Sri Aurobindo |
Шри Ауробиндо |
|
|
SAVITRI |
САВИТРИ |
A Legend and a Symbol |
Символ и легенда |
|
|
PART ONE |
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ |
|
|
BOOK TWO |
КНИГА ВТОРАЯ |
The Book of the Traveller of the Worlds |
Книга путешественника миров |
|
|
Canto One |
Песнь первая |
The World-Stair |
Мировая лестница |
|
|
Alone he moved watched by the infinity |
Один он двигался, наблюдаемый бесконечностью |
Around him and the Unknowable above. |
Вокруг него и Неведомым свыше. |
All could be seen that shuns the mortal eye, |
Все быть могло видимо, что избегает смертного
глаза, |
All could be known the mind has never grasped; |
Все могло быть знаемо, чего никогда не
улавливал разум; |
All could be done no mortal will can dare. |
Все могло быть сделано, чего смертная воля не
могла сметь. |
A limitless movement filled a limitless peace. |
Беспредельное движение наполняло
беспредельный покой |
In a profound existence beyond earth's |
В глубоком существовании за пределами
существования земли, |
Parent or kin to our ideas and dreams |
Родителе или родственнике нашим идеям и
грезам, |
Where Space is a vast experiment of the soul, |
Где Пространство есть эксперимент обширный
души, |
In an immaterial substance linked to ours |
В нематериальной субстанции, связанной с нашей
|
In a deep oneness of all things that are, |
В глубоком единстве всего существующего, |
The universe of the Unknown arose. |
Вселенная вставала Неведомого. |
A self-creation without end or pause |
Самосозидание без конца или паузы |
Revealed the grandeurs of the Infinite: |
Открывало грандиозности Бесконечного: |
It flung into the hazards of its play |
Оно в азарт своей игры бросало |
A million moods, a myriad energies, |
Миллион настроений, мириады энергий, |
The world-shapes that are fancies of its Truth |
Мировые формы, что есть фантазии его Истины |
And the formulas of the freedom of its Force. |
И формулы свободы его Силы. |
It poured into the Ever-stable's flux |
Оно вливало в поток Вечностабильного |
A bacchic rapture and revel of Ideas, |
Вакхический восторг и пир Идей, |
A passion and motion of everlastingness. |
Страсть и движение продолжения вечного. |
There rose unborn into the Unchanging's surge |
Там нерожденные поднимались в волну
Неменяющегося |
Thoughts that abide in their deathless consequence, |
Мысли, что живут в своих бессмертных
последствиях, |
Words that immortal last though fallen mute, |
Слова, что длятся бессмертно, хоть и стихли
безмолвно, |
Acts that brought out from Silence its dumb sense, |
Действия, что приносят из Тишины свой немой
смысл, |
Lines that convey the inexpressible. |
Линии, что сообщают неописуемое. |
The Eternal's stillness saw in unmoved joy |
Тишина Вечного видела в недвижимой радости |
His universal Power at work display |
Проявление его универсальной Силы, работою
занятой, |
In plots of pain and dramas of delight |
В сюжетах страдания и драмах восторга |
The wonder and beauty of her will to be. |
Чудо и красоту ее воли быть. |
All, even pain, was the soul's pleasure here; |
Все, даже боль, было души удовольствием здесь; |
Here all experience was a single plan, |
Здесь все существование было планом единым, |
The thousandfold expression of the One. |
Тысячекратным выражением Одного. |
All came at once into his single view; |
Все сразу входило в его единственный взгляд; |
Nothing escaped his vast intuitive sight, |
Ничто не избегало его обширного интуитивного
зрения, |
Nothing drew near he could not feel as kin: |
Ничто не могло подойти близко, что он бы не
чувствовал родственным, |
He was one spirit with that immensity. |
Он был един духом с той необъятностью. |
Images in a supernal consciousness |
Образы в небесном сознании, |
Embodying the Unborn who never dies, |
Воплощающие Нерожденного, никогда не умирает
который, |
The structured visions of the cosmic Self |
Структурированные видения космической
Самости, |
Alive with the touch of being's eternity |
Живые касанием вечности бытия, |
Looked at him like form-bound spiritual thoughts |
Смотрели на него как связанные формою духовные
мысли, |
Figuring the movements of the Ineffable. |
Изображающие движения Невыразимого. |
Aspects of being donned world-outline; forms |
Аспекты существования надели очертания мира;
формы, |
That open moving doors on things divine, |
Что открывают двери на вещи божественные, |
Became familiar to his hourly sight; |
Стали знакомы его постоянному зрению; |
The symbols of the Spirit's reality, |
Символы реальности Духа, |
The living bodies of the Bodiless |
Живые тела Бестелесного |
Grew near to him, his daily associates. |
Становились ближе ему, его ежедневными
товарищами. |
The exhaustless seeings of the unsleeping Mind, |
Неистощимые видения неспящего Разума, |
Letterings of its contact with the invisible, |
Письмена его контакта с невидимым, |
Surrounded him with countless pointing signs; |
Окружали его неисчислимыми указующими
знаками; |
The voices of a thousand realms of Life |
Голоса тысяч царств Жизни |
Missioned to him her mighty messages. |
Ему ее могучие послания слали. |
The heaven-hints that invade our earthly lives, |
Намеки небесные, что вторгаются в наши жизни
земные, |
The dire imaginations dreamed by Hell, |
Ужасные фантазии, Адом выдумываемые, |
Which if enacted and experienced here |
Которые, если разыгрываются и переживаются
здесь, |
Our dulled capacity soon would cease to feel |
Наша отупевшая способность скоро перестала бы
чувствовать |
Or our mortal frailty could not long endure, |
Либо наша смертная хрупкость не смогла б
продолжаться, |
Were set in their sublime proportions there. |
Были установлены там в их тонких пропорциях. |
There lived out in their self-born atmosphere, |
Там, выжившие в своей атмосфере саморожденной, |
They resumed their topless pitch and native power; |
Они возвращали себе свой уровень бесконечных
высот; |
Their fortifying stress upon the soul |
Их укрепляющий упор на душе |
Bit deep into the ground of consciousness |
Выжигал глубоко в почве сознания |
The passion and purity of their extremes, |
Страсть и чистоту их крайностей, |
The absoluteness of their single cry |
Абсолютность их одинокого крика |
And the sovereign sweetness or violent poetry |
И суверенную сладость или поэзию яростную |
Of their beautiful or terrible delight. |
Их прекрасного или ужасного восторга. |
All thought can know or widest sight perceive |
Все, что мысль может знать или постигать
широчайшее зрение, |
And all that thought and sight can never know, |
И все, чего мысль и зрение никогда знать не
могут, |
All things occult and rare, remote and strange |
Все вещи оккультные и редкие, далекие, странные
|
Were near to heart's contact, felt by spirit-sense. |
Были близки к контакту сердца, духовным
ощущаемы чувством. |
Asking for entry at his nature's gates |
Спрашивая позволения войти в его природы
ворота, |
They crowded the widened spaces of his mind, |
Они заполнили толпами его ума пространства
расширившиеся |
His self-discovery's flaming witnesses, |
Пламенеющие свидетельства его самооткрытия, |
Offering their marvel and their multitude. |
Предлагающие свое чудо и свою
многочисленность. |
These now became new portions of himself, |
Они сейчас стали новыми частями его самого, |
The figures of his spirit's greater life, |
Фигурами более великой жизни его духа, |
The moving scenery of his large time-walk |
Движущимся пейзажем его обширной прогулки во
времени |
Or the embroidered tissue of his sense: |
Или его чувства тканью расцвеченной: |
These took the place of intimate human things |
Они заняли место сокровенных вещей
человеческих |
And moved as close companions of his thoughts, |
И двигались как его мыслей товарищи близкие |
Or were his soul's natural environment. |
Или были его души окружением естественным. |
Tireless the heart's adventure of delight, |
Неутомима сердца авантюра восторга, |
Endless the kingdoms of the Spirit's bliss, |
Нескончаемы царства блаженства Духа, |
Unnumbered tones struck from one harmony's strings; |
Неисчислимы оттенки, из струн одной гармонии
извлекаемые; |
Each to its wide-winged universal poise, |
Каждый для своего ширококрылого
универсального равновесия, |
Its fathomless feeling of the All in one, |
Своего бездонного ощущения Всего в одном, |
Brought notes of some perfection yet unseen, |
Вносил ноты некоего совершенства, пока что
невидимого, |
Its single retreat into Truth's secrecies, |
Свое уединенное отступление в тайники Истины, |
Its happy sidelight on the Infinite. |
Свои счастливые бортовые огни в Бесконечном. |
All was found there the Unique has dreamed and made |
Все было найдено здесь, что Уникальный
придумал и сделал, |
Tinging with ceaseless rapture and surprise |
Непрерывным восторгом и сюрпризом окрашивая |
And an opulent beauty of passionate difference |
И пышной красотою различия страстного |
The recurring beat that moments God in Time. |
Удар повторяющийся, мгновения Бога во Времени. |
Only was missing the sole timeless Word |
Лишь одно вечное Слово было упущено, |
That carries eternity in its lonely sound, |
Что несет вечность в одном своем звуке, |
The Idea self-luminous key to all ideas, |
Идея, ко всем идеям ключ самосветящийся, |
The integer of the Spirit's perfect sum |
Совершенной суммы Духа целое, |
That equates the unequal All to the equal One, |
Что ставит знак равенства между неодинаковым
Всем и Одним одинаковым, |
The single sign interpreting every sign, |
Единственный знак, интерпретирующий знак
каждый, |
The absolute index to the Absolute. |
Абсолютный указатель к Абсолюту. |
|
|
_____There walled apart by its own
innerness |
_____Там своим бытием внутри
отгороженное |
In a mystical barrage of dynamic light |
В мистической стене динамичного света |
He saw a lone immense high-curved world-pile |
Он увидел одинокое в высь изгибающееся
огромное мировое строение, |
Erect like a mountain-chariot of the Gods |
Вздымающееся как гора-колесница Богов, |
Motionless under an inscrutable sky. |
Неподвижное под небом непостижимым. |
As if from Matter's plinth and viewless base |
Словно из постамента Материи и недоступной для
взгляда основы |
To a top as viewless, a carved sea of worlds |
К вершине, такой же невидимой, резное море
миров |
Climbing with foam-maned waves to the Supreme |
Вздымающееся в пенногривых волнах ко
Всевышнему, |
Ascended towards breadths immeasurable; |
Восходило к неизмеримым обширностям; |
It hoped to soar into the Ineffable's reign: |
Оно надеялось воспарить в Несказанного
царство: |
A hundred levels raised it to the Unknown. |
Сотни уровней оно поднимало в Неведомого. |
So it towered up to heights intangible |
Так вставало оно в непостижимые выси |
And disappeared in the hushed conscious Vast |
И исчезало в смолкающей сознательной Шири, |
As climbs a storeyed temple-tower to heaven |
Как к небесам многоярусная храмовая башня
взбирается, |
Built by the aspiring soul of man to live |
Построенная стремящейся душой человека, чтоб
жить |
Near to his dream of the Invisible. |
Близь его мечты о Невидимом. |
Infinity calls to it as it dreams and climbs; |
Бесконечность взывает к нему, оно грезит и
поднимается; |
Its spire touches the apex of the world; |
Его шпиль касается верхушки миров; |
Mounting into great voiceless stillnesses |
В безгласные великие безмолвия восходя, |
It marries the earth to screened eternities. |
Оно венчает землю с сокрытыми вечностями. |
Amid the many systems of the One |
Среди многих систем Одного, |
Made by an interpreting creative joy |
Созданных интерпретирующей созидательной
радостью, |
Alone it points us to our journey back |
Одно оно нам указует назад на путешествие наше |
Out of our long self-loss in Nature's deeps; |
Из нашей долгой самопотерянности в глубинах
Природы; |
Planted on earth it holds in it all realms: |
Воздвигнутое на земле, оно в себе содержит все
царства: |
It is a brief compendium of the Vast. |
Оно есть конспект краткий Обширного. |
This was the single stair to being's goal. |
Оно было единственной лестницей к бытия цели. |
A summary of the stages of the spirit, |
Резюме стадий духа, |
Its copy of the cosmic hierarchies |
Его копия иерархий космических |
Refashioned in our secret air of self |
Формировало по-новому в нашем тайном воздухе
самости |
A subtle pattern of the universe. |
Тонкий образчик вселенной. |
It is within, below, without, above. |
Оно - внутри, внизу, вовне, свыше. |
Acting upon this visible Nature's scheme |
Воздействуя на схему этой зримой Природы, |
It wakens our earth-matter's heavy doze |
Оно будит нашу земную материю от дремы тяжелой,
|
To think and feel and to react to joy; |
Чтобы та думала, чувствовала, откликалась на
радость; |
It models in us our diviner parts, |
Оно моделирует в нас наши более божественные
части, |
Lifts mortal mind into a greater air, |
Поднимает смертный ум в воздух более великий, |
Makes yearn this life of flesh to intangible aims, |
Дает стремление этой жизни плоти к неосязаемым
целям, |
Links the body's death with immortality's call: |
Связует смерть тела с зовом бессмертия: |
Out of the swoon of the Inconscience |
Из обморока Несознания |
It labours towards a superconscient Light. |
Оно к суперсознательному трудится Свету. |
If earth were all and this were not in her, |
Если бы земля была всем и этого б не было в ней, |
Thought could not be nor life-delight's response: |
Не могло б быт ни мысли, ни восторга жизни
отклика: |
Only material forms could then be her guests |
Ее гостями тогда могли бы быть одни
материальные формы, |
Driven by an inanimate world-force. |
Управляемые неодушевленной мировой силой. |
Earth by this golden superfluity |
Земля этим золотым изобилием |
Bore thinking man and more than man shall bear; |
Родила мыслящего человека и большее, чем
человек нести может; |
This higher scheme of being is our cause |
Эта более высокая схема бытия есть наша
причина, |
And holds the key to our ascending fate; |
И она содержит ключ к нашей восходящей судьбе; |
It calls out of our dense mortality |
Из нашей густой смертности она призывает |
The conscious spirit nursed in Matter's house. |
Сознательный дух, в доме Материи
вскармливаемый. |
The living symbol of these conscious planes, |
Живой символ этих сознательных планов, |
Its influences and godheads of the unseen, |
Ее влияния и божества невидимого, |
Its unthought logic of Reality's acts |
Ее немыслимая логика действий Реальности, |
Arisen from the unspoken truth in things, |
Идущая из несказанной истины в вещах, |
Have fixed our inner life's slow-scaled degrees. |
Фиксировали нашей внутренней жизни
поднимающиеся медленно уровни. |
Its steps are paces of the soul's return |
Ее ступени - это шаги возвращения души |
From the deep adventure of material birth, |
Из глубокой авантюры рождения смертного, |
A ladder of delivering ascent |
Избавляющего восхождения лестница, |
And rungs that Nature climbs to deity. |
Ступеньки, поднимающие Природу к
божественности. |
Once in the vigil of a deathless gaze |
Однажды в бодрствовании бессмертного взгляда |
These grades had marked her giant downward plunge, |
Эти уровни отметили ее гигантское погружение
вниз, |
The wide and prone leap of a godhead's fall. |
Падения божества широкий и распростертый
прыжок. |
Our life is a holocaust of the Supreme. |
Наша жизнь есть сожжение Всевышнего. |
The great World-Mother by her sacrifice |
Великая Мать Миров своей жертвой |
Has made her soul the body of our state; |
Свою душу сделала нашего состояния телом; |
Accepting sorrow and unconsciousness |
Принимая горе и несознание, |
Divinity's lapse from its own splendours wove |
Падение Божества из своего собственного
великолепия ткало |
The many-patterned ground of all we are. |
Многообразную почву всего, что мы есть. |
An idol of self is our mortality. |
Идол себя есть наша смертность. |
Our earth is a fragment and a residue; |
Наша земля есть фрагмент и остаток; |
Her power is packed with the stuff of greater worlds |
Ее сила спрессована веществом более великих
миров |
And steeped in their colour-lustres dimmed by her drowse; |
И погружена в их цветные сияния, замутненные ее
дремой; |
An atavism of higher births is hers, |
Атавизм более высоких рождений - ее, |
Her sleep is stirred by their buried memories |
Ее сон беспокоят воспоминания о них
похороненные, |
Recalling the lost spheres from which they fell. |
Зовущие назад сферы, из которых они пали,
утрачены. |
Unsatisfied forces in her bosom move; |
Неудовлетворенные силы в ее груди движутся; |
They are partners of her greater growing fate |
Они - партнеры ее более великой растущей судьбы
|
And her return to immortality; |
И ее возвращения к бессмертию; |
They consent to share her doom of birth and death; |
Они соглашаются разделить ее удел рождения и
смерти; |
They kindle partial gleams of the All and drive |
Они зажигают частичные проблески Всего и
направляют |
Her blind laborious spirit to compose |
Ее слепой трудящийся дух, чтоб составить |
A meagre image of the mighty Whole. |
Ограниченный образ могучего Целого. |
The calm and luminous Intimacy within |
Спокойный и светлый Сокровенный внутри |
Approves her work and guides the unseeing Power. |
Ее труд одобряет и ведет незрячую Силу. |
His vast design accepts a puny start. |
Его обширный замысел принимает мизерный старт.
|
An attempt, a drawing half-done is the world's life; |
Попытка, полузавершенный рисунок есть мира
жизнь; |
Its lines doubt their concealed significance, |
Его линии сомневаются в их значении скрытом, |
Its curves join not their high intended close. |
Его изгибы не соединяют их высоко задуманную
завершенность. |
Yet some first image of greatness trembles there, |
Все же, первый образ величия здесь трепещет
какой-то, |
And when the ambiguous crowded parts have met |
И когда сомнительные толпящиеся части
встречают |
The many-toned unity to which they moved, |
Многоголосое единство, к которому они
двигались, |
The Artist's joy shall laugh at reason's rules; |
Радость Артиста высмеет правила разума; |
The divine intention suddenly shall be seen, |
Божественное внезапно станет зримым
намерение, |
The end vindicate intuition's sure technique. |
Конец докажет безошибочную технику интуиции. |
A graph shall be of many meeting worlds, |
График будет из встречающихся многих миров, |
A cube and union-crystal of the gods; |
Куб и кристалл-объединение богов; |
A Mind shall think behind Nature's mindless mask, |
Разум начнет думать за бездумной маской
Природы, |
A conscious Vast fill the old dumb brute Space. |
Сознательная Ширь заполнит прежнее грубое
немое Пространство. |
This faint and fluid sketch of soul called man |
Этот бледный и нетвердый набросок души,
человеком зовущейся, |
Shall stand out on the background of long Time |
Выведет из заднего фона долгого Времени |
A glowing epitome of eternity, |
Миниатюру горящую вечности, |
A little point reveal the infinitudes. |
Мелкая точка бесконечности явит. |
A Mystery's process is the universe. |
Вселенная есть процесс Мистерии. |
At first was laid a strange anomalous base, |
Сперва была заложена странная аномальная база,
|
A void, a cipher of some secret Whole, |
Пустота, шифр некоего секретного Целого, |
Where zero held infinity in its sum |
Где зеро содержало бесконечность в своей сумме
|
And All and Nothing were a single term, |
И Все и Ничто были одним выражением, |
An eternal negative, a matrix Nought: |
Отрицанием вечным, матричным Ничто: |
Into its forms the Child is ever born |
В его формах Ребенок вечно рождается, |
Who lives for ever in the vasts of God. |
Который живет вечно в обширностях Бога. |
A slow reversal's movement then took place: |
Движение медленного переворота затем
происходит: |
A gas belched out from some invisible Fire, |
Газ был извергнут из некоего незримого
Пламени, |
Of its dense rings were formed these million stars; |
Из его колец были сформированы звезд миллионы; |
Upon earth's new-born soil God's tread was heard. |
На новорожденной почве земли была слышна
поступь Бога. |
Across the thick smoke of earth's ignorance |
Сквозь густой дым земного неведения |
A Mind began to see and look at forms |
Ум начал видеть и на формы смотреть |
And groped for knowledge in the nescient Night: |
И вслепую нащупывать знание в незнающей Ночи: |
Caught in a blind stone-grip Force worked its plan |
Пойманная слепой каменной хваткой Сила
осуществляла свой план |
And made in sleep this huge mechanical world, |
И создавала во сне этот огромный мир
механический, |
That Matter might grow conscious of its soul |
Эта Материя могла все больше осознавать свою
душу, |
And like a busy midwife the life-power |
И, подобная занятой акушерке, энергия жизни |
Deliver the zero carrier of the All. |
Разрешила от бремени ноль, Все носящий. |
Because eternal eyes turned on earth's gulfs |
Потому, что вечные глаза повернули на пучины
земли |
The lucent clarity of a pure regard |
Прозрачную ясность внимания чистого |
And saw a shadow of the Unknowable |
И увидели тень Непознаваемого, |
Mirrored in the Inconscient's boundless sleep, |
Отражаемого в безграничном сне Несознания, |
Creation's search for self began its stir. |
Поиски творением себя свое движение начали. |
A spirit dreamed in the crude cosmic whirl, |
Дух грезил в грубом космическом вихре, |
Mind flowed unknowing in the sap of life |
Ум плыл в соке жизни неведающий |
And Matter's breasts suckled the divine Idea. |
И груди Материи кормили Идею божественную. |
A miracle of the Absolute was born; |
Чудо было рождено Абсолютного; |
Infinity put on a finite soul, |
Бесконечность надела конечную душу, |
All ocean lived within a wandering drop, |
Весь океан жил внутри капли скитающейся, |
A time-made body housed the Illimitable. |
Временем сотворенное тело поселило
Неограничиваемого. |
To live this Mystery out our souls came here. |
Жить этой Мистерией пришли сюда наши души. |
|
|
_____A Seer within who knows the
ordered plan |
_____Провидец внутри, который
знает этот организованный план, |
Concealed behind our momentary steps, |
За нашими сиюминутными шагами сокрытый, |
Inspires our ascent to viewless heights |
Вдохновляет наш подъем к невидимым высям, |
As once the abysmal leap to earth and life. |
Как когда-то прыжок в пучину к земле и жизни. |
His call had reached the Traveller in Time. |
Его зов достиг Путешественника во Времени. |
Apart in an unfathomed loneliness, |
Обособленный в одиночестве неизмеримом, |
He travelled in his mute and single strength |
Он путешествовал в своей одинокой силе
безмолвной, |
Bearing the burden of the world's desire. |
Неся ношу желания мира. |
A formless Stillness called, a nameless Light. |
Бесформенная звала Тишина, Свет безымянный. |
Above him was the white immobile Ray, |
Над ним неподвижный был белый Луч, |
Around him the eternal Silences. |
Вокруг него - Молчания вечные. |
No term was fixed to the high-pitched attempt; |
Пределов установленных не было для высоко
идущей попытки; |
World after world disclosed its guarded powers, |
Мир за миром обнаруживал свои хранимые силы, |
Heaven after heaven its deep beatitudes, |
Небо за небом - свои счастья глубокие, |
But still the invisible Magnet drew his soul. |
Но еще незримый Магнит тянул его душу. |
A figure sole on Nature's giant stair, |
Одинокая фигура на лестнице Природы
гигантской, |
He mounted towards an indiscernible end |
К неразличимому концу он взбирался |
On the bare summit of created things. |
На голой вершине сотворенных вещей. |
|
|
End of Canto One |
Конец песни первой |
|
|