Sri Aurobindo |
Шри Ауробиндо |
|
|
SAVITRI |
САВИТРИ |
A Legend and a Symbol |
Символ и легенда |
|
|
PART ONE |
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ |
|
|
BOOK THREE |
КНИГА ТРЕТЬЯ |
The Book of the Divine Mother |
Книга Божественной Матери |
|
|
Canto One |
Песнь первая |
The Pursuit of the Unknowable |
Преследование Непостижимого |
|
|
All is too little that the world can give: |
Все, что мир может дать, слишком мало: |
Its power and knowledge are the gifts of Time |
Его сила и знание дарами являются Времени |
And cannot fill the spirit's sacred thirst. |
И не могут утолить духа священную жажду. |
Although of One these forms of greatness are |
Хотя Одного все эти формы величия |
And by its breath of grace our lives abide, |
И его дыханием и милостью живут наши жизни, |
Although more near to us than nearness' self, |
Хотя ближе к нам, чем самость близости, |
It is some utter truth of what we are; |
Он есть некая абсолютная правда того, что мы
есть; |
Hidden by its own works, it seemed far-off, |
Своими собственными работами скрытый, далеким
он кажется, |
Impenetrable, occult, voiceless, obscure. |
Непроницаемым, оккультным, безгласным,
неясным. |
The Presence was lost by which all things have charm, |
Присутствие было утеряно, что дает очарование
всему, |
The Glory lacked of which they are dim signs. |
Не хватало Славы, чьими они являются тусклыми
знаками, |
The world lived on made empty of its Cause, |
Мир продолжал жить, опустев, свою Причину
утратив, |
Like love when the beloved's face is gone. |
Как любовь, когда ушел лик возлюбленного. |
The labour to know seemed a vain strife of Mind; |
Труд, чтобы знать, казался тщетной борьбою Ума; |
All knowledge ended in the Unknowable: |
Все знание кончалось в Непознаваемом: |
The effort to rule seemed a vain pride of Will; |
Усилие править казалось тщетной гордостью
Воли; |
A trivial achievement scorned by Time, |
Тривиальное достижение высмеивалось Временем,
|
All power retired into the Omnipotent. |
Всякая сила удалялась во Всемогущего. |
A cave of darkness guards the eternal Light. |
Пещера тьмы вечный Свет охраняла. |
A silence settled on his striving heart; |
Тишина водворилась в его борющемся сердце; |
Absolved from the voices of the world's desire, |
Избавленный от голосов желания мира, |
He turned to the Ineffable's timeless call. |
Он повернулся к безвременному зову
Невыразимого. |
A Being intimate and unnameable, |
Бытие сокровенное и не могущее быть как-либо
названо, |
A wide compelling ecstasy and peace |
Широкий принуждающий мир1 и экстаз (1Peace - покой,
мир) |
Felt in himself and all and yet ungrasped, |
Ощущались в нем самом и во всем, но пока
неуловимыми были, |
Approached and faded from his soul's pursuit |
Приближающиеся и от преследования его души
тающие, |
As if for ever luring him beyond. |
Будто вечно маня его дальше. |
Near, it retreated; far, it called him still. |
Близкое, оно отступало; далекое, оно его еще
звало. |
Nothing could satisfy but its delight: |
Ничто удовлетворить не могло, кроме восторга
его: |
Its absence left the greatest actions dull, |
Его отсутствие величайшие действия оставляло
тупыми, |
Its presence made the smallest seem divine. |
Его присутствие заставляло мельчайшее
казаться божественным. |
When it was there, the heart's abyss was filled; |
Когда оно было там, наполнялась сердца пучина; |
But when the uplifting Deity withdrew, |
Но когда поднимающее Божество отступало, |
Existence lost its aim in the Inane. |
Существование теряло свою цель в Пустоте. |
The order of the immemorial planes, |
Порядок незапамятных планов, |
The godlike fullness of the instruments |
Богоподобная полнота инструментов |
Were turned to props for an impermanent scene. |
Превращались в подпорки для непостоянной
сцены. |
But who that mightiness was he knew not yet. |
Но кем то могущество было, не знал он еще. |
Impalpable, yet filling all that is, |
Неосязаемое, однако наполняющее все
существующее, |
It made and blotted out a million worlds |
Оно делало и стирало миллионы миров |
And took and lost a thousand shapes and names. |
И принимало и утрачивало тысячи форм и имен. |
It wore the guise of an indiscernible Vast, |
Оно носило наружность неразборчивой Шири |
Or was a subtle kernel in the soul: |
Или было тонкой сердцевиной в душе: |
A distant greatness left it huge and dim, |
Далекое величие оставляло его огромным,
неясным, |
A mystic closeness shut it sweetly in: |
Мистическая близость в себе запирала сладко
его: |
It seemed sometimes a figment or a robe |
Оно казалось порой фикцией иль одеянием, |
And seemed sometimes his own colossal shade. |
А иногда выглядело путника колоссальной
собственной тенью. |
A giant doubt overshadowed his advance. |
Великое сомнение омрачало его продвижение. |
Across a neutral all-supporting Void |
Через нейтральную всеподдерживающую Пустоту, |
Whose blankness nursed his lone immortal spirit, |
Чья незаполненность вскармливала его
бессмертный дух одинокий, |
Allured towards some recondite Supreme, |
Манимый к какому-то неясному Всевышнему, |
Aided, coerced by enigmatic Powers, |
Получающий помощь, принуждаемый загадочными
Силами, |
Aspiring and half-sinking and upborne, |
Стремящийся, наполовину сникший,
поддерживаемый, |
Invincibly he ascended without pause. |
Непобедимо он поднимался без паузы. |
Always a signless vague Immensity |
Лишенная признаков смутная Необъятность
всегда |
Brooded, without approach, beyond response, |
Размышляла, не приближаясь, за пределами
отклика, |
Condemning finite things to nothingness, |
Осуждая на небытие конечные вещи, |
Fronting him with the incommensurable. |
Несоизмеримым встречая его. |
Then to the ascent there came a mighty term. |
Затем восхождению настал срок могучий. |
A height was reached where nothing made could live, |
Была достигнута высь, где ничто сотворенное не
могло жить, |
A line where every hope and search must cease |
Линия, где любая надежда и поиск должны
прекратиться, |
Neared some intolerant bare Reality, |
Приближала какую-то нетерпимую нагую
Реальность, |
A zero formed pregnant with boundless change. |
Зеро, получившее форму, безграничной переменой
наполненное. |
On a dizzy verge where all disguises fail |
На головокружительной грани, где все
маскировки терпят провал |
And human mind must abdicate in Light |
И человеческий ум должен в Свете отречься |
Or die like a moth in the naked blaze of Truth, |
Или умереть, как мотылек в голом сиянии Истины, |
He stood compelled to a tremendous choice. |
Он стоял, принуждаемый к грозному выбору. |
All he had been and all towards which he grew |
Все, чем он был, и все, к чему рос он, |
Must now be left behind or else transform |
Должно было быть сейчас оставлено сзади либо
трансформироваться |
Into a self of That which has no name. |
В самость Того, что не имеет имени. |
Alone and fronting an intangible Force |
Одинокий и стоящий лицом к лицу с неосязаемой
Силой, |
Which offered nothing to the grasp of Thought, |
Которая ничего не предлагает для хватки Мысли, |
His spirit faced the adventure of the Inane. |
Его дух встречал Пустоты авантюру. |
Abandoned by the worlds of Form he strove. |
Покинутый мирами Формы, он бился. |
A fruitful world-wide Ignorance foundered here; |
Плодотворное, широкое, как мир, здесь Неведение
пало; |
Thought's long far-circling journey touched its close |
Долгое далеко кружащее путешествие мысли
своего коснулось конца |
And ineffective paused the actor Will. |
И неэффективная медлила актерская Воля. |
The symbol modes of being helped no more, |
Символические виды бытия не помогали больше, |
The structures Nescience builds collapsing failed, |
Структуры, что Неведение выстроило, осыпаясь
обрушились, |
And even the spirit that holds the universe |
Даже дух, что владеет вселенной, |
Fainted in luminous insufficiency. |
В светлой недостаточности упал в обморок. |
In an abysmal lapse of all things built |
В бездонном падении всех вещей возведенных |
Transcending every perishable support |
Любую бренную поддержку превосходящая |
And joining at last its mighty origin, |
И присоединяющая, наконец, свой могучий
источник, |
The separate self must melt or be reborn |
Обособленная самость должна расплавиться или
перерожденною быть |
Into a Truth beyond the mind's appeal. |
В Истине за пределами апелляции разума. |
All glory of outline, sweetness of harmony, |
Вся слава очертания, сладость гармонии, |
Rejected like a grace of trivial notes, |
Отвергнутые, как грациозность нот тривиальных,
|
Expunged from Being's silence nude, austere, |
Вычеркнутые из тишины Бытия, нагой и суровой, |
Died into a fine and blissful Nothingness. |
Умерли в прекрасном и блаженном Ничто. |
The Demiurges lost their names and forms, |
Демиурги утратили свои имена и свои формы, |
The great schemed worlds that they had planned and wrought |
Великие возведенные по схемам миры, что они
спланировали и построили, |
Passed, taken and abolished one by one. |
Прошли, забраны, отменены один за другим. |
The universe removed its coloured veil, |
Вселенная удалила свою цветную вуаль, |
And at the unimaginable end |
И в невообразимом конце |
Of the huge riddle of created things |
Огромной загадки сотворенных вещей |
Appeared the far-seen Godhead of the whole, |
Показалось далеко видимое Божество целого, |
His feet firm-based on Life's stupendous wings, |
Его ноги на огромных крыльях Жизни утверждены
прочно, |
Omnipotent, a lonely seer of Time, |
Всемогущий, одинокий провидец Времени, |
Inward, inscrutable, with diamond gaze. |
Внутренний, непостижимый, с алмазным взглядом. |
Attracted by the unfathomable regard |
К неизмеримому вниманию привлеченные |
The unsolved slow cycles to their fount returned |
Неразрешившиеся медленные циклы к своему
возвращались источнику, |
To rise again from that invisible sea. |
Чтобы снова подняться из этого незримого моря. |
All from his puissance born was now undone; |
Все, из его могущества рожденное, сейчас было
разрушено; |
Nothing remained the cosmic Mind conceives. |
Ничто не осталось, что космический Разум
задумал. |
Eternity prepared to fade and seemed |
Вечность готовилась выцвести и казалась |
A hue and imposition on the Void, |
Оттенком и налетом на Пустоте, |
Space was the fluttering of a dream that sank |
Пространство было трепетом крылышек мечты, что
погибла, |
Before its ending into Nothing's deeps. |
Прежде чем исчезнуть в глубинах Ничто. |
The spirit that dies not and the Godhead's self |
Дух, что не умирает, и Божества самость |
Seemed myths projected from the Unknowable; |
Казались мифами, спроецированными из
Непостижимого; |
From It all sprang, in It is called to cease. |
Из Него брало все начало, все призвано в Нем
прекратиться. |
But what That was, no thought nor sight could tell. |
Но чем было То, ни мысль, ни зрение сказать не
могли. |
Only a formless Form of self was left, |
Лишь бесформенная Форма себя оставалась, |
A tenuous ghost of something that had been, |
Тень, призрак чего-то, что было, |
The last experience of a lapsing wave |
Последнее переживание теряющей силу волны, |
Before it sinks into a bourneless sea,- |
Прежде чем она в беспредельном море утонет, - |
As if it kept even on the brink of Nought |
Словно даже на краю Ничто она сохраняла |
Its bare feeling of the ocean whence it came. |
Свое обнаженное ощущение океана, откуда пришла
она. |
A Vastness brooded free from sense of Space, |
Ширь раздумывала, свободная от чувства
Пространства, |
An Everlastingness cut off from Time; |
Вечность, отрезанная от Времени; |
A strange sublime inalterable Peace |
Странный непоколебимый возвышенный Мир1 (1Peace -
покой, мир) |
Silent rejected from it world and soul. |
Тихо отвергал от себя душу и мир2. (2World - мир,
царство, весь свет, вселенная) |
A stark companionless Reality |
Совершенная Реальность без компаньонов |
Answered at last to his soul's passionate search: |
Наконец отвечала его души страстному поиску: |
Passionless, wordless, absorbed in its fathomless hush, |
Бесстрастная, бессловесная, поглощенная в свою
бездонную тишь, |
Keeping the mystery none would ever pierce, |
Хранящая мистерию, в которую никто никогда не
может проникнуть, |
It brooded inscrutable and intangible |
Она размышляла, непостижимая, неуловимая, |
Facing him with its dumb tremendous calm. |
Встречая его своим немым огромным
спокойствием. |
It had no kinship with the universe: |
Она не имела родства со вселенной: |
There was no act, no movement in its Vast: |
Там не было действия, движения в ее Шири: |
Life's question met by its silence died on her lips, |
Жизни вопрос, встреченный ее тишиною, у нее на
устах умирал, |
The world's effort ceased convicted of ignorance |
Усилие мира прекращалось, в неведении
изобличенное, |
Finding no sanction of supernal Light: |
Не находя санкции небесного Света: |
There was no mind there with its need to know, |
Там не было разума с его нуждой знать, |
There was no heart there with its need to love. |
Там не было сердца с его нуждою любить. |
All person perished in its namelessness. |
Всякая персона гибла в ее безымянности. |
There was no second, it had no partner or peer; |
Там не было секунды, она не имела партнера иль
ровни; |
Only itself was real to itself. |
Лишь сама для себя была реальной она. |
A pure existence safe from thought and mood, |
Чистое существование, свободное от настроения
и мысли, |
A consciousness of unshared immortal bliss, |
Сознание никем неразделенного блаженства
бессмертного, |
It dwelt aloof in its bare infinite, |
Она жила поодаль в свое нагой бесконечности, |
One and unique, unutterably sole. |
Одна, уникальная, невыразимо единственная. |
A Being formless, featureless and mute |
Существо бесформенное, не имеющее черт и
безмолвное, |
That knew itself by its own timeless self, |
Что знало себя своей собственной безвременной
самостью, |
Aware for ever in its motionless depths, |
Вовеки сознательное в своих бездвижных
глубинах, |
Uncreating, uncreated and unborn, |
Не созидающее, не сотворенное и нерожденное, |
The One by whom all live, who lives by none, |
Одно, которым живет все, которое ни кем не
живет, |
An immeasurable luminous secrecy |
Неизмеримая светлая тайна, |
Guarded by the veils of the Unmanifest, |
Хранимая вуалями Непроявленного, |
Above the changing cosmic interlude |
Над изменчивой космической интерлюдией, |
Abode supreme, immutably the same, |
Жило, верховное, неизменно прежнее, |
A silent Cause occult, impenetrable,- |
Безмолвная Причина, оккультная, непроницаемая,
- |
Infinite, eternal, unthinkable, alone. |
Бесконечная, вечная, немыслимая, одна. |
|
|
End of Canto One |
Конец песни первой |
|
|