | Наши сердца хватаются за конфискованное небесное блаженство. |
There is provender for the mind's satiety, | Здесь есть корм, чтобы разум насытить, |
There are thrills of the flesh, but not the soul's desire. | Здесь есть волнения плоти, но не желание души. |
Here even the highest rapture Time can give | Здесь даже высший восторг, который дать может Время, |
Is a mimicry of ungrasped beatitudes, | Есть имитация счастья непойманного, |
A mutilated statue of ecstasy, | Экстаза искаженная статуя, |
A wounded happiness that cannot live, | Счастье израненное, что жить не может, |
A brief felicity of mind or sense | Краткое удовольствие ума или чувства, |
Thrown by the World-Power to her body-slave, | Брошенное Мировой Силой своим телесным рабам, |
Or a simulacrum of enforced delight | Или подобие восторга искусственного |
In the seraglios of Ignorance. | В сералях Неведения. |
For all we have acquired soon loses worth, | Ибо все, что приобрели мы, скоро ценность теряет, |
An old disvalued credit in Time's bank, | Утерянный старый кредит в банке Времени, |
Imperfection's cheque drawn on the Inconscient. | Несовершенства чек, Несознанию выписанный. |
An inconsequence dogs every effort made, | Непоследовательные собаки все возможные совершают усилия, |
And chaos waits on every cosmos formed: | И хаос ждет любое формирование космоса: |
In each success a seed of failure lurks. | В каждом успехе зерно неудачи таится. |
He saw the doubtfulness of all things here, | Он видел сомнительность всех вещей здесь, |
The incertitude of man's proud confident thought, | Неопределенность гордой самоуверенной человеческой мысли, |
The transience of the achievements of his force. | Достижений его силы скоротечность. |
A thinking being in an unthinking world, | Мыслящее существо в немыслящем мире, |
An island in the sea of the Unknown, | Остров в море Неведомого, |
He is a smallness trying to be great, | Он есть малость, быть великой пытающаяся, |
An animal with some instincts of a god, | Животное с какими-то инстинктами бога, |
His life a story too common to be told, | Его жизнь есть история, слишком банальная, чтоб быть рассказанной, |
His deeds a number summing up to nought, | Его дела - масса, до ничто дорастающая, |
His consciousness a torch lit to be quenched, | Его сознание - факел, зажженный, чтобы угаснуть, |
His hope a star above a cradle and grave. | Его надежда - звезда над колыбелью и могилой. |
And yet a greater destiny may be his, | Но, все же, более великая судьба может быть у него, |
For the eternal Spirit is his truth. | Ибо вечный Дух есть его правда. |
He can re-create himself and all around | Он может себя и все вокруг переделать |
And fashion new the world in which he lives: | И сформировать заново мир, в котором живет: |
He, ignorant, is the Knower beyond Time, | Он, невежественный, есть Знающий за пределами Времени, |
He is the Self above Nature, above Fate. | Он есть Сам над Природой, Судьбой. |
_____His soul retired from all that he had done. | _____Его душа удалилась от всего, что он сделал. |
Hushed was the futile din of human toil, | Смолк бесполезный грохот труда человеческого, |
Forsaken wheeled the circle of the days; | Катящийся круг дней отброшен; |
In distance sank the crowded tramp of life. | Вдалеке стих топот толп жизни. |
The Silence was his sole companion left. | Тишина была его единственным компаньоном оставшимся. |
Impassive he lived immune from earthly hopes, | Бесстрастный, он жил, невосприимчивый к надеждам земным, |
A figure in the ineffable Witness' shrine | Фигура в несказанного Свидетеля раке, |
Pacing the vast cathedral of his thoughts | Шагающая в соборе его мыслей обширном |
Under its arches dim with infinity | Под его сводами, в бесконечности смутными, |
And heavenward brooding of invisible wings. | И направленным в небо размышлением невидимых крыльев. |
A call was on him from intangible heights; | Зов пришел к нему из неуловимых высот; |
Indifferent to the little outpost Mind, | Безразличный к маленькому аванпосту Ума, |
He dwelt in the wideness of the Eternal's reign. | Он жил в широте царства Вечного. |
His being now exceeded thinkable Space, | Его существо превосходило мыслимое Пространство сейчас, |
His boundless thought was neighbour to cosmic sight: | Его безграничная мысль была соседом космическому зрению: |
A universal light was in his eyes, | Вселенский свет в его глазах был, |
A golden influx flowed through heart and brain; | Золотой поток лился через сердце и мозг; |
A Force came down into his mortal limbs, | В его смертные члены вниз пришла Сила, |
A current from eternal seas of Bliss; | Струя из морей вечных Блаженства; |
He felt the invasion and the nameless joy. | Он ощущал вторжение безымянной радости. |
Aware of his occult omnipotent Source, | Осознающий свой оккультный всемогущий Источник, |
Allured by the omniscient Ecstasy, | Манимый Экстазом всезнающим, |
A living centre of the Illimitable | Живой центр Неограничиваемого, |
Widened to equate with the world's circumference, | Расширенный до размеров окружности мира, |
He turned to his immense spiritual fate. | Он повернулся к своей безмерной духовной судьбе. |
Abandoned on a canvas of torn air, | Покинутая на холсте воздуха рвущегося, |
A picture lost in far and fading streaks, | Картина вдалеке затерялась и ее полоски растаяли, |
The earth-nature's summits sank below his feet: | Земной природы вершины под его ногою осели: |
He climbed to meet the infinite more above. | Он взобрался, чтобы еще более высокое бесконечное встретить. |
The Immobile's ocean-silence saw him pass, | Океан тишины Неподвижного видел его проходящим, |
An arrow leaping through eternity | Прилетевшую через вечность стрелу, |
Suddenly shot from the tense bow of Time, | Неожиданно выпущенную из тугого лука Времени, |
A ray returning to its parent sun. | Луч, возвращающийся к своему родителю солнцу. |
Opponent of that glory of escape, | Оппонент этой славы спасения, |
The black Inconscient swung its dragon tail | Черное Несознание качнуло своим драконьим хвостом, |
Lashing a slumbrous Infinite by its force | Дремлющую Бесконечность хлестнув своей силой |
Into the deep obscurities of form: | В глубокой смутности формы: |
Death lay beneath him like a gate of sleep. | Смерть лежала под ним как врата сна. |
One-pointed to the immaculate Delight, | Однонаправленный на безупречный Восторг, |
Questing for God as for a splendid prey, | Ищущий Бога как великолепной добычи, |
He mounted burning like a cone of fire. | Он поднялся, пылая, как конус огня. |
To a few is given that godlike rare release. | Немногим дано это богоподобное избавление редкое. |
One among many thousands never touched, | Один среди многих тысяч, никогда не затрагиваемых, |
Engrossed in the external world's design, | Поглощенных в назначение внешнего мира, |
Is chosen by a secret witness Eye | Избран тайным Глазом свидетельствующим |
And driven by a pointing hand of Light | И ведом рукой указующей Света |
Across his soul's unmapped immensitudes. | Через не нанесенные на карту необъятности его души, |
A pilgrim of the everlasting Truth, | Пилигрим вечной Правды, |
Our measures cannot hold his measureless mind; | Наши мерки его неизмеримый разум не могут измерить; |
He has turned from the voices of the narrow realm | Он повернулся от голосов тесного царства |
And left the little lane of human Time. | И оставил небольшой переулок человеческого Времени. |
In the hushed precincts of a vaster plan | В стихших пределах более обширного плана |
He treads the vestibules of the Unseen, | Он ступает в вестибюлях Незримого, |
Or listens following a bodiless Guide | Или прислушивается, следуя бестелесному Гиду, |
To a lonely cry in boundless vacancy. | К одинокому крику в пустоте безграничной. |
All the deep cosmic murmur falling still, | Все глубокое жужжание космоса стихает, |
He lives in the hush before the world was born, | Он живет в тишине, что была до рождения мира, |
His soul left naked to the timeless One. | Его душа обнаженной осталась перед вечным Одним. |
Far from compulsion of created things | Удаленные от принуждения сотворенных вещей |
Thought and its shadowy idols disappear, | Мысль и ее тенистые идолы исчезли, |
The moulds of form and person are undone: | Матрицы персоны и формы разрушены: |
The ineffable Wideness knows him for its own. | Несказанный Свидетель знает его за своего собственного. |
A lone forerunner of the Godward earth, | Одинокий предвестник идущей к Богу земли, |
Among the symbols of yet unshaped things | Среди символов вещей, еще не сформированных, |
Watched by closed eyes, mute faces of the Unborn, | Наблюдых глазами закрытыми, Нерожденного безмолвными лицами, |
He journeys to meet the Incommunicable, | Он путешествует, чтобы встретить Несообщающегося, |
Hearing the echo of his single steps | Слыша эхо своих одиноких шагов |
In the eternal courts of Solitude. | На вечных площадках Одиночества. |
A nameless Marvel fills the motionless hours. | Безымянное Чудо наполняет часы неподвижные. |
His spirit mingles with eternity's heart | Его дух с сердцем вечности смешивается |
And bears the silence of the Infinite. | И несет тишину Бесконечности. |
_____In a divine retreat from mortal thought, | _____В божественном отступлении из смертной мысли, |
In a prodigious gesture of soul-sight, | В удивительном жесте взора души |
His being towered into pathless heights, | Его существо поднялось в высоты нехоженые, |
Naked of its vesture of humanity. | Обнаженное от одеяния своего человеческого. |
As thus it rose, to meet him bare and pure | Когда оно поднялось, навстречу ему нагое и чистое |
A strong Descent leaped down. A Might, a Flame, | Сильное Нисхождение прыгнуло вниз. Могущество, Пламя, |
A Beauty half-visible with deathless eyes, | Красота полувидимая с глазами бессмертными, |
A violent Ecstasy, a Sweetness dire, | Бурный Экстаз, Сладость ужасная |
Enveloped him with its stupendous limbs | Обхватили его своими огромными членами |
And penetrated nerve and heart and brain | И пропитали нерв, сердце и мозг, |
That thrilled and fainted with the epiphany: | Что трепетали и падали в обморок в этом крещении: |
His nature shuddered in the Unknown's grasp. | Его природа содрогалась в Неизвестного хватке. |
In a moment shorter than death, longer than Time, | В мгновение, короче, чем смерть, длиннее, чем Время, |
By a Power more ruthless than Love, happier than Heaven, | Силой, более безжалостной, чем Любовь, более счастливой, чем Небо, |
Taken sovereignly into eternal arms, | Захваченная суверенно в вечные руки, |
Haled and coerced by a stark absolute bliss, | Влекомая и принуждаемая полным абсолютным блаженством, |
In a whirlwind circuit of delight and force | В смерче восторга и силы |
Hurried into unimaginable depths, | Уносимая в глубины непредставимые, |
Upborne into immeasurable heights, | Поднимаемая в неизмеримые выси, |
It was torn out from its mortality | Она была оторвана от своей смертности |
And underwent a new and bourneless change. | И новой безграничной перемене подвергнута. |
An Omniscient knowing without sight or thought, | Всеведающий, знающий без взгляда и мысли, |
An indecipherable Omnipotence, | Нерасшифруемое Всемогущество, |
A mystic Form that could contain the worlds, | Мистическая Форма, что вмещать может миры, |
Yet make one human breast its passionate shrine, | Одну человеческую грудь, однако, сделала своей страстной часовней, |
Drew him out of his seeking loneliness | Вытащила его из его одиночества ищущего |
Into the magnitudes of God's embrace. | В шири объятия Бога. |
As when a timeless Eye annuls the hours | Как когда безвременный Глаз часы аннулирует, |
Abolishing the agent and the act, | Отменяя акт и посредника, |
So now his spirit shone out wide, blank, pure: | Так сейчас его дух просиял широкий, пустой, чистый: |
His wakened mind became an empty slate | Его пробудившийся ум стал пустою доской, |
On which the Universal and Sole could write. | На которой писать мог Универсальный и Единственный. |
All that represses our fallen consciousness | Все, что гнетет наше сознание падшее, |
Was taken from him like a forgotten load: | Было снято с него как забытое бремя: |
A fire that seemed the body of a god | Огонь, что телом бога казался, |
Consumed the limiting figures of the past | Поглотил ограниченные фигуры прошлого |
And made large room for a new self to live. | И оставил обширную комнату, где жить могла бы новая самость. |
Eternity's contact broke the moulds of sense. | Контакт Вечности шаблоны чувства разрушил. |
A greater Force than the earthly held his limbs, | Его членами Сила более великая, чем земная, владела, |
Huge workings bared his undiscovered sheaths, | Огромные работы обнажили его необнаруженные еще оболочки, |
Strange energies wrought and screened tremendous hands | Трудились энергии странные и завуалированные огромные руки |
Unwound the triple cord of mind and freed | Распустили тройной шнур ума, освободили |
The heavenly wideness of a Godhead's gaze. | Небесную ширь взгляда Бога. |
As through a dress the wearer's shape is seen, | Как сквозь одеяние видна форма владельца, |
There reached through forms to the hidden absolute | Там достигали через формы абсолюта сокрытого |
A cosmic feeling and transcendent sight. | Космическое чувство и трансцендентальное зрение. |
Increased and heightened were the instruments. | Инструменты усилены и возвышены были. |
Illusion lost her aggrandising lens; | Иллюзия свою увеличительную линзу утратила; |
As from her failing hand the measures fell, | Когда из ее слабеющих рук выпали мерки, |
Atomic looked the things that loomed so large. | Микроскопическими стали выглядеть вещи, что рисовались огромными. |
The little ego's ring could join no more; | Маленького эго обруч соединять больше не мог; |
In the enormous spaces of the self | В огромных пространствах себя |
The body now seemed only a wandering shell, | Тело сейчас казалось лишь скорлупою скитающейся, |
His mind the many-frescoed outer court | Его ум - украшенным многими фресками наружным двором |
Of an imperishable Inhabitant: | Вечного Жителя: |
His spirit breathed a superhuman air. | Его дух дышал сверхчеловеческим воздухом. |
The imprisoned deity rent its magic fence. | Заточенное божество разломало свою магическую изгородь. |
As with a sound of thunder and of seas, | Словно со звуком грома и моря |
Vast barriers crashed around the huge escape. | Огромные препятствия рухнули вокруг пролома огромного. |
Immutably coeval with the world, | Неизменный спутник и сверстник мира, |
Circle and end of every hope and toil | Круг и конец всех надежд и трудов, |
Inexorably drawn round thought and act, | Непреклонно очерчиваемый вокруг мысли и действия, |
The fixed immovable peripheries | Фиксированная неизменно окружность |
Effaced themselves beneath the Incarnate's tread. | Под шагами Инкарнации стерлась. |
The dire velamen and the bottomless crypt | Страшный покров и бездонный склеп |
Between which life and thought for ever move, | Между которыми жизнь и мысль вечно движутся, |
Forbidden still to cross the dim dread bounds, | Еще закрытые неясные границы ужасные, |
The guardian darknesses mute and formidable, | Охраняющие мраки, немые и грозные, |
Empowered to circumscribe the wingless spirit | Уполномоченные бескрылый дух ограничивать |
In the boundaries of Mind and Ignorance, | В пределах Ума и Неведения, |
Protecting no more a dual eternity | Не защищали дуальной вечности больше, |
Vanished rescinding their enormous role: | Исчезли, свою огромную роль аннулируя: |
Once figure of creation's vain ellipse, | Когда-то фигура тщетного круга творения, |
The expanding zero lost its giant curve. | Расширяющееся зеро утратило свой гигантский изгиб. |
The old adamantine vetoes stood no more: | Больше не стояли старые несокрушимые вето: |
Overpowered were earth and Nature's obsolete rule; | Побеждены были земля и Природы устаревшее правило; |
The python coils of the restricting Law | Ограничивающего Закона кольца питоньи |
Could not restrain the swift arisen God: | Не могли удержать поднявшегося быстрого Бога: |
Abolished were the scripts of destiny. | Отменены были скрижали судьбы. |
There was no small death-hunted creature more, | Там не было больше создания маленького, за которым охотится смерть, |
No fragile form of being to preserve | Существа формы хрупкой, чтобы беречь |
From an all-swallowing Immensity. | От всепоглощающей Необъятности. |
The great hammer-beats of a pent-up world-heart | Великие, подобные молоту удары мирового заточенного сердца |
Burst open the narrow dams that keep us safe | Сокрушили узкие плотины, что нас хранят в безопасности |
Against the forces of the universe. | В окружении сил вселенной. |
The soul and cosmos faced as equal powers. | Душа и космос встретились как равные силы. |
A boundless being in a measureless Time | Безграничное существо в неизмеримом Времени |
Invaded Nature with the infinite; | Бесконечностью наводнило Природу; |
He saw unpathed, unwalled, his titan scope. | Он видел свои не огражденные титанические просторы нехоженые. |
_____All was uncovered to his sealless eye. | _____Все обнажилось перед его глазом, от печати свободном. |
A secret Nature stripped of her defence, | Потайная Природа, от своих доспехов свободная, |
Once in a dreaded half-light formidable, | Когда-то в полусвете устрашающем грозная, |
Overtaken in her mighty privacy | Застигнутая в своем могучем уединении тайном, |
Lay bare to the burning splendour of his will. | Лежала перед обжигающим великолепием его воли нагая. |
In shadowy chambers lit by a strange sun | В сумрачных комнатах, освещенных солнцем странным |
And opening hardly to hid mystic keys | И с трудом открывающихся с помощью мистических сокрытых ключей, |
Her perilous arcanes and hooded Powers | Ее секреты опасные и скрытые капюшонами Силы |
Confessed the advent of a mastering Mind | Признали приход руководящего Разума |
And bore the compulsion of a time-born gaze. | И терпели принуждение времярожденного взгляда. |
Incalculable in their wizard modes, | Неисчислимые в их колдовских видах, |
Immediate and invincible in the act, | Незамедлительные и непобедимые в действии, |
Her secret strengths native to greater worlds | Ее секретные силы, для великих миров прирожденные, |
Lifted above our needy limited scope, | Поднятые над ограниченными нашими пределами бедными, |
The occult privilege of demigods | Оккультную привилегию полубогов |
And the sure power-pattern of her cryptic signs, | И безошибочную силу-образчик ее загадочных знаков, |
Her diagrams of geometric force, | Ее диаграммы геометрической силы, |
Her potencies of marvel-fraught design | Ее потенции замысла, чуда исполненного, |
Courted employment by an earth-nursed might. | Пыталась использовать землею вскормленная сила. |
A conscious Nature's quick machinery | Быстрый механизм Природы сознательной |
Armed with a latent splendour of miracle | Вооружил латентным великолепием чуда |
The prophet-passion of a seeing Mind, | Пророческую страсть Разума видящего |
And the lightning bareness of a free soul-force. | И молниеносную наготу свободной силы души. |
All once impossible deemed could now become | Все, что когда-то невозможным считалось, могло сейчас стать |
A natural limb of possibility, | Естественным членом возможности, |
A new domain of normalcy supreme. | Владениями новыми высшей нормальности. |
An almighty occultist erects in Space | Оккультист всемогущий воздвиг в Пространстве |
This seeming outward world which tricks the sense; | Этот видимый внешний мир, чувство обманывающий; |
He weaves his hidden threads of consciousness, | Он сплел свои скрытые нити сознания, |
He builds bodies for his shapeless energy; | Для свой энергии, свободной от форм, он построил тела; |
Out of the unformed and vacant Vast he has made | Из бесформенной и незаполненной Пустоты сделал |
His sorcery of solid images, | Свое колдовство твердых образов, |
His magic of formative number and design, | Свою магию образующего форму числа и положения, |
The fixed irrational links none can annul, | Установил иррациональные звенья, которые аннулировать не может никто, |
This criss-cross tangle of invisible laws; | Этот переплетенный клубок законов невидимых; |
His infallible rules, his covered processes, | Свои безошибочные правила, свои процессы сокрытые, |
Achieve unerringly an inexplicable | Непогрешимо осуществил необъяснимое |
Creation where our error carves dead frames | Творение, где наше заблуждение вырезает мертвые каркасы |
Of knowledge for a living ignorance. | Знания для живого неведения. |
In her mystery's moods divorced from the Maker's laws | В настроениях ее мистерии, отделенных от законов Создателя, |
She too as sovereignly creates her field, | Она тоже суверенно создает свое поле, |
Her will shaping the undetermined vasts, | Ее воля, формирующая недетерминированные шири, |
Making a finite of infinity; | Делающая конечное из бесконечного; |
She too can make an order of her caprice, | Она из своего каприза тоже может делать порядок, |
As if her rash superb wagered to outvie | Словно ее натиск великолепный осмеливался превзойти |
The veiled Creator's cosmic secrecies. | Завуалированного Творца секреты космические. |
The rapid footsteps of her fantasy, | Шаги ее фантазии быстрые, |
Amid whose falls wonders like flowers rise, | В которых чудеса рассыпаются подобно встающим цветам, |
Are surer than reason, defter than device | Надежнее резона, искусней приема, |
And swifter than Imagination's wings. | Быстрее, чем Воображения крылья. |
All she new-fashions by the thought and word, | Все она переделывает заново мыслью и словом, |
Compels all substance by her wand of Mind. | Вынуждает любую субстанцию своей волшебною палочкой Разума. |
Mind is a mediator divinity: | Разум - ее посредник божественный: |
Its powers can undo all Nature's work: | Его силы могут уничтожить всей Природы работу: |
Mind can suspend or change earth's concrete law. | Разум может приостановить или изменить конкретные законы земли. |
Affranchised from earth-habit's drowsy seal | Избавленный от сонной печати земной привычки, |
The leaden grip of Matter it can break; | Свинцовую хватку Материи он может разрушить; |
Indifferent to the angry stare of Death, | Равнодушный к взгляду Смерти сердитому, |
It can immortalise a moment's work: | Он может обессмертить работу мгновения: |
A simple fiat of its thinking force, | Простой декрет его размышляющей силы, |
The casual pressure of its slight assent | Случайный нажим его согласия легкого |
Can liberate the Energy dumb and pent | Высвободить может Энергию, немую и заточенную |
Within its chambers of mysterious trance: | Внутри ее палат транса мистичного: |
It makes the body's sleep a puissant arm, | Он делает сон тела могучей рукою, |
Holds still the breath, the beatings of the heart, | Владеет при этом дыханием, ударами сердца, |
While the unseen is found, the impossible done, | Пока незримое не найдено, не сделано невозможное, |
Communicates without means the unspoken thought; | Передает, средств не имея, несказанные мысли; |
It moves events by its bare silent will, | Он диктует события своей голой волей безмолвной, |
Acts at a distance without hands or feet. | Действует на расстоянии без рук или ног. |
This giant Ignorance, this dwarfish Life | Это гигантское Неведение, эту карликовую Жизнь |
It can illumine with a prophet sight, | Он может осветить пророческим зрением, |
Invoke the bacchic rapture, the Fury's goad, | Вызвать вакхический восторг, шпоры Неистовства, |
In our body arouse the demon or the god, | Демона или бога пробудить в нашем теле, |
Call in the Omniscient and Omnipotent, | Призвать Всезнающего и Всемогущего, |
Awake a forgotten Almightiness within. | Забытое Всесилие внутри разбудить. |
In its own plane a shining emperor, | На своем собственном плане император блистающий, |
Even in this rigid realm, Mind can be king: | Даже в этом жестком царстве он быть может царем: |
The logic of its demigod Idea | Его Идеи полубожественной логика |
In the leap of a transitional moment brings | В прыжке переходного мгновения приносит |
Surprises of creation never achieved | Сюрпризы творения, не достигавшиеся никогда прежде |
Even by Matter's strange unconscious skill. | Даже странным бессознательным искусством Материи. |
All's miracle here and can by miracle change. | Все здесь есть чудо и изменено может быть чудом. |
This is that secret Nature's edge of might. | Это - той тайной Природы лезвие мощи. |
On the margin of great immaterial planes, | На краю нематериальных планов великих, |
In kingdoms of an untrammelled glory of force, | В странах славы силы, в своей свободе помех не встречающей, |
Where Mind is master of the life and form | Где Разум - хозяин жизни и формы |
And soul fulfils its thoughts by its own power, | И душа осуществляет свои мысли своей собственной силой, |
She meditates upon mighty words and looks | Она медитирует на могучих словах и глядит |
On the unseen links that join the parted spheres. | На незримые звенья, соединяющие разделенные сферы. |
Thence to the initiate who observes her laws | Оттуда для посвящения того, кто ее соблюдает законы, |
She brings the light of her mysterious realms: | Она приносит свет своих мистических царств: |
Here where he stands, his feet on a prostrate world, | Здесь, где он стоит, его ноги на распростертом миру, |
His mind no more cast into Matter's mould, | Его ум не отливается больше в форме Материи, |
Over their bounds in spurts of splendid strength | Над их границами в струях великолепной силы |
She carries their magician processes | Она несет их процессы магические |
And the formulas of their stupendous speech, | И формулы их изумительной речи, |
Till heaven and hell become purveyors to earth | Пока небеса и ад не станут поставщиками земли, |
And the universe the slave of mortal will. | А вселенная - рабом смертной воли. |
A mediatrix with veiled and nameless gods | Посредница между нами завуалированными и безымянными богами, |
Whose alien will touches our human life, | Чья чуждая воля нашей человеческой жизни касается, |
Imitating the World-Magician's ways | Имитируя пути Мирового Волшебника, |
She invents for her self-bound free-will its grooves | Она изобретает для своей самоограничиваемой свободы воли ее колеи |
And feigns for magic's freaks a binding cause. | И из магических причуд связывающую причину придумывает. |
All worlds she makes the partners of her deeds, | Все миры она делает своих дел участниками, |
Accomplices of her mighty violence, | Сообщниками своего могучего неистовства, |
Her daring leaps into the impossible: | Своими отваживающимися прыжками в невозможное: |
From every source she has taken her cunning means, | В каждом источнике она находит свое ловкое средство, |
She draws from the free-love marriage of the planes | Она получает от свободной любви между этими планами |
Elements for her creation's tour-de-force: | Элементы для проявления силы своего творчества: |
A wonder-weft of knowledge incalculable, | Чудо-ткань неисчислимого знания, |
A compendium of divine invention's feats | Искусства божественного изобретения
компендиум (Компендиум - краткое руководство) |
She has combined to make the unreal true | Она комбинировала, чтобы сделать нереальное истинным |
Or liberate suppressed reality: | Или освободить реальность подавленную: |
In her unhedged Circean wonderland | В своей чудесной неогражденной стране Цирцеи |
Pell-mell she shepherds her occult mightinesses; | Она пасет свои перепутанные оккультные могущества; |
Her mnemonics of the craft of the Infinite, | Ее мнемоника ремесла Бесконечного, |
Jets of the screened subliminal's caprice, | Струи каприза сублиминального скрытого, |
Tags of the gramarye of Inconscience, | Ярлыки волшебства Несознания, |
Freedom of a sovereign Truth without a law, | Суверенной Истины без закона свобода, |
Thoughts that were born in the immortals' world, | Мысли, что были рождены в мире бессмертных, |
Oracles that break out from behind the shrine, | Прорицания, что прорываются из-за гробницы, |
Warnings from the daemonic inner voice | Предостережения демонического внутреннего голоса, |
And peeps and lightning-leaps of prophecy | Пророчества первые проблески и прыжки молниеносные |
And intimations to the inner ear, | И намеки, входящие во внутреннее ухо, |
Abrupt interventions stark and absolute | Вмешательства резкие, непреклонные и абсолютные, |
And the Superconscient's unaccountable acts, | И Суперсознания необъяснимые действия |
Have woven her balanced web of miracles | Соткали ее сбалансированную паутину чудес |
And the weird technique of her tremendous art. | И судьбоносную технику ее искусства огромного. |
This bizarre kingdom passed into his charge. | Это странное царство перешло на его попечение. |
As one resisting more the more she loves, | Чем больше сопротивляется кто-то, тем она больше любит, |
Her great possessions and her power and lore | Свои владения великие, свою силу и свои знания |
She gave, compelled, with a reluctant joy; | Она отдала, принужденная, с неохотною радостью; |
Herself she gave for rapture and for use. | Самую себя она отдала для восторга и для использования. |
Absolved from aberrations in deep ways, | Свободная от отклонений в глубоких путях, |
The ends she recovered for which she was made: | Она открыла те цели, для которых она была создана: |
She turned against the evil she had helped | Она повернула против злодея, которому она помогала, |
Her engined wrath, her invisible means to slay; | Свою вооруженную ярость, свои незримые средства убийства; |
Her dangerous moods and arbitrary force | Свои опасные настроения и произвольную силу |
She surrendered to the service of the soul | Она отдала на службу души |
And the control of a spiritual will. | И под контроль воли духовной. |
A greater despot tamed her despotism. | Более великий деспот смягчил ее деспотизм. |
Assailed, surprised in the fortress of her self, | Атакуемая, застигнутая врасплох в крепости собственной самости, |
Conquered by her own unexpected king, | Завоеванная своим собственным царем неожиданным, |
Fulfilled and ransomed by her servitude, | Осуществленная и выкупленная, тем, кто был у нее в рабстве, |
She yielded in a vanquished ecstasy, | Она уступила в побежденном экстазе, |
Her sealed hermetic wisdom forced from her, | Ее запечатанная герметическая мудрость у нее была вырвана, |
Fragments of the mystery of omnipotence. | Фрагменты мистерии всемогущества. |
_____A border sovereign is the occult Force. | _____Границей суверенной является оккультная Сила. |
A threshold guardian of the earth-scene's Beyond, | Страж преддверия Запредельного за земной сценой, |
She has canalised the outbreaks of the Gods | Она направляет в русло вспышки Богов |
And cut through vistas of intuitive sight | И прорезает сквозь перспективы интуитивного зрения |
A long road of shimmering discoveries. | Длинную дорогу открытий мерцающих. |
The worlds of a marvellous Unknown were near, | Близко миры чудесного Неизвестного были, |
Behind her an ineffable Presence stood: | Позади нее невыразимое стояло Присутствие: |
Her reign received their mystic influences, | Ее царство их мистические получало влияния, |
Their lion-forces crouched beneath her feet; | Их львиные силы под ее ногой пресмыкались; |
The future sleeps unknown behind their doors. | Будущее за их дверями спит неизвестное. |
Abysms infernal gaped round the soul's steps | Инфернальные пучины зияли вокруг шагов души |
And called to its mounting vision peaks divine: | И звали к ее восходящему зрению пики божественные: |
An endless climb and adventure of the Idea | Бесконечный подъем и авантюра Идеи |
There tirelessly tempted the explorer mind | Там неустанно искушала разум исследующий |
And countless voices visited the charmed ear; | И бесчисленные голоса посещали очарованный слух; |
A million figures passed and were seen no more. | Миллионы фигур проходили и исчезали из виду. |
This was a forefront of God's thousandfold house, | Это была передовая линия в тысячу раз большего дома Бога, |
Beginnings of the half-screened Invisible. | Полусокрытого Незримого начала. |
A magic porch of entry glimmering | Магические подъемы входа мерцающего |
Quivered in a penumbra of screened Light, | Дрожали в полутени завуалированного Света, |
A court of the mystical traffic of the worlds, | Площадь мистического транспортного движения миров, |
A balcony and miraculous fa‡ade. | Балкон и чудесный фасад. |
Above her lightened high immensities; | Над ней необъятности светлели высокие; |
All the unknown looked out from boundlessness: | Все неведомое выглядывало из безграничности: |
It lodged upon an edge of hourless Time, | Оно обитало на краю Времени, часов нет в котором, |
Gazing out of some everlasting Now, | Всматриваясь из некоего длящегося вечно Сейчас, |
Its shadows gleaming with the birth of gods, | Его тени, мерцающие рождением богов, |
Its bodies signalling the Bodiless, | Его тела, Бестелесного сигналами служащие, |
Its foreheads glowing with the Oversoul, | Его лбы, Сверхдушою пылающие, |
Its forms projected from the Unknowable, | Его формы, спроецированные из Непознаваемого, |
Its eyes dreaming of the Ineffable, | Его глаза, мечтающие о Несказанном, |
Its faces staring into eternity. | Его лица, всматривающиеся в вечность. |
Life in him learned its huge subconscient rear; | Жизнь в нем изучала свою огромную подсознательную обратную сторону; |
The little fronts unlocked to the unseen Vasts: | Маленькие фасады были отворены на незримые Шири: |
Her gulfs stood nude, her far transcendences | Ее бездны стояли нагие, ее далекие трансцендентальности |
Flamed in transparencies of crowded light. | Пламенели в прозрачностях полного толпами света. |
_____A giant order was discovered here | _____Гигантский порядок здесь обнаруживался, |
Of which the tassel and extended fringe | Чьими кисточками и бахромой протянувшейся |
Are the scant stuff of our material lives. | Скудное вещество наших материальных жизней является. |
This overt universe whose figures hide | Эта очевидная вселенная, чьи фигуры скрывают |
The secrets merged in superconscient light, | Секреты, поглощенные в суперсознательном свете, |
Wrote clear the letters of its glowing code: | Писала ясные буквы своего кода пылающего: |
A map of subtle signs surpassing thought | Карта тонких знаков, превосходящая мысль, |
Was hung upon a wall of inmost mind. | Была повешена на стене глубочайшего разума. |
Illumining the world's concrete images | Освещая конкретные образы мира, |
Into significant symbols by its gloss, | В многозначительные символы своим сиянием их превращая, |
It offered to the intuitive exegete | Интуитивному толкователю она предлагала |
Its reflex of the eternal Mystery. | Свое отражение вечной Мистерии. |
Ascending and descending twixt life's poles | Поднимающиеся и нисходящие между полюсами жизни |
The seried kingdoms of the graded Law | Серии царств расположенного по рангу Закона |
Plunged from the Everlasting into Time, | Из Вечнодлящегося во Время ныряли, |
Then glad of a glory of multitudinous mind | Затем довольные славой ума многочисленного |
And rich with life's adventure and delight | И авантюрой и восторгом жизни богатые |
And packed with the beauty of Matter's shapes and hues | И наполненные красотою форм и оттенков Материи |
Climbed back from Time into undying Self, | Из Времени в неумирающего Себя назад поднимались, |
Up a golden ladder carrying the soul, | Вверх по золотой лестнице, душу несущей, |
Tying with diamond threads the Spirit's extremes. | Связующей алмазными нитями крайности Духа. |
In this drop from consciousness to consciousness | В этом спуске из сознания к сознанию |
Each leaned on the occult Inconscient's power, | Каждый опирался на оккультного Несознания силу, |
The fountain of its needed Ignorance, | На свой источник Неведения требуемого, |
Archmason of the limits by which it lives. | На архимасона границ, которым живет он. |
In this soar from consciousness to consciousness | В этом воспаряющем взлете от сознания к сознанию |
Each lifted tops to That from which it came, | Каждый поднимал вершины к Тому, из которого пришел он, |
Origin of all that it had ever been | К источнику всего, чем он когда-либо был, |
And home of all that it could still become. | И дому всего, чем он еще сможет стать. |
An organ scale of the Eternal's acts, | Органная шкала актов Вечного, |
Mounting to their climax in an endless Calm, | Взбирающаяся до их кульминации в бесконечный Покой, |
Paces of the many-visaged Wonderful, | Шаги Чудесного, носящего множество обликов, |
Predestined stadia of the evolving Way, | Эволюционизирующего Пути предопределенные стадии, |
Measures of the stature of the growing soul, | Мерки роста растущей души, |
They interpreted existence to itself | Они интерпретировали существование для него самого |
And, mediating twixt the heights and deeps, | И, посредничая между глубинами и высями, |
United the veiled married opposites | Объединяли завуалированные женатые противоположности |
And linked creation to the Ineffable. | И связывали творение с Невыразимым. |
A last high world was seen where all worlds meet; | Последний высокий мир был виден, где миры все встречаются; |
In its summit gleam where Night is not nor Sleep, | На его вершинном проблеске, где нет ни Ночи, ни Сна, |
The light began of the Trinity supreme. | Свет начинался Триединства всевышнего. |
All there discovered what it seeks for here. | Все там обнаруживалось, что здесь она ищет. |
It freed the finite into boundlessness | Она освободилась от конечного в безграничность |
And rose into its own eternities. | И поднялась в свои собственные вечности. |
The Inconscient found its heart of consciousness, | Несознание нашло свое сердце сознания, |
The idea and feeling groping in Ignorance | Идея и чувство, идущие на ощупь в Неведении, |
At last clutched passionately the body of Truth, | Наконец, ухватили тело Истины страстно, |
The music born in Matter's silences | Музыка, рожденная в безмолвиях Материи, |
Plucked nude out of the Ineffable's fathomlessness | Выхватила из бездонности Невыразимого нагое |
The meaning it had held but could not voice; | Значение, которое она скрывала, но не могла выразить голосом; |
The perfect rhythm now only sometimes dreamed | Совершенный ритм, о котором сейчас лишь мечтают порой, |
An answer brought to the torn earth's hungry need | Принес ответ на голодную нужду израненной земли, |
Rending the night that had concealed the Unknown, | Раскалывающий ночь, что скрывала Неведомого, |
Giving to her her lost forgotten soul. | Давая ей ее утраченную забытую душу. |
A grand solution closed the long impasse | Грандиозное решение завершило долгий тупик, |
In which the heights of mortal effort end. | В котором высоты усилия смертного кончались. |
A reconciling Wisdom looked on life; | Согласующая Мудрость смотрела на жизнь; |
It took the striving undertones of mind | Она взяла борющиеся полутона разума |
And took the confused refrain of human hopes | И путанный рефрен надежд человеческих |
And made of them a sweet and happy call; | И из них сладкий и счастливый зов сделала; |
It lifted from an underground of pain | Она подняла из подземелья страданий |
The inarticulate murmur of our lives | Нечленораздельное бормотание наших жизней |
And found for it a sense illimitable. | И безграничный смысл нашла для него. |
A mighty oneness its perpetual theme, | Могучее единство - его постоянная тема, |
It caught the soul's faint scattered utterances, | Она поймала души слабеющие разбросанные провозглашения, |
Read hardly twixt our lines of rigid thought | Читаемые с трудом между строк жесткой мысли |
Or mid this drowse and coma on Matter's breast | Или среди дремы и комы на груди у Материи, |
Heard like disjointed mutterings in sleep; | Слышимые как разорванные бормотания во сне; |
It grouped the golden links that they had lost | Она собрала золотые звенья, ими утраченные, |
And showed to them their divine unity, | И показала им их единство божественное, |
Saving from the error of divided self | Спасая от ошибки себя разделенного |
The deep spiritual cry in all that is. | Духовный духовный крик во всем, что есть. |
All the great Words that toiled to express the One | Все великие слова, что стараются Одного выразить, |
Were lifted into an absoluteness of light, | В абсолютность света подняты были, |
An ever-burning Revelation's fire | Вечно горящего Откровения огонь |
And the immortality of the eternal Voice. | И бессмертие вечного Голоса. |
There was no quarrel more of truth with truth; | Там больше не было ссоры истины с истиной; |
The endless chapter of their differences | Бесконечная глава их различий, |
Retold in light by an omniscient Scribe | В свете всеведающим Писцом пересказанная, |
Travelled through difference towards unity, | Путешествовала к единству через различие, |
Mind's winding search lost every tinge of doubt | Извилистые поиски разума утратили всякую окраску сомнения, |
Led to its end by an all-seeing speech | Доведенные до конца всевидящей речью, |
That garbed the initial and original thought | Что одевает инициальную и изначальную мысль |
With the finality of an ultimate phrase: | В окончательной фразы законченность: |
United were Time's creative mood and tense | Присоединены были творческое наклонение и спряжение Времени |
To the style and syntax of Identity. | К Идентичности стилю и синтаксису. |
A paean swelled from the lost musing deeps; | Победная песнь поднималась из утраченных глубин размышляющих; |
An anthem pealed to the triune ecstasies, | Гимн триединым экстазам гремел, |
A cry of the moments to the Immortal's bliss. | Крик мгновений блаженству Бессмертного. |
As if the strophes of a cosmic ode, | Словно строфы космической оды, |
A hierarchy of climbing harmonies | Иерархия гармоний взбирающихся, |
Peopled with voices and with visages | Населенных голосами и лицами, |
Aspired in a crescendo of the Gods | Устремлялись в крещендо Богов |
From Matter's abysses to the Spirit's peaks. | Из пучин Материи к пикам Духа. |
Above were the Immortal's changeless seats, | Выше были Бессмертия неизменные троны, |
White chambers of dalliance with eternity | Белые палаты беззаботного пребывания в вечности |
And the stupendous gates of the Alone. | И громадные врата Одного. |
Across the unfolding of the seas of self | Через морей себя просторы разверстые |
Appeared the deathless countries of the One. | Бессмертные страны Одного показались. |
A many-miracled Consciousness unrolled | Многочудесное Сознание развернуло |
Vast aim and process and unfettered norms, | Обширную цель, процесс и освобожденные нормы, |
A larger Nature's great familiar roads. | Более обширной Природы великие дороги знакомые. |
Affranchised from the net of earthly sense | Высвобожденные из сетей приземленного смысла, |
Calm continents of potency were glimpsed; | Спокойные континенты могущества были замечены; |
Homelands of beauty shut to human eyes, | Родные края красоты, человеческим глазам недоступной, |
Half-seen at first through wonder's gleaming lids, | Впервые полуувиденные через чуда веки мерцающие, |
Surprised the vision with felicity; | Удивляющие зрение счастьем; |
Sunbelts of knowledge, moonbelts of delight | Солнечные сферы знания, восторга лунные области, |
Stretched out in an ecstasy of widenesses | Простирались в экстазе обширности |
Beyond our indigent corporeal range. | За пределы нашего нуждающегося телесного уровня. |
There he could enter, there awhile abide. | Туда мог он войти, там он мог жить. |
A voyager upon uncharted routes | Путешественник по неотмеченным на карте маршрутам, |
Fronting the viewless danger of the Unknown, | Встречающий незримую опасность Неведомого, |
Adventuring across enormous realms, | Рискующий пробираться через огромные царства, |
He broke into another Space and Time. | Он прорвался в другое Время и Пространство. |
End of Canto Five | Конец песни пятой |
End of Book One | Конец книги первой |