Сатпрем. Заметки Апокалипсиса. Том 1

1976	январь	01 02 10 12 14 18 20 25 30
	февраль	02 13 20 21 23 25 28
	март	18 28
	апрель	01-02 08 09 11 15-16 26 29
	май	02 03 11 17 18 21 26 29 30
	июнь	05 15 18 23
	июль	06 16 27
	август	09-10 11-12 24 27
	сентябрь	06 07-08 09 10 11 20 22 29 30
	октябрь	07 08 20 24 27 30
	ноябрь	01 15 18 20 23 24 25 27
	декабрь	01 02 04 06 07 08 09 10 11 18 19 21 23-24 26-31 30

Я в каньоне, рядом с простудившейся Douce, мы крепко держимся друг за друга перед этим Натиском. Она мой фундамент. Моя Милость. Всё может продолжаться только потому, что она здесь.

... Когда я совершала свой пранам, Мать взяла нас обоих в свои руки.

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

В своём самом первом письме, адресованном к вам, я говорил о моей потребности получить “покровительство Правительства Индии”. И у меня были все причины, чтобы использовать такие слова. Около двух лет назад, после ухода Матери, у меня было восприятие, почти видение опасности, нависшей над бумагами Матери – это 6000 тысяч страниц её частных бесед со мной. Я это ощущал, когда видел шайку наших молодых гимнастов (подстрекаемых сами знаете кем), которые пришли ко мне и силой захватили чемодан с бумагами под предлогом “спасения бумаг Матери” и с “заверениями об их быстрой публикации, помехой для которой был Сатпрем”. Этих молодых людей очень легко побудить к деятельности. Сейчас вы должны знать, что некоторые из Попечителей боятся того, что Мать сказала мне, и боятся публикации этих бумаг. То чего они хотят – и они только ждут удобного случая – захватить эти бумаги и получить контроль над их публикацией... подвергнув их надлежащей цензуре.

Сейчас всё происходит быстро. Вы свидетель того, что произошло с Маданлалом¹: угрозы, насилие, вторжение в чужую частную собственность – всегда под предлогом “спасения работ Матери”.

Более того, я получил письмо от Тата, где он совершенно справедливо говорит: “Ясно одно: решение о создании Издательства Матери в Пондишерри под вашим руководством практически невыполнимо вне Ашрама и его Управления... до тех пор пока Индира Ганди не будет готова оказать свою поддержку и т. д.” Поэтому, с какой стороны не посмотри, ничего невозможно без некоего законного статуса. Говорили ли вы с Индирой? Мы даже не можем получить деньги без этого статуса. И теперь, если мы будем ждать до тех пор пока ‘All India Press’ не выйдет из своих трудностей, ожидание затянется надолго, поскольку Попечители одержали победу на всех фронтах. Произошедшее с Маданлалом лишь репетиция того, что они готовят для меня. И поверьте мне, они посмеют². Они просто ждут удобного случая.

Поэтому, если у нас нет никаких средств обуздать, остановить, прекратить этот своего рода духовный “бандитизм”, то что я должен делать? Ждать пока не станет слишком поздно?

Я повторяю, я нуждаюсь в официальной защите правительства Индии. И как можно быстрей.

PS. Любая Сила, Свет и Работа, оставленная Матерью, автоматически становиться мишенью для остающихся сил Тьмы, и Враг №1 – Сатпрем. Попечители – лишь марионетки сил, которые очень хорошо знают чего хотят. Как только мы начали планировать приобретение издательства Маданлала, они тут же атаковали его. Теперь всё ясно?

Я был очень тронут, что вы написали такое большое письмо.... Прежде чем дать вам требуемые уточнения, я ждал ясного ответа, или скорее формального решения из Дели по поводу законного статуса той Работы, которую я пытаюсь защитить. Я совершенно один сражаюсь с тёмными силами, которым очень хотелось бы сокрушить это тело. И как объяснить это Роджеру (архитектору Ауровиля) или даже вам?... Я очень люблю Роджера, к которому отношусь с огромным уважением, и всегда делал всё что мог, чтобы поддержать его, но он в действительности не понимает игры сил позади того, что находится на поверхности, но не нужно говорить об этом без абсолютной необходимости. Моя борьба трудна и без того.

Я выполняю не частную, личную работу: я делаю в мире Работу Матери. Я хочу вычистить эти грязные конюшни. Я человек действия, а не мечтатель, и даже не “писатель”. Я работаю ради будущего. Я работаю ради того, чтобы на земле установился новый вид. (...)

Да, Ашрам в точности подобен Индии или нынешнему правительству Индии, в уменьшенном виде. Горстка тёмных автократов, захвативших всё и проникающих повсюду, душащих всё и удушивших бы и меня (или мои книги и бумаги Матери), если бы могли, потому что это абсолютная противоположность тем силам, которые они представляют. Если этот тёмный узел распутать здесь, он будет распутан повсюду (и в Ауровиле тоже). Это символическая битва. Если вы хотите понять, что происходит в Ашраме, вам нужно лишь взглянуть на это в контексте Нью-Дели, и вы всё поймёте – и в конце-концов в контексте всего мира, потому что всё одно и тоже, тот же самый мир, те же самые силы под различными масками. Это моя борьба или, скорее, борьба Матери и Шри Ауробиндо.

Поймите, друг мой, это великая, тяжёлая битва. Я не мечтатель: в двадцать лет я был в концентрационном лагере, и там меня убедили в том, что этот ужасный мир должен быть изменён. Я бежал в девственные леса Гайаны, потому что не хотел этого мира. В Бразилии я организовал слюдяные шахты и фабрику по производству слюды для американского промышленника, который в конце концов захотел отдать, завещать мне свой бизнес – я понял, что значит действие. Но я видел, понимал, что Власть денег и машин недостаточна для того, чтобы изменить этот ужасный мир – вы также поняли это. Поэтому я отказался от слюдяных шахт и приехал к Шри Ауробиндо, поскольку он тоже хотел изменить этот ужасный мир – и реальными средствами: овладев силами Будущего. Я труженик Будущего, я познал движение Сил Будущего. Этим я помогаю другим призывать их на землю. Эти книги – соединительное звено, нацеленное на Силы Будущего. Вы понимаете в чём заключается моя борьба? Имеет ли это значение для вас? Мне нет дела до Пондишерри – мне небезразлична Земля, изменение Земли, и прежде всего Индии, которую я люблю. Вот ради чего я работаю. И я говорю (я чувствую), что Тата обладает особым качеством искренности, истины и внутренней силы, которая отличает служителей нового мира. Его возраст ничего не значит! Сила не обращает внимания ни на какой возраст, и Она может двигать годами точно также как и горами... если только мы открываем себя Ей. И я говорю, что Тата своим действием в прошлом, своим посвящением человечеству, заслужил право играть роль в новом поднимающемся мире. И я снова говорю, что он будет играть эту роль вопреки годам и всем ограничениям, если он будет иметь веру, если он откроет себя – и поймёт битву происходящую вокруг нескольких “маленьких книжек”.

Я прекратил работу над “Бюллетенем” – “должно появиться новое средство”. Пусть они защитят меня. Это сигнал для нападения. (Суджата мудро предостерегла меня от того, чтобы я не сделал этого раньше, чтобы была возможность продолжить работу над книгой).

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

Я не знаю, могу ли я называть вас Дядя, скорее я ощущаю вас как товарища по сражению. Как бы это не выглядело извне, это – битва, и я чувствую это очень глубоко, даже физически. Это закон вещей, когда все элементы, противостоящие новому творению – и вы не знаете до какой степени – поднимутся и пытаются подниматься, чтобы помешать нашей работе. Когда вы прочитаете книгу (Божественный Материализм), которая сейчас переводится, вы увидите насколько она захватывающая. Мне часто было интересно, почему Мать выбрала именно такой инструмент для Своей работы, и я подозреваю, что моё “образование” в нацистском концлагере дало мне внутреннее пламя сопротивляться всем этим тёмным силам. И воистину, всё больше и больше я могу видеть Её явную Милость, пославшую вас именно в тот момент, когда я почти потерял надежду выполнить Её работу. Вы на самом деле мой близкий товарищ на Её поле битвы.

Происходят некоторые новые события, о которых вы должны знать, и Бог знает, что скрывается позади! Они будут стараться и стараться, а мы будем гореть и гореть. Это единственный способ. Поэтому я прекратил издание “Бюллетеня”, которое Мать доверяла мне в течение стольких лет. Прилагаемая записка объяснит мотивы. Нет необходимости говорить, что это вызовет ожидаемую волну грязи и гнева, и много чего ещё – внутренне я получил уже множество ударов! Те, с кого снята маска, наиболее горласты – и я не против, если это прекратится. В действительности, оскорбления меня никогда не касались. Я принадлежу чему-то другому – я принадлежу расе Будущего. Даже Нолини не поддержал “моего” решения, хотя и сказал Суджате: “По сути он прав, но...”. Я сожалею, но я забочусь лишь о том, чтобы следовать Её указаниям – мне было ясно сказано прекратить работу. Она знает лучше. Иногда Истина Будущего должна взглянуть в лицо не только Тьме прошлого, но и Истине прошлого. Фактически я чувствую, что Она желает, чтобы упали все маски и притворство, (довольно странно, что в этом случае я даже больше ощущал Шри Ауробиндо, чем Мать, словно Он непререкаемым тоном сказал: “Достаточно”). Мы увидим, что из этого получиться, но мы конечно же должны взглянуть в лицо разнообразным тёмным “panis” и “dasyus”,³ поднимающимся из своих пещер. И когда вся Работа – самоотверженная Работа – конкретизируется в Материи в форме книги, мы увидим, что произойдёт множество вещей. То, что происходит сейчас, лишь репетиция наступления новой эпохи в мире, которая естественно начнётся с большого разрушения. Мы соратники в этой великой битве. И мне хочется прижать вас к своему сердцу, когда я повторяю: Ма, Ма, твоя Милость чудесна.

Пусть Шри Ауробиндо Мать утвердятся наконец.

Да, вы поняли абсолютно точно: тёмные силы, провоцирующие массы на повседневный фашизм, находятся здесь, и это нисколько не удивляет. Когда вы дочитаете книгу, вы станете свидетелем чудовищной истории и того, как они отправили Мать на другую сторону. Им хотелось бы отправить на другую сторону и Сатпрема тоже – и я никогда не сомневался, что стоящие позади силы делают всё возможное, чтобы помешать работе А.. Мы на самом деле находимся в Часе Бога – Часе Бога, хотя это и незаметно, очень по-чикагски. И книга, которую вы держите в своих руках и которая лишь начало, является динамитом, роль которого вы скоро узнаете. Говоря о “динамите”, я не имею в виду изложенные в ней факты или идею, а находящуюся позади Силу. По миру начали свой поход Шри Ауробиндо и Мать – просто ждите и смотрите. Мы все это увидим. Мы ликуем, говоря о “новом мире”, каждый повторяет это слово, размахивает им или прячется позади него – но однажды новый мир установится. И маски падут. Мы наконец-то достигаем этой точки! Итак, пришло время быть упорным – эта книга великая битва. Мы участвуем в великом сражении.

Мы проходили сквозь смерть в течение двух дней, прежде чем собиравшиеся сорваться с цепи Силы были “чудесным образом” остановлены. Всё это было предвидено, предвидено давно. На другой день после своего ухода, Мать мне сказала: “Ты должен скрыться”. И когда несколько месяцев назад я увидел, что опасность приближается всё ближе, Она мне сказала: “Нет-нет, ты не должен выходить на улицу (Бог знает! Я был бы разорван на куски): ты должен пойти и встретиться с губернатором”. Меня интересовало, кто же этот губернатор, до тех пор, пока в один прекрасный вечер я не встретился с ранее незнакомым мне советником Индиры Ганди. Это благодаря ему мы всё ещё живы. Правительство Индии знает и защищает нас... настолько, насколько оно может, потому что массами двигают словно марионетками: мы заворачиваемся во флаг Матери и хотим спасти работу Матери от когтей “дьявола”. Вот, что происходит сейчас. Но мы держимся упорно и невозмутимо продвигаемся вперёд.

Сохраните всё это у себя. Ситуация уже достаточно опасна! Я говорил вам об этом, потому что приятно найти братский отклик в этой чёрной смеси!

Великая надежда бьётся в наших сердцах, наконец-то мы приближаемся к Моменту. Белый голубь символизирует улыбающуюся Милость, ведущую всё – то есть мир – к неизбежной Победе. Оглянитесь вокруг себя. Вы увидите всех и каждого, как они есть, под своими масками. И Ауровиль будет. Фактически, мы ведём битву за Ауровиль и за новый мир.

Двери мои открыты для вас в любой момент. Если у меня будет время пригласить вас, я сделаю это. Я хорошо знаю свет, горящий в великой Ночи, и я знаю, где находится каждое сердце. Мои братья и сёстры из Ауровиля незримо находятся рядом со “мной”. Однажды, когда Работа будет сделана, мы встретимся.

Сердце моё полно печали и моё тело хочет уснуть.

О! мой возлюбленный, мне почти хочется кричать.

...Я непрестанно призываю Мать, чтобы Она окутала меня.

(Письмо сэру C.P.N. Сингху, в оригинале на английском)

всё глубже и глубже мы понимаем глубину битвы, и фактически немая ярость и мрачные стены, которые мы встречаем на своём пути, являются реальным указанием на величие того, что поставлено на кон и на неизбежный приход, близкое открытие совершенно нового мира. Люди думают, что им нужно лишь повторять священные истины прошлого и удобно сидеть в своей добродетели – однажды они изумлённо откроют свои рты. Наилучшее из прошлого нисколько не лучше наихудшего – и то и другое работает на что-то, чего никто не понимает. Это приходит вопреки всему, или, скорее, по причине всего того, что находится в жалком и несчастном состоянии. Мы обладаем Милостью и бесконечной привилегией работать ради Чего-то другого и немного знать – иногда Милость ужасна, это наша собственная проблема; всё рушится и разрывается на части до тех пор, пока мы не настаиваем на чистой и простой Истине. Наши препятствия являются нашим очищением. Нас готовят к великой задаче. И даже если вера иногда исчезает, враждебные голоса смеются, и мы чувствуем, что всё обманывает наши ожидания, то и тогда мы должны знать, что мы едины с Единым. День за днём я прохожу сквозь мрачную битву, населённую враждебными голосами, будто окружённый тёмной, липкой, густой стеной из морских водорослей, которые сколько не отталкивай, возвращаются к тебе – но позади находится Их непоколебимое Присутствие и я знаю, что мы победим. Это бесконечная Милость ощущать вас рядом с собой в этой битве. Я не знаю как вы пришли, но пришли вы, конечно же, из долгих битв и попыток прошлого, которые мы всегда разделяли вместе ради одной и той же Цели. Нам не нужно много проведённых вместе часов и встреч: мы знаем и узнаём друг друга внутри. Всё чаще и чаще я обращаю своё сердце и внутренний луч к вам, и всегда с одной и той же молитвой к Матери, чтобы Она окутала вас и заставила почувствовать Её материальное Присутствие самим вашим телом. Такого рода атаки, которые были на вас, происходят отчасти для того, чтобы проверить нас, но также и для того, чтобы очистить и заставить нас понять. Никогда за всю свою жизнь я не делал такой огненной тапасьи. И чем больше, как нам кажется, всё нас подводит, и чем больше окружает тьма, тем больше я ощущаю это Неизменное, чистое, неистовое Пламя. Мой английский слишком плох для того, чтобы передать мои ощущения. Однажды, и мне хотелось бы, чтобы это произошло скорее, я надеюсь поделиться с вами теми сокровищами, которые Она молчаливо изливает в моё сердце. Вы будете защищены, ваше тело не будет нести больше, чем необходимо – фактически существует чудесная защита, а иначе мы были бы разорваны на куски. Нас настигают лишь малые отражения, но это всё. Они даже пытаются атаковать и уволить моего секретаря (Tulsa). Они пытаются нападать со всех сторон.

Итак, Тата тоже подвёл нас (он не советует организовывать издательство в Пондишерри и отказался делать это), но достаточно странно то, что когда я читал его письмо в спокойном Свете Матери, во мне не было не малейшей реакции, не было даже ощущения, что это “плохая новость” – словно это не имело никакого значения. Она, конечно, знает и ничто не может помешать быть сделанным тому, что Она хочет. Это ещё раз заставляет меня оценить богатство вашего присутствия рядом со мной. Если бы не вы – с нами было бы покончено. Богатые люди связаны, несмотря на всю их добрую волю, и в действительности они не понимают ничего, кроме благотворительности и госпиталей, и “помощи”, которая не помогает ничему – и как я смог бы объяснить им всю глубину революции, которую несут Мать и Шри Ауробиндо? Когда это будет сделано, люди поверят, но не раньше. Величайшим чудом для меня была скорость, почти мгновенность вашего понимания без единого слова – я был просто поражён вашей восприимчивостью. Я действительно всем своим сердцем хочу дать вам все сокровища, которые Она даёт мне.

И затем, затем, мой дорогой Товарищ, вы сами увидите всё величие Их задачи, всю необъятность Революции, которая готова конкретизироваться в земной атмосфере. Большего я сказать не могу. Наша простая, чистая Вера и Любовь является нашим величайшим сокровищем и единственным могуществом. Мы должны быть достойны Их. Обнимаю вас, жду вас, я с вами всем сердцем.

Отказ от All India Press⁴ (издание “Агенды” без цензуры). Все двери закрылись.

Остаётся лишь чудо Матери – сколько мы ещё сможем противостоять им?

Мать здесь. Её Работа не может потерпеть неудачу. Они стараются, но Мать и Шри Ауробиндо сильнее, чем они.

Если бы только ауровильцы смогли понять, что единственный выход, это не стоять за того или иного человека, за то или иное решение, а стоять чисто, просто и безоговорочно за Истину, за Истину какой бы она не была, Истину, которую мы не можем знать и даже не понимаем, чьи планы и средства мы не знаем, но которая сама знает и ради которой мы можем молиться. Молиться и молиться – это единственное решение, о! Ради того, чтобы пришло царство Божественного, ради того, чтобы пришло царство Гармонии, чтобы Земля была истинной, свободной и прекрасной – молиться ради Земли. Если бы ауровильцы, забыв о всех “решениях”, личных стремлениях, о всех надеждах на индивидуальную реализацию и о всех желаниях личного “опыта” смогли бы просто собраться вместе, чтобы молиться ради Земли... . Это всё.

Настал Час, когда нужно молиться ради Земли.

Пусть все разрозненные огоньки пламени соберутся вместе и сольются в этой единой молитве ради Земли, как в начали времён люди прижимались друг к другу у костра, спасаясь от диких зверей.

Тогда сформируется сердце Ауровиля, и это чистое ядро притянет силу, которая сможет преодолеть препятствия. Тогда Истина будет вынуждена показаться и Она найдёт решение, о котором никто даже и не помышлял. Только Истина имеет силу.

В течение пятнадцати лет, день и ночь, до последнего дыхания, и даже сейчас Мать продолжает повторять молитву всеми клетками своего тела:

Пусть она станет непрерывной молитвой ауровильцев, пусть они вводят её в себя с каждым дыханием, с каждым жестом, каждую минуту, что бы они ни делали, и эта единственная молитва опрокинет все стены, и Ауровиль будет.

Я молюсь вместе с вами. Пусть это станет мантрой Ауровиля и Земли завтрашнего дня.

Ты должна постараться и приехать следующей зимой встретиться со мной. В конце концов, лететь самолётом не намного более утомительно, чем ехать поездом до Куимпера – возможно, твой сын самый трудный из семьи, это верно, но он постарается побороть своё молчание, и даже если ты не сможешь прогуляться по каньонам, ты сможешь смотреть на птиц Нанданама из моего патио. Бугенвиллии выросли огромные. Подумай об этом. Мне будет приятно. Что касается меня, я нахожусь в странной битве, и хорошо, что ты не приехала в этом году. После ухода Матери, горстка “йогических мошенников” захватила управление этим “бизнесом”, и я сражаюсь со всем этим, как добрый еретик по происхождению – а кем ещё является бретонец, как неизбежным упрямцем? К счастью, Абхай верный и надёжный помощник в этой борьбе, как, конечно же, и моя милая Суджата. Моя книга пока не напечатана. Это вокруг неё кипит битва, потому что я хочу напечатать эту книгу здесь, и имеет смысл начать революцию здесь прежде, чем отправить её в Европу и начать революцию в мире.⁵ Это вся история в нескольких словах. Мучительная, трудная история. Но внутренний мир здесь – великие просторы, подобные заливу, где ты вне и над всем этим человеческим кошмаром. Там я смогу вновь встретиться с тобой и пройтись по берегу, словно это место, где мы гуляем вечно.

Я тронут тем, что вы думаете о нас. Мы ощущаем крайнюю необходимость в понимании – или, возможно, в участии. Ваш ум сразу постигает суть. Невозможно рассказать обо всём.

Ашрам без гуру?... Это Церковь! Это та же самая, вечная история со времён (и до) Христа, давайте оставим в покое Магомета и Пророков – или Карла Маркса! Хотя последний породил своего Мао Цзэдуна, постоянная революция которого просто фантастична, но это совсем другой вопрос. Шри Ауробиндо и Матери эта ловушка была хорошо известна, и они постоянно повторяли: конец церквям, конец религиям. Они пришли, чтобы сконцентрировать эволюцию, найти процесс нового вида – способ, каким он может быть сделан. Он не упадёт с небес, не так ли? “Ашрам” был их лабораторией, с определённым количеством человеческих образчиков – по образцу каждого человеческого типа, насколько это возможно. Следующий шаг эволюции должен быть предпринят с людьми как они есть, и это благодаря их глупости, их трудностям, их отрицанию создаётся то, что превзойдёт это отрицание. Гусеница – это своего рода отрицание бабочки, и тем не менее, именно с этим НЕТ следующий продукт будет сделан. Поэтому их символическая, земная лаборатория была собранием маленьких “нет” разного типа и на разных уровнях, с несколькими вспышками завтрашнего дня. Но фактически, эти вспышки повсюду, во всех образцах и под каждым покровом: хорошим или плохим, “высшим” или “низшим”... и что означает “высшее” или “хорошее”? Это всё ещё относится к улучшенной гусенице, а не к бабочке.

Они работали среди всего этого, включая эту человеческую совокупность в собственные тела, и через тысячу и одну трудность они обнаружили Переход в своей собственной субстанции. У Шри Ауробиндо и Матери не было никакого “учения”: они пришли делать.

Но процесс создания следующего вида едва ли можно передать словами: пойди попробуй объяснить сборищу неопровержимых, победоносных, добродетельных гусениц то, что движется по ту сторону и возможно, топчет все их гусеничные добродетели, и в значительной степени тревожит их ничтожные привычки. И чем “святее” привычки, тем они более прилипчивы! Шри Ауробиндо ушёл, не сказав ничего, за исключением того, чему можно “научить” ментально. Мать сказала немного больше, но даже то немногое, что Она сказала, едва ли было понято – возможно потому, что она находилась посреди процесса, и в действительности, нельзя ничего сказать, пока не достигнешь конца. Значение имеет итог. До тех пор пока конец не достигнут– скажем, речь идёт о бабочке – нельзя понять, является ли та или иная операция частью процесса или не является: ты теряешь ноги, твоё зрение меняется, кожа становится жёстче... но что выйдет из всего этого? Является ли это распадом, или началом нового вида?

В течение девятнадцати лет я находился рядом с Матерью и – я не знаю, по какой особой милости – Она подарила мне привилегию быть молчаливым свидетелем тысяч и тысяч маленьких “операций”, которые создают или, возможно, создадут следующее существо. Шаг за шагом я был свидетелем невероятного процесса. Теперь я стал преемником удивительного наследства, попытки рассказать об эволюционном процессе. Это великая История. Реальная История.

И есть маленькая, мелочная история. “Образцы” очень нервозно смотрят на всё, что вносит беспокойство в их мирное существование, не всегда “святое”. Есть маленькие и большие деспоты – они уже всё включили в свой бизнес, в том числе Мать и Шри Ауробиндо. Это действительно их “бизнес”. Книги для них – не учение, а источник доходов.... Короче говоря, это их Ашрам, они уже навешали ярлыки и классифицировали истину – это та же самая, старая история. И во всём этом, по ту сторону или внизу, маленькие вспышки искренности тех, кто работает; смазывает автомобили, моет посуду, работает наборщиком в типографии: истинный Ашрам, который не имеет никакого права голоса в этом деле и не вполне понимает что происходит. И во всём этом Сатпрем – своего рода опасный еретик. Больше нет сожжения на костре, но существуют мириады грязных, маленьких костров. Вот где мы находимся. Я борюсь и всё. Прежде всего, я борюсь, чтобы защитить наследие, из которого они хотят вырезать ненужное, сократить его, подвергнуть цензуре и поместить в не слишком мешающую рамку. Я не могу вам рассказать обо всём, но всё это намного более беспощадней, чем вы можете подозревать, и если бы Мать не свела меня на моём пути с сэром С.Р. N. Сингхом, советником Индиры Ганди, который понял ситуацию, то я бы был уже на другой стороне. Гусеница совсем не хочет становиться бабочкой – общественная безопасность гусениц оказалась бы под угрозой. Это очевидно. И когда моя книга выйдет в Европе, я всё же ожидаю, что меня разорвут на куски – но я не возражаю: Работа будет начата. Быть частью следующего вида среди вида старого – это требует большой смелости. Прежде всего, необходимо бороться со старым видом внутри себя. Всё связано вместе: судьбы образцов, судьба Ашрама и судьба Земли. Существует только ОДНА судьба.

И есть те, кто понимает. Братья. Те, кто смотрит в будущее, нуждается в будущем.

Мне не только известна ваша любовь, но и ваше сердце.

Я мельком вижу Мать в лаборатории Суджаты⁶, она полностью раздета, с тёмно-коричневой кожей, спина её совсем согнута. Сгорбившаяся, чёрная Мать. Я понимаю – это “они” сделают с Матерью, если Агенда будет отдана Ашраму. Мать кричит: “Иди и принеси мне ремень безопасности”, словно возникли чрезвычайные обстоятельства.

После этого, второго апреля, произошла короткая перебранка С.Р.N. Сингхом, которому я категорически заявил, что не хочу отдавать Агенду Нолини до тех пор, пока не будут предприняты меры “безопасности” (то есть, Абхай Сингх должен стать обладателем исключительного права, чтобы никто не смог исправить текст). Затем, я вкратце рассказал С.Р.N. о моём видении большого мангового дерева и тысячи мелких ворон, накинувшихся на него, чтобы сожрать плоды. Он сразу же понял.

Этим утром Коуноума встретится с С.Р.N. Сингхом, чтобы объяснить, почему он не хочет ни Раджу, ни Абхая Сингха. На этот раз попечители открыто заявили: почему сэр С.Р.N. Сингх вмешивается в дела, которые его не касаются? Другими словами, постороннее лицо.

Суджата и я идём по краю пропасти, и некая сила пытается сбросить нас вниз. Мы должны сопротивляться.

Писал Индире с просьбой о защите Агенды. “Распространение”. Бумаги Матери, оригинал Агенды, магнитофонные записи.

Я находился рядом с Матерью в течение девятнадцати лет. Я был Её доверенным лицом и свидетелем. Я видел Её борьбу, Её страдания, видел, как отрицающее Её Работу окружение, постепенно заключало Её в тюрьму. Она говорила со мной, рассказывала мне о тропе в Будущее, о процессе, о том, что делал Шри Ауробиндо и почему Он ушёл. Все эти бумаги, более шести тысяч страниц Её конфиденциальных бесед со мной, должны были бы стать объектом любви и радости для тех, кто находится здесь – и вместо этого они стали объектом алчности и недоверия. Они в опасности, моя жизнь также находится в опасности. Но не моя жизнь имеет значение, а эти бумаги, предназначенные для всего Мира.

Я всё более и более ясно вижу, и сэр C.P.N. Сингх это вам подтвердит, что ситуация быстро ухудшается. Я чувствую, что эти люди готовы на всё. Я сын Матери, я знаю, что Она была и раньше и сейчас с Вами, что Она активно поддерживала Вас и поддерживает; Она говорила мне об этом, Она часто говорила мне о Вас в этих бумагах.

Я молю Вас проявить свою власть для того, чтобы эти бумаги могли быть свободно опубликованы, без вмешательства этих жадных и неразборчивых в средствах людей. Сэр C.P.N. Сингх приложил много усилий для того, чтобы у меня были развязаны руки и я полон благодарности за его посвящение и чистоту восприятия, но мы потерпели неудачу. Он сам расскажет вам о вероломстве и бесчестности, которые здесь господствуют, и о многом другом, о чём я не могу рассказать в письме. Эти люди находятся в процессе разрушения работы Матери. Это символизирует тёмную борьбу, угрожающую сожрать мир. Индия является полем этой битвы и местом рождения Нового Мира. И Работа Матери накрепко связана с этим новым рождением. Это само Могущество этого изменения. Только Вы лично можете предпринять необходимое действие.

Мадам, из глубины своего сердца, ради мира и ради любви Матери, я молю Вас помочь сохранить мне эту Работу. Я чувствую, словно Мать говорит мне: напиши ей.

Я очень хорошо помню наши встречи. Твоё нежное письмо пришло как раз вовремя. Работе Шри Ауробиндо и Матери не помешает ни Ашрам, ни сопротивление всего мира – можно даже сказать, что всё сопротивление является знаком их Работы. Некоторые обезьяны тоже сопротивлялись Человеку. А затем....

Фактически, Ашрам стал “грязным” не вдруг: это была именно та проблема с которой бились Шри Ауробиндо и Мать, и которую они приняли в себя для того, чтобы трансформировать собственную субстанцию, и через сами эти препятствия найти переход к следующему виду. Переход должен быть найден через само это сопротивление. Поэтому ничего нового со времён создания Ашрама не появилось, просто грязный элемент вышел на передний план и стал играть главенствующую роль. Но маленькое, чистое пламя всегда там, оно держится в тени – истинный Ашрам, не дающий всему рухнуть.... Я беспокоюсь за всю ту Работу, которая в ментальном выражении блокирована для мира (но фактически, для неё нет препятствий, нужно лишь включить радио, чтобы услышать, что всё заботливо, методически, безжалостно взбалтывается). Мне бы хотелось, чтобы мир понял, хотя бы ментально, что Они сделали – это ускорило бы процесс. Но мою книгу остановили на шесть месяцев, Агенду Матери остановили, остановили всё. Но, в конце концов это отступит, давайте надеяться на это. Тело страдает от всего этого. Хорошо, когда слышишь родственный голос. Прошу простить меня за запоздавшие строчки, написанные второпях, но я завален работой. Я тороплюсь, насколько это возможно.

Но когда Работа будет опубликована, вы поймёте всю её грандиозность....

Л. в Мадрасе, с первой книгой Матери, ищет печатника. Блокада наконец-то прорвана.

В каньонах. Это прямо здесь. Мы должны быть готовы. Это рядом.

Соглашение с Максимилианом, в Мадрасе, об издании Трилогии.

...Барун встретился с Прадьотом (одним из попечителей) по поводу того, чтобы в Ауровиль была прислана полиция.

Двое ауровильцев были изгнаны из Ауровиля (конечно же те, кто слушал Мантру Матери)

У меня тяжело на сердце. Когда я покидала тебя, ты был таким бледным, таким уставшим и ослабленным. Ах! мой возлюбленный. Но я почувствовала облегчение, когда увидела, что принесли рыбные супы. Они восстановят твои силы. Ура нашей Кармен и её сердцу!

...Моё сердце с нежностью обращается к тебе. Мой ум немного обеспокоен, я не знаю почему. Нам нужно с тобой так много сделать, мой любимый. Мы должны держаться, как говорила Мать.

По крайней мере Она продолжает окутывать нас своей любовью.

(Письмо к молодой женщине из Ауровиля по поводу Общества-Обмана⁷ Навы. В оригинале на английском)

Я прочел ваш проект об “Управляющем Совете” Ауровиля. Это может быть преждевременным и в этом нет ничего появившегося спонтанно из Нового Мира. Это разновидность улучшения всё той же старой Машины. Прежде всего, желание включить туда нескольких представителей от Общества-Обмана Шри Ауробиндо означает одновременное приглашение Лжи. Пока ауровильцы не поймут и не почувствуют всей гнилости этого Общества – нет никакой надежды, и это означает, что они до некоторой степени разделяют эту Ложь. Это порочное семя должно быть с корнем вырвано из ума и тела Ауровиля. Также вы упоминаете моё имя, как представителя Ашрама Шри Ауробиндо. Но я не принадлежу никакому Ашраму и ни одному из Институтов прошлого или будущего. Я принадлежу Матери, я принадлежу Огню, который не может быть заключён в какую-либо человеческую конструкцию. И наконец, кем этот проект будет подписан? Несколько дней назад по Ауровилю циркулировала короткая декларация, цель которой была показать, что ауровильцы не верят тому, что Общество Шри Ауробиндо несёт идеалы Шри Ауробиндо и Матери. Было собрано лишь 86 подписей, меньше половины Ауровиля, в то время как их братья подвергались шантажу, преследовались полицией, им угрожали изгнанием из Ауровиля по наущению самозванцев из Общества Шри Ауробиндо. Пока ауровильцы будут спокойно смотреть, как отрезаются и вырываются руки и ноги из их собственного тела, они будут призывать на себя всё больше и больше несчастий, пока до конца не поймут, что они – одно целое, и что нельзя отрезать от тела куски не повредив всего тела. И это точно. Нужно спрашивать не когда Ауровиль будет свободным, а когда ауровильцы перестанут быть достойными своих владельцев?

Ты можешь показать это письмо кому угодно. Мне нечего скрывать и нечего бояться. Кто может сжечь Огонь, скажи мне?

Что я могу сказать тебе? Передо мной твоё измученное лицо.

(Выдержка из письма ауровильцам, в оригинале на английском)

Я обладаю печальной привилегией видеть немного лучше, чем вы, потому что я ваш брат, находящийся немного впереди, и я говорил вам, неоднократно, что Ауровиль отравлен. Но если вы упорствуете веря и думая, что можно договориться с цианистым калием, тогда для вас нет другого выхода, кроме как медленно и неуклонно отравляться. И в конце концов, ваше видение и восприятие омрачится настолько, что вы даже больше не будете понимать, что это Яд.

Вчера вечером из Понди в Ауровиль возвращался Ален Бернар на мотоцикле с Кристиной на заднем сиденье. Возле невысокого холма, на повороте, он увидел, как вниз падает большой камень.

Он задел колено Кристины. Она получила только царапину, ничего серьёзного. Но он думает, что его бросили (этот большой камень не мог упасть сам по себе).

В тиндиванамской тюрьме (ауровильцы). Р. рядом со мной. Я сжимаю прутья решётки: мы находимся здесь для того, чтобы этого больше не существовало.

... Последние четыре дня я жила в несуществовании. Единственное, что меня удерживает в этом теле – твоя любовь, разве ты не знаешь об этом?

И потом, я очень обеспокоена, видя в каком состоянии твоё тело.

(Письмо сэру С.Р.N. Сингху, написавшему об этом видении Сатпрему 14 июня)

“В последние три дня я говорил с Наваджатой. Каждый день он выглядел по-другому. Сегодня он выглядел высокомерным, нетерпимым и агрессивным Моголом, брызгающим слюной по поводу тривиальных происшествий, которые, по его предположению, являются выпадами против него и наносят ущерб его доминирующему влиянию в Ауровиле. Я провёл несколько часов в гневе и замешательстве, в поисках направления или необходимых действий в этих обстоятельствах – фактически пути, которому я должен последовать, чтобы правительство действовало в духовной атмосфере (которая очень взбудоражена). Пообедав, я уснул. Перед пробуждением пришло видение: Наваджата с большим кнутом в руке, как лидер на арене цирка, где образчикам человеческих форм приказано выполнять трюки йоги Матери и Шри Ауробиндо, и это одно из самых грандиозных шоу для увеличения собственного богатства, личной тёмной силы, для подчинения и ослепления всего мира, чтобы доказать, что именно он является единственным успешным преемником Шри Ауробиндо и Матери, именно он исцелит человечество от всех болезней и принесёт всеобщую трансформацию (то, чего он сам никогда не понимал). ‘Ну, что? У кого есть вопросы?’ Животные (образчики) однако бунтовали и отказывались идти в свои клетки даже после того, как шоу закончилось. Озадаченный, обессиленный и вспотевший Нава обгадил всё вокруг. К этому времени я уже полностью проснулся не переставая смеяться, но одновременно я чувствовал себя абсолютно расслабленным и знал, что делать, чтобы призвать истину. С этого момента всё изменилось, и у меня не было никаких колебаний по поводу того, что должно быть сделано. Я полагаю, это ответ на Ваш вопрос по поводу Ауровиля.”

Ваше видение цирка очень точное и живое. Эти мерзавцы готовятся сделать именно это. А также именно это я чувствовал с самого начала, хотя и не так живо, как в вашем видении. Сейчас мы готовимся положить конец этому всемирному цирку. Это великая Милость, что Мать заставила вас самого всё увидеть. В Ашраме продолжается отвратительный “религиозный” цирк, но он развалится автоматически, когда появится настоящий Ауровиль, полностью защищённый от религиозного, политического и финансового спрута, готового поглотить поле деятельности Матери для своих тёмных целей. Теперь всё стало ясным, и я верю, что практические шаги будут предприняты на правительственном уровне. Как я вижу Мантра Матери уже там обосновалась, мощно действует и растворит в своём огне любую глупость и бессмыслицу, которая могла остаться в самом Ауровиле. Мантра позаботится об Ауровиле и не потребуется внешнего принуждения и предписаний – в этом прелесть Мантры. Не так давно ауровильцы спросили меня в письме, почему я не приезжаю и не живу в Ауровиле, для того, чтобы помогать им напрямую – я рассмеялся. Мантра сама очень хорошо делает свою работу и работу Матери, зачем мне туда вмешиваться! Единственное, что нужно сделать – защитить молодой росток от непосредственной опасности – сейчас это делается или готовится к осуществлению. Поэтому я почти спокоен по этому поводу. Хотя это не должно занять слишком много времени – вы видели это замечательное анонимное письмо, предлагающее сжечь несколько хижин (в Ауровиле), и т. п.... Я буквально слышал голоса позади этого письма, некоторые тёмные силы там активны и ждут удобного случая.

Мать подвергает меня жёсткому испытанию. Кажется, что мы окружены препятствиями на каждом шагу и со всех сторон. Это надёжный знак Божественной Работы, но тем не менее.... У меня пока нет божественного тела! скорее тело ворчащее и протестующее. Иногда мне хочется покончить со всеми этими публикациями и навсегда раствориться в Гималаях до следующего, более счастливого тела. Возможно, способ заключается в том – я имею ввиду, отвратительный способ – чтобы выработать следующее тело среди этих маленьких Максимилианов, Наваджат, Коуноум и компании.

Он пересказал мне телефонный разговор, который был подслушан.

Когда Дядя (С.Р.N. Сингх) звонил сюда, другие слушали их разговор.

Два служащих финансового управления пришли, чтобы конфисковать Нанданам.

Для того, чтобы построить здание Юридического Колледжа.

Я здесь как беженец, с бумагами Матери, спрятанными в трёх разных местах, и я сам....

(Письмо в Ауровиль: женщина из Ауровиля упала с лесов Матримандира)

Несчастный случай не должен был произойти. Согласно духовному закону, это знак Лжи. И те, кто думает, что это “несчастный случай” прячут голову в песок, чтобы не видеть.

Я достаточно люблю Ауровиль, чтобы говорить ему правду – так как, в конце концов, Ауровиль меня интересует лишь постольку, поскольку является местом, где может проявиться Истина. Поэтому прошу извинить меня, если правда не всегда приятна.

Существует двойная Ложь, и мне давно было известно, что в Матримандире что-то идёт не так, но чтобы сказать об этом, я должен был ждать подходящего момента – люди, увы, не понимают до тех пор, пока не начинают получать удары.

Ложь первая: те кто полагает, что Матримандир должен быть построен “любой ценой” и что Целью является построить Матримандир или двести Матримандиров, очень сильно ошибаются. Это не вопрос строительства Матримандира – это вопрос создания людей для следующего вида посредством использования их символических усилий. Мать нисколько не заботится о тоннах цемента – Она беспокоится о капле искренности, сознательно сделанном маленьком, чистом жесте. Если бы каждый жест работников был бы на самом деле наполнен сознанием, Матримандир сам собой засиял бы как божественное Деяние, и эти люди уже бы не были больше людьми, но божественными существами. Мы хотим построить этот божественный мир, мы хотим создать этого божественного человека, а иначе Матримандир рухнет и превратится в пыль вместе со всеми бесполезными храмами, наполняющими берега Нила. Мы хотим не этого, мы хотим нового вида на Земле, супраментального вида.

Итак, вы полагаете, что создадите этот новый вид к 1978 году? – вторая Ложь, возможно наиболее отвратительная. Все эти восхитительные мошенники готовятся похоронить Мать во второй раз, словно всей их лжи было недостаточно, чтобы похоронить Её в первый раз. Вторые торжественные похороны, приуроченные к Столетней годовщине Матери – теперь, когда Она мертва, как они думают, – они могут устроить праздник в Её честь. Но когда Она на самом деле была среди них физически, вся их маленькая Ложь приходила в ярость и бунтовала. И вы хотите повторить этот отвратительный маскарад к Столетию Матери? Вы думаете Она мертва? Вы думаете, что сможете продолжать культивировать бесчисленную маленькую Ложь под тоннами защищающего цемента Матримандира? Но мы хотим не этого! Мать не мертва, и Мать не хочет этого маскарада – Она хочет чистых, истинных, искренних людей. Будет ли их в Ауровиле хотя бы трое к 21 февраля 1978 года? Если бы их было хотя бы трое, Земля была бы спасена.

Поэтому я приглашаю вас создать несколько человек – а если возможно, то столько, сколько их в Ауровиле – чистых и светлых, точных в каждом жесте, каждой реакции, каждом слове и каждом движении. И если вы преуспеете в этом, то Ауровиль засияет на земле словно двести Матримандиров, потому что для ЭТОГО Мать хотела Ауровиль, а не для того, чтобы появился ещё один храм. Тогда, возможно, сама Мать придёт и засияет среди нас, потому что мы сможем выдержать Её свет. Она ждёт, когда мы будем готовы к этому. Не вторые похороны Матери мы хотим праздновать в 1978 году, а первое пришествие нового вида, который будет способен ВИДЕТЬ ЕЁ ПРЯМО СРЕДИ НАС.

Когда министр Внутренних дел прибыл в Ауровиль, он увидел множество незавершённых проектов. Ауровильцы объяснили, что Общество заморозило все деньги. Затем Ом Метха сказал, что Ауровиль нуждается в независимой организации...⁸

Ключ находится внизу. Я подбираю ключ среди подземных муравьёв.

Ураган на главной улице, натиск сил – грузовики, автобусы, спасающиеся автомобили – всё идёт к катастрофе (тёмно-синий и светло голубой автобусы: Ашрам?). Одинокий и очень маленький, одетый во всё белое, я иду вверх по главной улице, повернувшись лицом к урагану и глядя в противоположном направлении – стараясь не быть задавленным спасающимися автомобилями (которые стремительно несутся слева от меня).

Настоящая ситуация напоминает ситуацию 1938 года, когда Шри Ауробиндо сломал ногу.

Меня чуть не убили в каньонах (киллер с золотисто-жёлтыми глазами).

(Выдержка из маленькой открытки, написанной Суджатой)

О! Мой Dhoum. Пусть Мать сделает себя видимой на Земле Истины.

Огромный гриф с золотыми глазами, похожими на глаза наёмного убийцы из каньона. Он приземляется рядом со мной и смотрит на меня (я сижу на камне; гриф опускается вниз, однако его шея, клюв и глаза находятся на одном со мной уровне). В углу находится Нава. (Итак, мне показывают, кто стоит за наёмным убийцей.)

Я не знаю, что побудило меня написать тебе. Ситуация опасна, я не знаю, что может случиться в ближайшие дни и поэтому кто-то должен знать в случае, если меня больше здесь не будет. Хоть кто-нибудь на земле должен понимать, что поставлено на карту. Несколько дней назад меня чуть не убили, и это ещё не закончилось. На кон поставлен не я, а земля. Слова эти могут показаться высокопарными, но иногда великая Ноша возложена на несколько чистых сердец – это всё, что у меня есть, Андре, в этой тёмной битве с силами, которые находятся по ту сторону от меня, со времени ухода Матери. Сейчас обстоятельства становятся очень трудными. Я пытался рассказывать тебе кое о чём несколько месяцев назад, но с тех пор всё уже ускорилось и стало более острым. Это не является вопросом о начале “кампании” в прессе, по крайней мере не сейчас, но если случится так, что всё станет слишком трудным, то мне хотелось бы найти облегчение в ком-нибудь знающем и способном протестовать против гигантского мошенничества, которое пытается преобладать – всеми возможными средствами.

Как тебе известно, Мать оставила две вещи: Ауровиль, который является Её лабораторией будущего, местом где, если пожелает Господь, предпринимается попытка создать несколько образцов нового вида посреди и благодаря его трудностям и внутренним противоречиям; затем то, что Она назвала “Агендой”, производственный процесс нового вида, если можно так выразиться, примерно 6000 страниц Её бесед со мной в течение семнадцати лет, в которых Она объясняла мне, шаг за шагом, опыты, трудности, препятствия и, в конце концов, чудовищное Отрицание, которое окружало Её и медленно закрывало, толкая в могилу – как и Шри Ауробиндо. Но это не неудача, это грандиозная Тайна, которая распутывается или решается посреди ужасного конфликта тёмных сил – тех самых сил, которые толкнули Её в могилу и хотели бы добиться окончательного триумфа. Секрет находится здесь, на этих 6000 страницах, и попытка реализации также находится здесь, в этой хрупкой лаборатории – увидят ли они свет и не будут ли они не уничтоженными, а что ещё хуже, подделанными, усечёнными, лишёнными элемента истины, содержащегося в них, и не появятся ли они в некой Ницшеанской и не содержащей истины форме? В Ауровиле “Общество Шри Ауробиндо”, провозглашающее себя “собственником Ауровиля”, пыталось изгнать все искренние элементы один за другим, посредством изъятия у них виз; других они шантажировали, угрожая отобрать паспорта или заморозить их денежные вклады и перестать снабжать продовольствием. Они настраивали сельских жителей, некоторых из них, против ауровильцев и пытались спровоцировать бунт, в результате которого ауровильцы были бы несомненно осуждены правительством Индии. Они подкупили полицию, пытаясь отправить в тюрьму полдюжины ауровильцев. Они даже подкупили персонал Гуддалорского госпиталя, куда они отправили так называемых раненых людей, сельских тамилов, которые содержались там в течение семнадцати дней, чтобы случай рассматривался как серьёзный. Они пытались убить некоторых ауровильцев, поместив большие каменные глыбы на пересекающих Ауровиль беговых дорожках, чтобы столкнуть их на проезжающие мимо мотоциклы – трое из них избежали “несчастного случая”.... Я не знаю всего, что они пытались сделать; это такая невероятно чёрная паутина, что можно было подумать, что мы находимся в неком азиатском средневековье. Безжалостные силы хотят стать владельцами Ауровиля – по какой причине они столь безжалостны? Из-за нескольких хижин посреди растрескавшейся от солнца красной земли?

Милость послала человека помочь нам, как раз тогда, когда я пришёл в отчаяние. Этот человек С.Р.N. Сингх, бывший посол Индии в Японии и Непале, старый друг Пандита Неру и советник Индиры Ганди. Случилось так, что он посетил меня в саду: я встретился с ним, взял его за руки, не говоря не слова. Он понял. Позднее он написал мне: что я могу сделать, чтобы помочь вам? Так началась битва за наше спасение. Он человек, который посвятил себя Шри Ауробиндо и Матери и поэтому он понял. И те же самые тёмные силы обрушились и на него. Люди из общества Шри Ауробиндо заставили различные иностранные посольства в Дели (включая французское посольство) написать Индире Ганди письмо с критикой вмешательства С.Р.N. Сингха в частные дела Ауровиля; они заставили вмешаться вице-президента Индии (очень доброго и хорошего человека, но не понимающего ничего): они ходатайствовали перед губернатором Пондишерри, губернатором штата.... И тогда перед нами начала открываться огромная организованная сеть; люди у них были повсюду: среди секретарей правительства, в полиции.... Телефонные звонки записывались, мы не можем купить билет на самолёт, чтобы они не были немедленно об этом проинформированы, они просматривают наши письма.... Я не могу привыкнуть к этому, это невероятно, я обнаруживал это шаг за шагом, день за днём – и всё это ради нескольких хижин?

Чем в действительности является “Общество Шри Ауробиндо”? Кто в нём? – это деньги, много денег, миллионы и миллионы “чёрных денег” – это те, кто хочет ускользнуть от уплаты налогов правительству Индии. У них повсюду люди, коррупция не знает границ: большой бизнес без всякого стеснения. Как они проникли туда?... Мать держала их под контролем, единственной их ролью было помогать собирать деньги для снабжения Ашрама и Ауровиля – и Мать делала отбор, Она знала, что принять и от чего отказаться, Она была достаточно чувствительна для того, чтобы позволить войти только тому, что действительно необходимо, открывая всю свою бухгалтерию правительству Индии, не оставляя никакой возможности для мошенничества. Фактически, у Неё всегда были материальные проблемы, и Она должна была делать ежедневные чудеса. Но теперь.... Эти люди стали “владельцами” Ауровиля. И в то время как Ашрам продолжает испытывать проблемы с деньгами, они стали тайными “покровителями” о которых никто не говорит и не знает, поскольку всё это происходит в тёмных и мерзких глубинах, которые мы не очень хорошо понимаем. Но ещё раз – какова у всего этого цель? Неужели всё это ради полуразрушенного Ашрама и небольшого участка потрескавшейся от солнца земли?

Мы столкнулись лицом к лицу с широкой, хорошо организованной схемой, имеющей позади себя тысячелетнюю Историю – это вечная трагедия нового “откровения”, нового “шага эволюции”, новой Поворотной Точки Земли, которая каждый раз позволяла поглотить себя новой религии и респектабельной философии. Но на этот раз это произошло, и это серьёзный вопрос, это было и есть на самом деле новый шаг в эволюции, грандиозная Поворотная Точка, это, я надеюсь, вы скоро поймёте благодаря моим книгам.

И тогда цель сузилась до этих книг, до “Агенды”, и до меня лично – до всего того, что представляло опасность для их Лжи. Я опасный свидетель. В январе этого года я оказался перед лицом серьёзной опасности (кажется смешным говорить об этом, но пережив гестапо и концлагеря я могу смотреть на всё это спокойно и по-философски). Итак, они постарались заставить меня отдать “Агенду” для “публикации в Ашраме”: тонкий шантаж с реальной угрозой того, что группа ашрамовских гимнастов придёт “освободить работу Матери” из рук дьявола. Два дня меня поджидала смерть. Я видел, как она приближалась, я видел, как она удалялась. Эту атаку остановило присутствие С.Р.N. Сингха в Дели. Приди они захватить эти бумаги, я сжёг бы себя у ворот Ашрама, прибегнув к этому, как к последнему средству спасения – я был готов. Я не боюсь смерти, но эта работа должна быть отдана в руки миру, и я должен был остаться в живых. Второй раз, в апреле мы сделали первую попытку: сэр C.P.N. Сингх приехал в Ашрам, и мы попросили влиятельных лиц Ашрама, чтобы Агенда была опубликована Ашрамом – НО на особых условиях безопасности этих документов, то есть, с гарантией, что когда я отдам их, все рукописи будут опубликованы как есть, под моим наблюдением, и они не будут подвергаться цензуре – они отказались.

Затем игра стала напряжённей. Личные атаки на сэра C.P.N. Сингха множились – оккультные, мерзкие и клеветнические (ему больше 75 лет, и его сердце уже давало сбои несколько раз), атаки на Ауровиль следовали одна за другой. Стало очевидно, что я должен опубликовать книги любой ценой – три тома, написанные мною в прошлом году – прежде, чем со мной случится несчастный случай. Это была гонка в поисках печатающей машины в Индии. В мае, наконец-то, мы нашли подходящего человека в Мадрасе. В течение четырёх месяцев это было новой гонкой со временем, и мы должны были распутывать совершенно непреодолимые трудности одну за другой: все акценты должны были быть расставлены вручную (у них был только английский шрифт) – миллионы ударений в трёх томах; мы должны были делать печатную форму, оттиски, искать бумагу, которую невозможно было найти и которую, к счастью, мы получили лишь две недели назад, благодаря мистеру Тата.... И всё это по непомерной цене. Короче, первый том, возможно, выйдет завтра. Восемь дней назад меня едва не убили в каньонах, куда я хожу на ежедневную прогулку – чудо. Эти трое находились там, я стоял на краю обрыва. Один из них взял меня за руку и снял часы; второй схватил за горло, в то время как третий – у него были широкие золотистые глаза на грубом, как у мясника лице, возможно, он был мусульманином – был убийцей. Он поднял руку, чтобы толкнуть меня, я смотрел прямо на него; он опустил руки, другие также отпустили меня, и тогда я медленно пошёл прочь. В эту секунду всё остановилось. Во мне не было ни единой вибрации. Казалось, я был вне всего этого, наблюдая за всем, будто я был уже на другой стороне – я действительно не был уже на их стороне, они не могли прикоснуться ко мне. Была вызвана полиция, чтобы ночью охранять мой сад, но.... Но Тень находится здесь. Неизвестно, откуда она может выскочить, из-за какого неожиданного поворота. Второй том может быть готов в ближайшие три недели, и вскоре за ним последует третий. Люди из Ашрама уже направились к мадрасскому издателю, чтобы “осторожно” навести справки. И сэр C.P.N. Сингх, моя единственная защита, был атакован болезнью – воспалением грыжи, которую необходимо прооперировать на днях. У него слабое сердце. Я возьму билет на самолёт в Дели на завтра или на послезавтра, чтобы быть рядом. Всё находится в подвешенном состоянии. Я дал распоряжение, чтобы первый том отправили тебе тогда же, когда и Роберу Лафонту. И я сказал, чтобы ничего не появлялось здесь (в Пондишерри), пока три тома не будут готовы, потому что это вызовет атаку. Я восстановлю против себя весь Ашрам. Позволь добавить, что под доминирующей коркой лжи лежит истинный Ашрам, чистые, маленькие огоньки – но они бессильны что-либо сделать. Пусть Мать защитит нас. Пусть Она защитит эти книги.

Вот. Это опасный мост, который нужно перейти. Думай о нас. Эти книги – революция. Революция нового мира. Это находится по ту сторону всех Ашрамов, всех Ауровилей, всех маленьких “я” – это новый шаг для земли. И являюсь ли я частью этого или нет – не имеет значения, но пусть Работа будет, чистая. Чистая. И пусть Земля приветствует милость.

... Мне очень хочется уснуть – лет на пятьдесят!!

Кармен передала Лафонту первый том (Мать или Божественный Материализм).

Вдали, на расстоянии – Захватчики: столб чёрного, вонючего дыма.

Все мои бумаги, со времён освобождения из лагеря и ранее, сожжены: Египет, Афганистан, Гайана, Бразилия, Африка, Индия... четырнадцать тетрадей.

Куплены два чемодана – для какого другого мира? Что есть, что нужно увезти? В конце есть только огонь.

Я очень тронут вашим письмом, вашей любовью и пониманием. Нам крайне необходимо знать, что кто-то слушает – и что Земля отвечает. Никакого “восхищения”, никакого, то, что стремилось выразить себя через это перо, настолько пронзительно: это не “я”, это в действительности сердце, представитель Земли, который находился рядом с ней, слушал и пытался расшифровать заикания будущего Мира. Я писал эти три тома как лунатик. Это была пытка в течение десяти месяцев, день и ночь; я не знал, что пишу, словно моя голова находилась в угольном мешке, мои руки писали и писали, в то время как тело было подобно неподвижному огню – я прочитал это только потом, но никогда неизвестно, что это значит для других, и тем не менее, это была вся Земля, пульсирующая в открытии своего завтрашнего дня, в действительности даже не зная, как назвать то, что находится там. Это не закончилось, ты ещё не вошёл в лес, великий Лес Матери, необыкновенную Новизну, которая выглядит как катаклизм для всего нашего привычного понимания, видения и ощущения – это была ужасная боль перед безымянным ничто, которому я должен был дать имя и принести в существование посредством слова. О, я не могу ждать, чтобы узнать, выполнило ли это перо свою задачу полностью, ты увидишь, настолько она потрясающе нова. Когда я писал третий том, я был похож на полумёртвого. Преуспел ли я? Я не знаю. Это Земля, это Земля, Андре и Жани, должна услышать собственное чудо и должна, о, должна принять другой способ существования – понять, только немного понять.

Ну, ты увидишь. Через восемь дней выйдет второй том – я отправлю его только тебе и Роберу Лафонту, затем, примерно в конце октября, появится третий. Возможно, они должны выйти одновременно? Я не знаю. Мне не нужен “успех”, мне не нужно “я”, мне нужно, чтобы Земля поняла. Я надеюсь, что Лафонт поймёт, что он полюбит – нужно любить абсолютно, чтобы распространять эту книгу на Земле, нужно вложить в неё всё своё сердце. У меня здесь столько врагов, и я не знаю, не будет ли связь с Лафонтом омрачена коварными голосами; это битва и она продолжается день за днём, но я по-настоящему устал. Своей любовью вы освежили моё сердце, я боролся в одиночестве, в течение трёх лет (хотя нет, был сэр C.P.N. Сингх, спасший мне жизнь). Мы начинаем видеть конец всей этой истории. Мне бы хотелось снова встретится с тобой, увидеть Жани.

Кармен отправила Лафонту второй том Трилогии (Новый вид).

Видения пыток и смерти в течение двух недель.

Я тронут вашей любовью. Я чувствую своего рода нежность в глубине своего существа. Я не знаю почему, но это так. Мне кажется, что вы очень близко. Что же касается меня, то я чувствую себя всё дальше и дальше от всего и от людей, но позади находится вибрирующее пространство нежности, которое всё ещё создаёт подобие моста с остальным миром, и если не.... Прямо посреди концентрационного лагеря я тоже ощущал эту нежность. Это единственное, что остаётся в конце всех путей. Здесь я встречаюсь с Кэрол. Она обладает этим. Нет, я не нуждаюсь в “восхищении” и даже в “друзьях”: Я нуждаюсь в тех, кто находится в контакте с этим. Вот, вещи очень просты, они не нуждаются в объяснениях, они текут подобно вечности. И мы узнаём друг друга, не так ли? Всё остальное.... Контакт с вами, это простая маленькая улыбка и всё. Даже если случиться так, что мы не встретимся снова в этой жизни, мы снова встретимся там. И снова будет та непостижимая улыбка, словно всё сказано, как это было однажды в моём спокойном, маленьком саду. Там дышится очень легко. И кажется, это будет продолжаться вечно. Это прозрачно словно воздух. Это вибрирует и вибрирует. Это находится в конце всего. И это – то.

Но ты ожидаешь от меня более “практичных” вещей, хотя то, что мы называем “практичным” и есть наиболее непрактичное и усложнённое. (...)

Фильм о Матери? Да, возможно. Можно сделать потрясающий фильм, особенно если понять “конец” Матери – то, о чём я попытался написать. “Начала” Матери легки, они кинематографичны, безрассудно смелы и колоритны, но велика трагедия, или скорее велика Мистерия её “конца”... или начала чего-то нового. Это шире Орфея и Эвридики – это вполне могло бы стать Эвридикой Нового мира. Победой над Смертью. Необходимо великое видение для того, чтобы создать этот фильм. Скоро вы прочитаете и поймёте. Всё постепенно прояснится и вы безусловно найдёте средства для реализации – это точно. Я не знаю почему, но когда это выйдет в виде фильма, Соединённые Штаты окажутся для этого наилучшей “средой” – мне кажется, что отправная точка находится там. Это будет расходиться оттуда, как из эпицентра землетрясения. Я очень хорошо чувствую Кэрол в эпицентре этого землетрясения. И Робер Лафонт с другой стороны, в Европе. Задолго до этого вы получите в руки книги, но я бы предпочёл об этом не говорить, потому что моя жизнь... скажем так, неопределённа. Конечно, когда начинаешь революцию, ты не должен ожидать, что будешь понятым каждым, более того, ты должен ожидать, что потревожишь существующие законы и силы, или это не было бы революцией! Некоторые поймут – не многие. Это немного похоже на июнь 1940 года: были те, кто ощутил новую маленькую вибрацию, эту Надежду, но большинство людей не поняло ничего, они понимали лишь свои привилегии и удобства, “благоразумную” и патриотичную внешность маршала Петэна – все эти звёзды были почти великолепны. И этот одинокий голос, призывающий к Авантюре: Де Голль был авантюристом, некоторые даже бы сказали предателем. Ну вот, это немного похоже: ты патриотично заворачиваешь себя во флаг Матери, но под ним находится старый эгоистичный образчик, защищающий свои права и привилегии. Такова битва и в Ауровиле, между некоторым количеством “наследников”, желавших властвовать и требовавших своих прав (Ашрам или Общество) и лиц, отклоняющихся от общих правил и на самом деле страстно стремящихся к Новому Миру, и у которых есть маленькое нечто в сердце, вибрирующее и открытое. Новый Мир, это не новая Церковь. Это скорее даже нечто неортодоксальное и шероховатое. Однажды Андре Бринкур из “Фигаро” спросил меня:“Что такое Ашрам без гуру?” (то есть, без Матери). Ответ был простым и немедленным: “Это Церковь”. Итак, на чьей стороне находится тот оборванец, который вместе с Золотоискателем отправился в леса Гайаны, или тот побритый и пронумерованный узник Бухенвальда в печально известном одеянии, или опять же побритый и облачившийся в оранжевые лохмотья человек, отправившийся в дорогу как Саньясин? – он на стороне Нечто Другого. Это так просто. Он хочет другого мира, истинной земли, а не триумфа нескольких маленьких Ашрамов или “Обществ”. Мать и Шри Ауробиндо говорили об этом довольно часто: конец Церквям! Конечно, это беспокоит многих и это не просто – выстоять посреди еретиков. Но какая тогда польза от Сатпрема, если он не будет там, где трудно – меня не впервые сжигают на костре.

Но это ещё серьёзней. Потому что это не две вступившие в конфронтацию друг с другом “концепции”, а две силы – как это было с тёмными силами, готовыми захватить власть в Европе и в мире, если бы им это было позволено сделать (через второсортного доморощенного художника) и силами Будущего – всегда “да” и “нет”: с одной стороны то, что хватается за ночь и Власть, с другой – то, что твёрдо держится за непостижимое, не имеет никаких мотивов и отчасти является Надеждой мира. То, что хочет сделать решающую дыру в панцире из Лжи. Мать и Шри Ауробиндо боролись с этим Нет мира всю свою жизнь, они были окружены этим нет, это было то над чем они работали через своих “учеников” – работа производится не над маленькими святыми, а над тем, что сопротивляется изменению со всей своей силой. По-видимому, это Нет толкнуло их обоих в могилу. Это Тайна Шри Ауробиндо и Матери – тайна, о которой я пытался рассказать. Преуспели ли они, или потерпели неудачу? Это революция в процессе реализации. Есть те, кто понимает и те, кто нет, и это всё. Или, скорее, те, кто чувствует своим сердцем и остальные. Мы стоим на той или на этой стороне в зависимости от некоего вечного сердцебиения, словно мы были с ним рождены, как в тот день, когда мы стояли либо на стороне старых маршалов, либо на стороне борцов Сопротивления. Что касается нас, то мы сопротивляемся, это всё.

Остаётся Сатпрем, который должен тайно отпечатать в Мадрасе книги, прямо посреди битвы о которой мы не можем вам подробно рассказать. Но эти книги скоро увидят свет, и работа Матери упрочится. Спасётся ли Сатпрем от “добропорядочной” толпы? – они в этом совсем ничего не понимают, они завернули себя во флаги Матери, как другие завернули себя в звёзды Маршала Петэна. Моя жизнь не принадлежит мне. Я должен продержаться до тех пор, пока не выйдут книги, это всё. В этом вся суть. Я чувствую себя так, как ощущал себя в Гайане, в Бухенвальде или будучи Саньясином... шатко, с единственным Огнём в своём сердце и великой Нежностью позади, которая смотрит на большие и маленькие человеческие истории из точки, где смерть уже не имеет никакого значения.

Пусть твоя нежность остаётся со мной, это согревает сердце, и пусть мы будем шаг за шагом продвигаться вперёд, в ночи, к Завтрашнему Дню Мира, когда мы наконец-то рассмеёмся над этими старыми призраками. И истинной Земле быть.

Всё настолько болезненно, что не остаётся ничего другого как упокоить голову на Твоих коленях.

От меня не осталось ничего, кроме пребывающего в боли тела.

Небольшое предложение из лондонского письма, которое было передано мне, заставило меня ощутить потребность поставить вопрос об Ауровиле – и в конце концов об Ашраме и всей Работе – в его настоящей всеобщей перспективе и в конце концов, в его мировой перспективе поскольку это тот же самый мир и тот же самый вопрос мира. Не существует никакого “Пондишерри” и “Парижа”: существует одна и та же змеиная яма, где несколько понимающих и самое главное чистых сердец пытаются отделить истину ото лжи и вычертить линию поведения.

Но на самом деле ложь не может быть отделена от истины, так как, на самом деле, Истина сплетена с Ложью повсюду: мы рождены с грузом атавистической, эволюционной и хромосомной Лжи, из которой чистые сердца отчаянно и болезненно пытаются себя вырвать с корнем – без какого-либо очевидного успеха потому, что вырываешь себя с корнем из Лжи не на Ментальном уровне, отделяешь истину от лжи не на Ментальном уровне – это делается на уровне тела и Материи, и в этом заключена вся эволюционная и мировая история Матери и Шри Ауробиндо. Супраментал лежит в глубинах Материи, и Сознание-Истина должны быть обнаружены в атоме и в сердце клетки. Это та самая история и тот вопрос в котором мы купаемся, замешиваемся и выковываемся всеми возможными способами, во всех странах и группах, во всех Церквях и в малейших уголках сознания. Это великое Точное Сознание, или “Прямое Сознание”, как говорили Риши, является тем, что было пробуждено и приведено в действие Матерью и Шри Ауробиндо, и сейчас оно прорывается сквозь мутные и отвратительные слои нашей животной эволюции для того, чтобы вырваться на дневной свет мира. Только тогда проявится истина, чистая, в каждой клетке возрождённая к своему божественному движению, и только тогда божественное, чистое видение в очищенном теле безошибочно заставит нас коснуться истины вещей и точного движения.

А до тех пор все мы находимся в одной и той же лодке, всё более и более отвратительной. И для нас достаточно включить радио, чтобы понять степень очищения, от Кейптауна до Пекина, и Пондишерри не остаётся в стороне. Можно также заглянуть и в своё собственное сознание.

Итак, какая у нас надежда хоть немного понять ситуацию в Пондишерри и узнать, куда направить наши стопы? Сюда мы втянуты не дурной волей и кучей лжецов, а благой волей и благими мыслями – которые также плохи, как и всё остальное потому, что все с удовольствием разделяют одну и ту же Грязную Ванну. Это великая Ментальная Грязь, чьё господство приближается к концу. И именно здесь эта небольшая фраза из лондонского письма идёт к самому сердцу проблемы, мы могли бы сказать к той стороне проблемы, которая превратилась в наиболее затвердевшую грязь, поскольку нет ничего более твёрдого, чем захваченная грязной ямой Истина – именно это происходит повсюду на тысяче шестьсот пятидесяти языках. Эта женщина встретилась с “Президентом” Общества Шри Ауробиндо в Лондоне и очень любезно сказала: “Я помогала немного Наве в поисках информации... помогала ему встречаться с людьми, и т. д., и ПЫТАЛАСЬ ПОЧУВСТВОВАТЬ ЕДИНСТВО С ЛУЧШИМ, ЧТО В НЁМ ЕСТЬ”. Лучшего не могло и в голову придти, даже Папа Павел VI мог бы так сказать протестантам или коптам. Он имел широкие взгляды, вы знаете. Но проблема в том, что как мы говорили, грязны все Точки Зрения. Где находится “лучшее” в гнилом фрукте? А рассуждения продолжают разворачиваться (вы можете уловить это в письмах из Нью-Йорка или Найроби, это совершенное гало над всеобщей грязью), рассуждения невозмутимо разворачиваются, потому, что нет ничего более невозмутимого, чем пойманная в ловушку Истина (к счастью, Супраментал создаёт во всём этом серьёзные волнения), далее говорится, что в каждом человеке можно обнаружить Божественное, поэтому давайте обнимем наших братьев; кроме того, в каждом существе присутствуют и ошибки и проблески истины, поэтому давайте заключим в объятиях наших грешащих братьев; в каждом лагере есть некоторая часть истины и некоторая часть лжи, поэтому должно быть немного лжи в ауровильцах и немного истины в их славном Президенте, немного лжи-истины в Ашраме и немного истины-лжи в администрации Ашрама – давайте все обнимем друг друга и пусть наконец-то прекратятся эти мелочные “междоусобные” скандалы. Несомненно всё это является кишечником мира. И в результата никто не знает где находится, никто не знает где находится истина, никто не знает где лежит ложь. Всё истинно и всё лживо. Это Истина, которая лжёт. Это великие кишечные Объятия во всеобщей грязи.

И конечно, всё это “объективно”, мы отличаем правильное от ошибочного, мы отдаём каждому “должное”. Но это “должное” ничего не стоит. Наша тотальная глупость назойливо повторяется на тысяче шестьсот пятидесяти языках.

Теперь пришло время понять, что сделали Шри Ауробиндо и Мать, их настоящую работу в этой тотальной “Грязной Яме”, как сказала бы Мать. Они не воспаряли в небеса Сознания, нет; они работали ради Мира в целом. Поэтому они собрали вокруг себя, в этой Лаборатории Трансформации, некоторое количество земных образцов, взятых из разного рода грязи или отрицания, которые должны были измениться для того, чтобы операция была полной, то есть, глобальной. Они поглотили эти маленькие ингредиенты мировой Трудности собственными телами: их отрицание и сопротивление, их непонимание и их так называемое понимание, и, иногда, редко, небольшие проблески чистой любви, которая вносила, как говорила Мать, “каплю вечности” в эту мутную и смертельную смесь, на самом деле смертельную, Они умирали от этого по пятьдесят раз на день и каждый раз Они выжимали каплю чистой Жизни из окружающей их изнуряющей и прожорливой Смерти. Они меняли, они продолжали копать, они поглощали муть и грязь, чтобы вырвать чистый, маленький ответ в клетках их собственных тел – и в конце концов в клетках тела мира, поскольку есть только одно тело. Известно, что когда поглощаешь тиф, ты должен “истощить тиф” – Они “вырабатывали” все болезни мира и всю грязь мира одну за другой. Прежде всего “ученики” были образцами коллективного Отрицания.

Результат Их немыслимой работы? – мы видим его сейчас, и он будет виден всё больше и больше. Как выразился Шри Ауробиндо, “Супраментал объяснит себя сам”, и он решительно и неодолимо объясняет себя, сквозь все слои грязи, которые до сих пор придавали внешний лоск нашей благопристойной цивилизации. Но внешний лоск трещит по швам. Трещит по швам святость. Это одна и та же гниль отчаянно пытается приодеться в чёрное или белое и примерить на себя ореол святости: мы выбираем религиозный, патриотический, марксистский или какой угодно “изм” для того, чтобы завернуться в него – мы заворачиваем себя даже во флаг Матери и насквозь знаем Шри Ауробиндо. Но и это трещит, трещит всё. Это время, когда трещит всё – за исключением того, что чисто. И то, что чисто, располагается не в головах или в добродетелях старого мира, а на уровне маленькой клетки.

Для того, чтобы знать куда и как идти в этой всеобщей змеиной яме нам нужно найти это “чистое” нечто.

Ашрам?... “Я пришла на землю не для того, чтобы основать Ашрам”, – писала Мать, – “это было бы ничтожной целью”. Да, Боже упаси! Но конечно, они являются “продолжателями” Работы, точно также как и другие являются владельцами Ауровиля. Это “моё”, я Защищаю “интересы Матери и Шри Ауробиндо”. Это кишит, как и во всём остальном мировом кишечнике, и наблюдать за этим – сплошное удовольствие. И всё это чудесным образом размахивает флагом Матери. Если ты посмеешь что-либо сказать, то ты предатель и еретик, и тебя отправляют в тюрьму, как тех ауровильцев, или отбирают у тебя паспорт. Или они открывают против тебя грязную войну. Это липкое и когтистое. Это остатки Лаборатории Матери и Шри Ауробиндо, маленькие победившие образчики – и несколько чистых, молчаливых капель, благодаря которым всё пока не превратилось в абсолютную грязь. Можно даже сказать, что эти несколько чистых капель придают больше силы господству Лжи. “Чем является Ашрам без гуру?” спросил нас один французский писатель – “Это церковь”. Таков простой ответ.

И это выбор перед которым стоит Ашрам: сломать стены Церкви и переродиться в живую истину, другими словами, следовать переживаниям Шри Ауробиндо и Матери, жить ими, нести их в Материю и в клетки наших тел, или гнить: произносить высокопарные речи о “философии” Шри Ауробиндо и “учении” Матери, в то время как внизу продолжается и продолжается старое атавистичное, генетическое и ортодоксальное гниение. И всё это набито разными нимбами. Мы должны с большой помпой праздновать столетие Матери, мы должны похоронить её во второй раз, похоронив её первый раз под всеобщей Ложью.

Ауровиль? Он изобилует противоречиями, он полон небезгрешными людьми, которые шарахаются то вправо, то влево, делают ошибки и ударяются обо всё, но ищут, карабкаются вверх и вновь падают в прах – не важничая и не размахивая текстами Шри Ауробиндо. Он совершенно непоследователен и не сплочён. Но всё это к чему-то стремится. Это мир, который к чему-то СТРЕМИТСЯ. Он не обладает никаким здравым смыслом, никакими добродетелями, но он находится в напряжении. И нас интересует именно это напряжение.

На протяжении всей Истории были те, кто цеплялся за эволюционные вершины, как другие цеплялись за итальянский Ренессанс, жрецов Тебеса или Карла Маркса. В конце-концов, это становится удобным и можно даже стать бюрократом или скорее “картинократом” Рафаэля и носиться с Рафаэлем или Карлом Марксом триста лет – или с маленьким Ашрамом, вечно. А также есть те, кто ухватил небольшую беспокойную вибрацию, “нечто” внутри, что не перестаёт прорываться сквозь стены, все стены, до тех пор, пока не достигнет маленькой чистой истины, тотальной и не имеющей никаких стен, в глубине атома или клетки. Эти живут Матерью и Шри Ауробиндо. Эти смеются над “собственниками” Матери и Шри Ауробиндо. Они находятся в движении: они СТРЕМЯТСЯ к чему-то.

И эта Истина, Истина, которую все мы ищем для того, чтобы отличить правильное от ошибочного, не находится больше ни справа, ни слева, ни в Ашраме, и даже не в каком-то городе будущего: она находится в единственном факте стремления к чему-то. Истинным является именно это Движение.

Итак, то, что мы должны заключить в объятия, это не наши сомнительные “братья”, Церковь, владельцы разного рода, добро или зло, а это единственное Движение, и мы должны научиться отличать гниль, цепляющуюся за привилегии, власть и добродетели старых господствующих видов – и это беспокойная, неуклюжая, спотыкающаяся вибрация, которая, тем не менее, отчаянно желает Нечто Другое.

Нет, это не спор между двумя “лагерями”, а эволюционный выбор между прошлым Земли и её будущим. И в конце концов, это выбор всей Земли, точно такой же, какой мы должны были сделать однажды между Гитлером (ещё одним “братом”) и Сопротивлением, или между питекантропом и Homo Sapiens. И теперь другой вид, другую вибрацию мы должны уловить и жить ею.

Эта специфическая маленькая вибрация безошибочна. Это то, что отличает мертвецов от живых. Это Истина в движении, без славы и фанфар; это даже довольно несовершенная истина, но она движется.

Это вопрос, который нужно пережить: жить – это и есть ответ.

Что касается других, то пусть они с великой помпой справляют годовщину Матери, что касается нас – нам нужна живая Мать, живой Шри Ауробиндо, мы верим не в их могилы, не в их Церковь, а в их новый Мир. И мы строим этот новый мир, нам он отчаянно нужен.

Новая жизнь, у которой в основе Нечто Другое.

Пусть это будет новой жизнью отныне и вовеки веков.

Взгляни, вот два лепестка божественной любви, которую дали Они.

Пусть эта любовь наполнит всё своей могучей сладостью.

Приезд моей матери (её последний приезд в Индию).

Бринкур написал мне о Трилогии: четверть книги должна быть вырезана.

Три года назад, в этот день, в этот самый час они опускали её в яму. Когда я смотрел, как закрывается крышка над её головой, всё это сознание было живым. Три года я в одиночку веду битву со всеми этими призраками, которые верят в неизбежность смерти, которые верят только в то, что они могут видеть, чего могут коснуться или “понять” – как удачно выразился твой брат: “Это шокирует, что рождение новых видов... может опрокинуть законы биологии”. Вся эта битва страшно шокирует. Они цепляются за свои “законы”, за свои математические тюрьмы – все цепляются за это так или иначе. И в своём собственном сознании я осознаю, как цепляюсь я сам – каждый имеет своё собственное сопротивление, рационально оно или иррационально. Кто хочет победы над Смертью? Кто? При первом микроскопическом недомогании, приходящем и касающемся нашей структуры – страх и протест. Я ещё раз могу оценить значение замечания Матери: “Материализм, это евангелие Смерти”. И также я могу видеть это отчаянное сопротивление во всех, по самым лучшим мотивам в мире, которые, по существу, являются мотивами Смерти, цепляющейся и цепляющейся в глубине. Это битва, Андре, Жани, великая и прекрасная битва, какой ещё не было никогда. О, давайте не упустим этого, давайте не упустим этой битвы столетия. Нет, я не писатель, я никогда не был писателем, я – воин. Книги приходят только после, как результат действия – чаще всего, как результат смерти, через которую прошёл. Так было с “Золотоискателем”: опустошение от камеры пыток и лагерей, опустошение от мира в который ты пришёл кричать и рыдать в одиночку, прорубая себе дорогу сквозь лес с помощью мачете; и “Саньясин”, это другое опустошение тела до тех пор, пока душа пронзительно не закричит и не запылает благодаря самому этому опустошению. Я стучался в двери Смерти всеми возможными способами до тех пор, пока она не стала пустой настолько, что я понял Мать, понял то, чего она хотела, что искала. И тогда я слушал и слушал, погружался в Огонь Нечто Другого, прорывающегося сквозь поры моего тела и моей души. Я понял, почему я был так опустошён. Это стало самой великой Битвой из всех моих битв, а в итоге из всех маленьких битв мира, потому что существует только одна битва. Мне необходимо, мне так необходимо, чтобы Земля поняла. Было так, словно все они приходили для того, чтобы прокричать сквозь мою кожу. И Я ЗНАЮ. Вы понимаете, Я ЗНАЮ. Есть человек на этой земле, который ЗНАЕТ. Это величественно и ужасно. Человек знает, как уничтожить процесс смерти, процесс болезни, процесс.... Всю эту омерзительную, безжалостную, математическую клетку о которую мы бьёмся и бьёмся словно слепцы. Поистине, освобождение Земли. И это написано чёрным по белому; у нас нет подходящих глаз, но это там, всё там, Андре, Жани, на страницах, которые вы читаете. И это не книга – это могущество действия с которым возможно уничтожить злые Чары. Не имеет значения, если вы ничего не поймёте или поймёте неправильно, или будете думать, что поняли: это действует вопреки всему. Это Сила в действии. И Ум не может понять, это невозможно – это лишь тысячи более или менее понятных строк, подобных тысячам похожим друг на друга и повторяющих себя деревьев; наше зрение не достаточно тонко, наши глаза не понимают ничего, словно оказавшийся в библиотеке дикарь для которого все книги похожи одна на другую. Должно открыться нечто другое и тогда.... Тогда мы начнём видеть и ощущать грандиозный лабиринт этого феномена, как он работает и насколько наполнено значением каждое дерево. Можно тщательно прочесать этот лес, но тогда НИЧЕГО не останется, потому что всё активное могущество заключено в пересечении, прохождении через этот лес. Не “понять”, а достичь запускающей точки. Я мог бы сконцентрировать эти три тома на половине страницы и дать ментальный “рецепт” – но это неэффективно. Вы не можете проглотить Новый Вид точно также, как аспирин. Есть путь, который нужно пройти. Ментально вы могли бы вырезать несколько бесполезных “снежных наносов” и три или четыре лишних Перу – через десять лет люди поймут, те у кого будут открыты глаза, и эти книги приобретут совершенно иное значение. Я сам не знаю сколько “бесполезного” отверг, но я знаю, что коснулся ключа. Я привёл в движение феномен. Поэтому, мне очень хотелось бы, чтобы Земля, несколько человек хотя бы ПОЧУВСТВОВАЛИ, даже если бы не поняли. Лес Матери не может быть трансформирован в милый Булонский лес, это невозможно – с таким же успехом можно попросить обезьяну идти ментальным путём, сократив века нашей культуры. Этот путь должен быть пройден. И ещё раз, это не рецепт и не теория – это Действие. Мы можем лишь попросить Ум предоставить себя Феномену, именно так были написаны эти три книги – идёт битва, предоставит ли он себя этому действию или нет? – но если он начнёт рассматривать плюсы и минусы, то это будет лишь продлением старого механизма, тщетно стремящегося ухватить Новый Вид сквозь прутья клетки. О, Андре и Жани, вы должны понять величие этой битвы, вы должны понять, что это не “книги” или, скорее, это невозможные книги, что там есть нечто, что имеет смысл, даже если этот смысл всё ещё ускользает от нас. Мы – это лишь несколько безгранично привилегированных, которые идут немного впереди, чувствуют Вещь заранее и движутся ей навстречу. Всё правильно, Мать и Шри Ауробиндо не начали парить в воздухе и внешне они не избежали законов гравитации к которым так крепко привязаны мудрецы от науки – они даже сошли в могилу подобно всем смертным. Но если мы всё же примем, просто примем, что они не глупцы, не маниакальные выдумщики, не обманщики и шарлатаны.... Они производили эксперименты, они рассказывали нам, как можно реально, физически и психологически разрушить законы смерти, болезни и гравитации и все остальные законы в том числе – и что? Разве это не грандиозная революция? Нужно быть абсолютно слепым, чтобы не понимать, что не было ничего более грандиозного за последние десять тысяч лет! Мы вопим от восхищения, когда какой-нибудь Нобелевский лауреат изобретает таблетку от рака, но мы не способны понять то грандиозное корчевание, которое Мать и Шри Ауробиндо произвели в собственных телах. И они рассказали нам, как мы можем делать – не мечтать и теоретизировать: ДЕЛАТЬ. Я знаю, можно до бесконечности класть теоремы Эйнштейна прямо под нос обезьяне, и тем не менее, они будут оставаться для неё непонятными или просто бесполезными, но мы теперь уже не совсем обезьяны, у нас есть предварительные органы, которые могут понять грандиозную рациональность этой видимой иррациональности. Вы собираетесь пропустить эту битву и пройти мимо?...

Я возвращаюсь к фразе вашего брата, которая подводит итог этой дискуссии: “Это шокирует, что рождение нового вида, имеющее место в непрерывности биологической эволюции может перевернуть биологические, генетические и физические законы, и в том числе и закон гравитации”. Действительно шокирует! Слава Богу, что однажды появилась первая птица, которая шокировала гравитацию рептилий. Была даже некая живая частица, которая шокировала “биологические” законы металла в век Никеля. Мы превратили это в биологию потом, в законы потом, и применяем их ко всему, что было до них. Но эти законы никогда не содержали следующего вида, ускользающего от нас полностью, настолько же, насколько мы ускользаем от минералов. Мы стали маленькими “думающими металлами” о которых говорил Шри Ауробиндо, но если мы думаем, что эволюция будет следовать нашим несущественным биологическим законам, то мы эволюционные глупцы. Да, освобождение от смерти, гравитации и законов шокирует – как же они за всё это цепляются! Действительно ли мы предпочтём умереть в нашей научной и рациональной мудрости, или мы выберем тайну и чудо следующего вида?

Андре, Жани, я словно пребываю в молитве. Поймут ли они? Поймут ли хотя бы несколько человек? Я один на один перед трудной задачей. Я ЗНАЮ, и ты это понимаешь. Я ЗНАЮ и я почти единственный, кто знает, это пугающе. И у меня даже нет подходящего языка потому, что никакого языка не существует: вещь должна быть сделана. Иногда мне кажется, что я в одиночку сражаюсь с Великой Смертью. Я окружён всевозможной ненавистью и сопротивлением. Это НЕТ со всех сторон. И всё скрипит, всё цепляется за свой индивидуальный скрежет – как только касаешься Смерти, всё начинает скрежетать со всех сторон. И ясно видно на какую змею ты наступил. Против меня будут все доктора и учёные, против меня будут даже все люди от литературы, поскольку это достаточно не литературно, не совсем то, и не совсем это – это радикально другое, Андре, Жани, настолько невероятно новое и Другое, Другое... Что делать? Я писал эти три тома так, словно преодолевал смерть, я не знаю, как написал всё это– это не книги, это не книги! В действительности это приключение – опасное, трудное приключение. Нельзя коснуться этого, не коснувшись Опасности – но одновременно и Чуда. Ты видишь, насколько всё чудесно и может быть чудесным лишь при простом изменении отношения. Существует ментальная крышка, которую нужно поднять. Те три человека в каньоне не смогли меня убить.

Они не сказали ничего – ничего до самого конца.

Я попытался рассказать. Эту битву я вёл в течение последних 33 лет; 15 ноября, 1943 года был пятнадцатый день после моего двадцатого дня рождения.

На моей веранде: L., N., Douce, моя мать. Конец эпохи.

Вместе с L. и Н. этой ночью принесли “Божественный Материализм” из Бунгало в Ауровиль. Три тома были оставлены в “Библиотеке Матери” в Ауровиле.

Я чувствую себя разбитым. Господи, помоги мне пересечь Raz⁹, лодка моя мала, а море широко.

В одном из своих писем к жене, в 1973 году, мой брат писал: “... Мне кажется, что Пондишерианская и Сатпремианская философии путаны и неистинны...”.

Я очень многого ожидал от него.... Я всегда ждал брата. Это немного больно.

Твоё письмо очень приятно моему сердцу – почему мне всегда так приятно с тобой? Кажется, что всё истекает из естественного и вероятно очень древнего источника. Очень приятно находится там и вместе смотреть на это чистое журчание. Хотелось бы заставить течь эту чистую и сладкую воду во всём мире, чтобы освежиться мог каждый. Но, Кэрол, я чувствую себя усталым и измотанным. Я сжёг своё тело, пока писал эти книги, это была отвратительная битва.... Я не знаю, что произойдёт, вокруг меня такая тьма. Я спешу отпечатать эти книги в Индии потому, что чувствую, что моя жизнь в опасности. Я отправил их Лафонту и не распространял их нигде, потому что знаю, что они все накинулись бы на меня здесь – я должен оставаться в живых, пока Работа не получит прочную основу. Я должен спрятать и рассредоточить бумаги Матери. Иногда я чувствую очень сильное отчаяние и задаюсь вопросом: неужели Земля снова упустит шанс? Я борюсь за Землю во всех мелочах, словно безжалостная сеть окутала каждый жест и каждый шаг. Нет никого, кто был бы не затронут этой липкой паутиной; всё, что меня поддерживало, было затронуто; на каждом шагу и в каждом отдельном случае я должен бороться и бороться для того, чтобы распутать эти липкие нити Лжи. Иногда чувствуешь себя охваченным всей печалью мира, его болью, упрямо цепляющейся за свою тень: кто хочет света, кто хочет свободы? Кто хочет Истины, чистой как небольшой родник? Временами я больше ничего не знаю, ничего не вижу в этой бесконечной Ночи, я лишь молюсь, я – непрерывно горящий огонь. Поймёт ли Земля? Примет ли? Или всё снова вернётся в Ночь и пыль, как в Тебесе и Элевсисе, как было всегда и повсюду.... В настоящий момент всё зависит от Лафонта – поймёт ли он, останется ли он верен? Это настолько ново. О, они приветствуют суперчудеса Прошлого, но кто поймёт, откроет свои глаза и объятия тому, что даже не чудо, потому что его нельзя сравнить ни с чем, потому что этого пока не существует, потому что это новая эра и другое могущество? Я также должен был сражаться и с Андре Бринкуром, которому я тайно отослал книги – я рассчитывал на него и на Роббера Лафонта, они были моей единственной поддержкой. (...) Они цепляются за свои законы, они хотят законно и научно от них умереть – каждый так или иначе цепляется за законы Смерти. Я борюсь со Смертью со всех сторон – у них имеется масса доводов, но это всегда доводы Смерти. Здесь и повсюду, на тысячах языках, с нимбами и добродетелями – они набиты здравым смыслом и литературной, биологической, религиозной или духовной святостью.... Кто хочет Истины, чистой, изливающейся подобно роднику и новой, настолько новой, что она меняет всё? И если случается так, что ты тревожишь их законы Смерти, они приходят в ярость в Ашраме и в Париже точно также, как и где угодно. Это так. Мы слишком их всех беспокоим.

Мне очень хочется отправить тебе мои книги. Я не делал этого ни для кого, за исключением двух человек. Моя мать находится здесь несколько дней, она отправится в Париж 9 декабря. Ей восемьдесят лет, она молчаливая и честная бретонка – я попрошу её отвезти тебе мои книги. Почему Кэрол? Не знаю. Мне нравится Кэрол, она мне близка; кроме того, никто не знает, что может произойти, и мне бы хотелось, чтобы она присматривала за этой книгой – вошла в неё и несла её свет. Несколько человек необходимо для того, чтобы понять и молиться за Землю. Не говори об этом никому, это только для тебя.

Все обложки третьего тома, который мы с таким трудом напечатали, почернели, покрылись пятнами или поцарапаны – более или менее чисты две копии из шести. Это знак. Сердце моё словно налилось свинцом.

Я возвращался из каньонов, и вдруг – Божественное. Это не я устремляюсь, это Он любит во мне.

Могущество уже сражается в Ауровиле. Неужели, чтобы понять, Земле потребуется Великая Ночь?

Посмотри, что Мать даёт тебе: “Жизненная Энергия” (хризантема). Мне так грустно, когда я смотрю на твоё лицо, возлюбленный мой. Оно до сих пор стоит передо мной. Мы должны доверять Им. Они направляют. Они ведут нас сквозь непредсказуемые обстоятельства, но Цель определена.

Последняя прогулка в каньонах с моей матушкой. Глядя на закатное солнце, я сказал своей матери: “Пусть на Земле установится царство Истины и Гармонии”. Она ответила: “Оно было здесь всегда, только мы его не сразу замечаем”.

Мне нравится тон твоего письма. Пожалуйста, извини меня за то, что так долго не отвечал, я завален работой.

Я не знаю, как справится с этой огромной проблемой – фактически, проблемой мира, представленной Ашрамом на микроскопическом уровне. Но давай просто начнём со слов твоего письма: “Что мы можем сказать людям, живущим ложью, которые не видят, и более того, искренни в своей неискренности!” Эта слепота действительно пугает: они принимают чёрное за белое, а белое за чёрное, как говорят Упанишады – всё безжалостно поставлено с ног на голову. Мир всё больше и больше погружается в Ночь. Они затолкнули в могилу Мать, не так ли, после того, как они затолкали в могилу Шри Ауробиндо. И я продолжаю сражаться с теми же самыми элементами, которые столкнули Их в могилу и хотели бы проделать то же самое со мной. Ашрам меня не интересует, я никогда не принадлежал никакой Церкви – я находился рядом с Матерью и всё. Она позвала меня. И я остаюсь для того, чтобы попытаться рассказать и заставить мир понять, что Они делали на самом деле – то, чего не знает никто. Поэтому это послание (и его посланник) находится в крайней опасности, и ему угрожают те же самые силы, которые ведут свою последнюю битву в мире, чтобы сохранить своё тёмное господство. Сейчас время, когда всё должно склонится в ту или иную сторону. Здесь, на микроскопическом уровне тоже, каждый выбирает свою сторону – сам того не зная и не понимая: мы там или здесь, и всё. Поэтому совершенно естественно, что всё беспощадно и яростно объединяется против публичной угрозы, которую я силою обстоятельств представляю – ты знаешь, они силой пытались вырвать у меня бумаги Матери, чтобы спасти их от Сатпрема, отступника и предателя. И всё, что могло бы попытаться ускользнуть от этой тёмной хватки, было также атаковано и подвергнуто угрозам: они пытались отобрать паспорта и визы у бунтующих ауровильцев, спровоцировать мятежи индийских деревенских жителей против ауровильцев, лишить их средств к существованию, отправить их в тюрьмы, шантажировать всеми возможными способами; они сделали официальное заявление, что Сатпрем подстрекает ауровильцев против индийской нации и что бездельники, которых выслали оттуда, были наркоманами и сексуальными маньяками – и всё это с благословения “управляющих” Ашрама и Ауровиля. Большой бизнес, миллионы рупий собранных во имя “международной работы” – было ли это битвой ради нескольких хижин? Мог ли Ашрам позволить вырваться своей золотой добыче? Рим пережил это раньше Пондишерри, и владельцы Матери вряд ли сильно отличались от владельцев Христа – это были всегда и всюду одни и те же силы в течение двух с лишним тысяч лет, под разными масками, те самые силы, которые выкорчёвывали Мать и Шри Ауробиндо, и чью агонию мы сейчас наблюдаем. Было правильным, было естественным, что Ашрам стал символом и местом – символической концентрацией – последней битвы. У Христа был свой Иуда, но Иуд Матери можно было найти в её спальне до самого конца – стремящихся к победе, пытающихся выдать чёрное за белое и напустить тумана в глаза мира. Итак, Сатпрем во всём этом – Враг, мешающий такому милому бизнесу, он обвинён во всех смертных грехах, об этом нечего даже и говорить. Они швыряют в него то, что не могут больше швырнуть в Мать. В конце концов, когда ты стоял лицом к лицу с убийцей, ты ясно понимаешь, что означают эти глаза и что за сила находится там – твоё тело прекрасно понимает без философии. В конце концов, в возрасте двадцати лет я оказался в концентрационном лагере потому, что отверг гитлеровский режим, я был золотоискателем в девственных лесах потому, что отверг режим среднего класса Запада, я был одет в лохмотья и попрошайничал будучи Саньясином потому, что отверг мировой режим – и так я делаю до сих пор. Сатпрем не вёл себя так никогда, он был одним и тем же с тех пор, как перед лицом отца захлопнул дверь своего дома и сбежал на своей лодке в открытое море. Нельзя запереть открытое море. Когда люди больше не заперты, они недоступны их пониманию. С Ашрамом проще. И всё, что приходит и нарушает эту простоту – ужасная Ложь. Весь мир перевёрнут! Шри Ауробиндо и Мать пришли для того, чтобы перевернуть всё, а они думают, что они смогут запереть их в гробнице, в четырёх стенах Ашрама? Но они ошибаются. Сатпрем пришёл на Землю для того, чтобы вести битву Шри Ауробиндо и Матери, и этим он и занят. И естественно, что 99 процентов людей должны быть против него – это наилучший знак божественной работы. Есть те, кто понимает и те, кто не понимает, это всё. И это понимание приходит не в голову, оно необъяснимо вибрирует в сердцах. Это “так”, и это неопровержимо. Не нужно быть сверхчеловеком, чтобы понять это, оставим в покое сверх-мудрецов.

Итак, если действительно хочешь выразить это, то падаешь на уровень отвратительных гномов. И вся история может быть суммирована в нескольких словах: Андре Мориссе всегда ревновал, потому что Мать всегда говорила с Сатпремом и выбрала Сатпрема вместо него, её “сына”. Пурна, “внучка” Матери, видела себя преемницей духовной власти над Ауровилем по божественному праву послания Матери, но она не произвела впечатления на Ауровиль и развернулась против Ауровиля, а так как Сатпрем не был у неё под пятой, то она повернулась и против Сатпрема. То, что не можешь проглотить – пытаешься разрушить, это просто и отвратительно. Что касается Баруна Тагора из Ауропресс, то он пытался проглотить книги Сатпрема, и так как Сатпрем не дал ему Агенду Матери, то он развернулся против Сатпрема и даже пытался уничтожить его в глазах издателей в Париже и Нью-Йорке. Короче говоря, это “семейное дело”, так сказать, а Сатпрем не принадлежит к семье. Что касается Пранаба, то он господин феодального поместья и всегда ревностно относился к тому, что было в Сатпреме. Люди не могут вынести того, что их превосходит.

Но можно смеяться, и я смеялся над этими историями гномов: они могут думать всё что угодно, я иду своей дорогой и дойду до конца, до тех пор, пока работа Матери и Шри Ауробиндо не будет установлена в мире. И тогда я больше ни на минуту не останусь в этом мерзком семействе – я принадлежу открытому морю. Я не буду ни новым папой новой религии, ни гуру какого-нибудь города, даже если это Ауровиль – я бесследно исчезну.

И в заключение, не говори об “искренности” в ошибках людей, иначе слова не будут больше иметь никакого значения. Искренность??! Я дам тебе чудесное определение Матери: “Вот, что я называю искренностью: если ты можешь поймать себя каждую минуту, когда ты принадлежишь старой Глупости”. Скажи мне, кто на самом деле хочет, тотально, в каждом жесте, в каждом дыхании, принадлежать Новому Миру и умереть для самого себя? Они все цепляются за свою власть, за благородную видимость, за респектабельную внешность и за свою истину, связанные раз и навсегда, так крепко, как только возможно.

Что касается меня, я не владею истиной, я иду, и всё, истина – в движении. У меня нет никакого Ашрама, никакого Ауровиля, мои руки пусты и я выкрикиваю имя Матери в ночи мира. Я даже не знаю, будет ли у меня издатель, чтобы опубликовать великую революцию мира, но я буду кричать до самого конца, и Революция Матери состоится вопреки любому противодействию.

Последняя прогулка по пляжу с моей матерью. Сидя на катамаране с развевающимися по ветру волосами, она сказала: “Не надо эмоций”. Завтра у неё самолёт. Мы попрощались друг с другом.

Твоё кресло находится у меня перед глазами в то время, как я пишу, сидя на северной веранде. Оно будет оставаться там до следующего декабря, чтобы ты могла в мыслях своих сидеть в нём. Я буду очень часто смотреть на него. Я чувствовал себя очень хорошо рядом с тобой. Мне немного грустно. Фактически, я никогда не ощущал ничего более глубокого ни с кем, кроме тебя. Мы странным образом вместе, словно возникли из скал и вечного океана – мы смотрим одинаково на одни те же вещи, мы всегда смотрели на одно и то же. Мы словно сделаны из одинаковой субстанции. Мне будет очень нехватать тебя в этом кресле. Не так давно я снова прочитал “Историю Багиры”¹⁰, написанную Франсуа, и у меня было странное ощущение, что с тех пор НИЧЕГО не произошло, и тем не менее, я пережил столько лагерей, лесов, дорог и стран – и всё это просто ничто, а то всё ещё существует, Роху¹¹, Багира, пристальный взгляд, устремлённый вдаль, словно там было всё, а всё остальное было подобно вымыслу, более или менее болезненной игре. А то – неподвижно. Это всё, что мы есть. И ты находишься там вместе со мной, вглядываясь в морскую даль или каньоны. Мы снова находим друг друга; на самом деле мы никогда не были разделены. В другой раз, в другой, будущей стране, мы снова точно также будем глядеть вдаль, держа друг друга за руки, и всё будет как всегда – мы давно вместе, мы были вместе всегда, и так будет снова и снова.

Без тебя я чувствую себя обделённым, я один на трудном пути, или это мне так кажется, несмотря на всех людей, которые окружают меня и любят. Я всегда был один, точно также как и ты, словно мы пришли из другой страны. Однажды, на берегах Нила, мы возможно говорили те же самые слова и всё это приходило очень-очень издалека. Затем, иногда, всё это сливалось в великой Сладости и наша вечная Страна, казалось, была там, среди нас, только мы её не замечали.

Я прижимаю тебя к своей груди, ты моя древняя мать, моя настоящая, маленькая мать навеки. Я не знаю, Бернар я или Сатпрем, но я твой сын.

Я словно весь в ранах – вокруг меня вся ненависть.

Битва выиграна, прямо ко дню рождения моей Douce¹².

Меня постоянно обвиняли в течение трёх лет – в Ауровиле точно также как и в Ашраме, поочередно – я постоянно окружён ненавистью, сомнениями и друзьями точно такими же сомнительными, как и враги, и готовыми изменить при первом удобном случае. Мне никто не помогает, я осаждён со всех сторон, изнурён хорошими мыслями точно также как и плохими. И я держусь, насколько это возможно, чтобы выполнить свою истинную работу. Каждый из вас думает так или иначе, но в конце концов, кто думает, что мне лучше известно когда, как и в каком виде должны быть опубликованы тексты Матери? Кто думает и понимает, что я больше, чем кто-либо другой, хочу, чтобы эти тексты были опубликованы в чистом виде, без сокращений, и я борюсь ради этого? Кто понимает всем сердцем, что я выдохся, делая то, что от меня требуется? У вас у всех прекрасные мотивы, у всех, в Ауровиле, как и в Ашраме, как и повсюду – что касается меня, у меня нет никаких мотивов. Я, как могу, пытаюсь справляться с этим и пытаюсь оставаться живым среди потока лжи, желаний и прекрасных мотивов. Я стараюсь и держусь для того, чтобы закончить свою работу. И я обещаю, дорогие господа Те и Эти, провозглашающие восхитительные вещи, что как только моя работа будет выполнена, я ни на минуту не останусь среди вашего ненасытного и бессердечного племени.

Ты моя добрая сестра, я слышу эхо твоего письма. Устремляйся и доверяй, и однажды мы увидим свет в конце тоннеля.

Возможно, что все препятствия, с которыми я встретился, пытаясь полностью опубликовать Работу Матери, были необходимы для наших сердец, чтобы дать им время очиститься, и как только очищение, Потребность станут достаточно интенсивными, все препятствия исчезнут. А до этих пор я буду биться в стену.

Пусть эта Потребность не перестаёт гореть. Однажды мы сделаем это.

(Письмо ауровильцу американского происхождения, написанное на английском)

Мне очень понравилось твоё письмо, оно отличается от потока ментальной неразберихи и самоуверенных воплей, которые я получаю со всех сторон. В тебе есть Потребность, ты на самом деле хочешь знать, что происходит, и твоё сердце наконец-то закричало. Я постараюсь, хотя мне отчасти и трудно ясно выразить свои ощущения на английском.

Мы можем начать с любой стороны, всё равно это ведёт к одной и той же точке. Поразительно, что никто из вас, кажется, так и не понял основополагающего факта, что в конце концов, Мать и Шри Ауробиндо хотели установить супраментальный мир, который прежде всего подразумевает, что ум должен либо исчезнуть, либо должен будет замещён чем-то другим. И теперь вы все радостно барахтаетесь в Уме, каждый со своим боевым кличем, со своей “Истиной”, своей идеей – особенно отвратительным стало это “на служении у Истины”. И этим всё не заканчивается, вы все жаждете захватить слова Матери, красиво их выстроить, если возможно параграфов в десять, сухих и чистых, и повесить их над собственными дверьми, как Моисей свои Десять Заповедей. Но воистину, мы по горло сыты этим Синаем точно также, как Мать и Шри Ауробиндо. Поэтому, если ты надеешься ухватить в написанном Истину Матери и передать это миру и Ауровилю, ты окажешься в том же беспорядке в котором находитесь вы все в Ауровиле и во всём мире. Потому что Истина – не ментальная вещь, и Мать вдалбливает это в головы всех наций, всех групп и всех индивидуумов до тех пор, пока они не смогут понять собственной глупости и того, что все их панацеи идут ко дну.

С особой силой вдалбливается это в сопротивляющуюся голову Ауровиля. Мать преднамеренно сокращает весь ментальный мир до ментальной путаницы Истина-ложь и ложь-Истина, или лживые истины и истинная ложь, чтобы люди на самом деле ощутили потребность и захотели вдохнуть другого воздуха. Только тогда Супраментал получит свой шанс, не раньше. А до тех пор вы можете выравнивать всю Агенду Матери и записывать на бумаге все Её чудеса – люди просто ничего не увидят, тайны прозрачны. Необходимы другие глаза, другие органы понимания. И Ауровиль должен понять в первую очередь, что его смысл в том, чтобы выработать эти другие органы, другой уровень понимания и, наконец, другое существо по ту сторону ментального существа. Мы здесь не для того, чтобы строить Матримандир (и я буду повторять это пока не охрипну) и не для выращивания капусты, а для того, чтобы создать новое существо и между делом вырастить немного капусты – и то и другое крайне полезно как средство для развития этой новой, супраментальной вещи, которая прекрасно обойдётся без всей нашей редиски и более или менее просторных зданий. Прости, если я оскорбил твои чувства, но это факт, и мы здесь для того, чтобы делать новую эволюцию, не так ли? Поэтому мы рассматриваем в реальной перспективе все наши временные усилия, будь то Комитет, общая столовая, отдел внешних связей, Матримандир и всё остальное. И если мы упустим центральную вещь, мы упустим всё – и мы поистине находимся в процессе ошеломительного крушения, если не понимаем этого центрального факта.

Теперь посмотри, как это работает на ментальном уровне. Здесь я могу привести очень хороший пример ментального героизма (ум – король акробатов). Как тебе известно, несколько человек из “Стремления”¹³ попытались выработать нечто для организации коллективного органа, занимающегося внешними связями – хорошего или плохого, я здесь не для того, чтобы судить о достоинствах этого, но они попытались и призвали всех других присоединится к попытке. Ментальный ответ можно увидеть в письме одного из вас, кого я не хотел бы называть, и он очень хорошо иллюстрирует ментальное “понимание”, он мог бы быть написан дюжиной ауровильцев: “Итак” – с сарказмом говорится в письме – “после того, как Ауровиль ‘принадлежал Наваджате’, после того как Ауровиль ‘принадлежал Шьямсундари’, мы получим Ауровиль, ‘принадлежащий французам’ ”... И тогда действительно, если такова реакция в головах людей, не остаётся ничего другого, как получить Ауровиль, ‘принадлежащий небытию’, или обратно позвать Наваджату, поскольку это на самом деле своего рода сила, которая разрушает или хочет разрушить Ауровиль. Она играет на ментальном уровне, разрушает и искажает каждую попытку, сеет семена сомнения, недоверия и ревности, сталкивает всех и каждого. Если бы Фредерик захотел создать какую-либо организацию, то это стало бы ‘принадлежностью Германии’, они тут же повесили бы ярлык и заранее осудили. Всё заранее оклеветано и искажено такого рода аргументацией – никто не может делать никаких попыток, нельзя сделать ничего, кроме как окопаться в шведской редиске, итальянских Матримандирах и швейцарских коровах. И предполагается, что мы здесь для того, чтобы создать новое существо! Более того, заметь, что такого рода рассуждения ставят на один уровень ‘принадлежность Наваджате’ и ‘принадлежность французам’ – конечно, у этих прекрасных акробатов широкий ум и либеральные взгляды; те, кто сажает в тюрьму ауровильцев и шантажирует их – просто человеческие существа, как и те, кто сопротивляется шантажу и кого сажают в тюрьму – полная неразбериха. Результат: никто больше не знает, где он находится и ‘всё одно и то же’, и все в равной степени дети Матери, и да здравствует Гитлер! и все братья в мире. Теперь вы поняли ‘всё’ и влипли словно муха в ментальный ‘мёд’. И Ауровиль нигде. И забавным в этой ментальной игре является то, что Сатпрем получает из Ауровиля точно такие же обращения, какие он получал из Ашрама – те же аргументы, те же сомнения, то и это... как будто это одно и то же. И это те же самые голоса, та же самая сила, которая заранее старается испортить все наши попытки. Сейчас Сатпрем не заботится о себе, но он заботится о ребёнке Матери, которым является Ауровиль. У него нет никаких амбиций, он только хочет видеть, как это непослушное дитя стоит на собственных ногах и развивает настоящие органы восприятия и новый уровень понимания, как первый шаг на пути к ‘другому существу’.

Я пришёл к одному заключению. Мужчины, я имею ввиду мужской пол, безнадёжно заперты в своём бесплодном и победоносном Здравом Смысле – они могут продумать до конца всё, что угодно. После 2000 лет мужских речей мы будем находиться там же, где находимся и сегодня и может быть в Ауровиле будет дюжина Матримандиров, французских, немецких и т. д..., но ни одного сердца. Мы упустим цель, ради которой здесь собрались. Я всегда видел, что женщина обладает более глубоким восприятием и более прямым пониманием, чем-то, что находится на уровне тела, потому что они вынашивают детей; этот телесный уровень – уровень, на котором работали Мать и Шри Ауробиндо. Можно сказать физическим пониманием, которое может проникнуть сквозь ментальный туман и напрямую понять реальность существ, фактов и сил. Мужчина выстроил вокруг себя ментальную крепость и то, что вне этой отдельной крепости – “Враг”, “соперник”, немецкий, французский или индийский, чужеродный и подозрительный элемент для того или другого Сообщества. Это густой туман, искажающий всё, каждую идею, каждую попытку, и бросающий тень на каждую искреннюю вибрацию. На этом этапе я не верю, что какой-либо мужчина может сделать что-либо полезное для Ауровиля – но я верю, что женщина может. Если бы только они могли устремиться всем сердцем и сломать эти пигмейские мужские барьеры, которые прочнее Гималаев, объединится и постараться заставить истинное сердце Ауровиля биться, молиться и повторять Мантру Матери, тогда для Ауровиля есть надежда, тогда разовьётся новый уровень восприятия; тогда растворятся все эти ментальные пугала и привидения, эта нереальность Ауровиля, и Истина засияет в своей обнажённой реальности, физической реальности, освобождённая от ментального тумана. Нечто будет рождено их объединившимися сердцами. Нечто истинное, простое и радостное забьётся среди вас – и внезапно, неожиданно вы обнаружите, что среди вас рождается новый вид. Истина Матери станет подобной воздуху, которым вы дышите, ускользнув от всех книг и параграфов. Всё будет увидено в простой ясности и старый ментальный мир рухнет в смехе нереальности. И Ауровиль будет. А теперь продолжайте, объединитесь и найдите новый живой путь.

² В августе того же года будет совершена попытка убить Сатпрема.

³ В Риг-Веде “panis” и “dasyus” существа тьмы, прячущие в своих пещерах украденные ими “стада света”.

⁴ Вспомогательное издательство Ашрама, управляемое Маданлалом.

⁵ Я всё ещё воображал, что можно что-то революционизировать в сознании Ашрама, а также что необыкновенные опыты Шри Ауробиндо и Матери потрясут или пробудят нечто в мировом сознании.

⁶ Мать встречалась с Суджатой в лаборатории Суджаты в Ашраме, вплоть до 1962 года, когда она удалилась в свою комнату наверху.

⁸ Как результат вмешательства сэра С.Р.N. Сингха

⁹ Мыс в Бретани (опасный переход для мореплавателей)

¹⁰ Рукопись оставленная моим братом, в которой он рассказывал о нашем детстве в Сен-Пьере и Бель-Иле. “Багира” была моей первой лодкой.

¹³ Одно из комьюнити Ауровиля, большинством жителей которого были французы, люди, представлявшие центр сопротивления власти “Общества Шри Ауробиндо”.

¹⁴ Маленький городок на Южно-индийской возвышенности.